Ей хватило буквально двух часов встречи, чтобы определить: «Да! Это всё
омерзительно. Я действительно себя не любила…» Надежда даже искренне
обрадовалась тому, что увидела, и поэтому уходила от него походкой
победителя, свергнувшего своего мучителя с пьедестала и повергшего его в
пучину вечного забвения! Она вспомнила, с какой радостью возвращалась
домой, вдыхая воздух обретённой свободы, и мысленно хороня старый, такой
знакомый до боли образ…
И вот прошло два года с этой последней встречи, а Сергей по-прежнему
продолжал приходить к ней во сне. Надежда понимала, что это была её
последняя рана, и эта рана почему-то не поддавалась никакой терапии. Она
сделала всё возможное и невозможное, испробовала все доступные ей средства
– только для того, чтобы понять, что ничего не помогло. Её сердце продолжало
напоминать захоронение токсичных отходов Чернобыльского реактора, с
которым тоже не знали, что делать.
И вот однажды, с каким-то фатальным наслаждением, она неожиданно
поняла, что это её вечный приговор, и что ничего больше не надо делать, а
просто научиться с этим жить. Что жизнь сыграла с ней какую-то злую шутку, и
теперь со злорадством наблюдала, как она опускает в изнеможении руки. Да, ей
пришлось признать своё полное бессилие перед чарами того далёкого
апрельского дня на киевском пляже, когда этот незнакомец поцеловал её в губы,
и она провалилась в другой, блистательный мир.
Возможно, в ней по-прежнему жила та одинокая, сломленная жизнью и
поставленная на колени любовью женщина. Эта женщина продолжала жить
своей неведомой жизнью, надеясь на новую встречу с любимым. И она всё-таки
дождалась своего счастья… Все её надежды и мечты сбылись, и теперь она
была навеки соединена с человеком, который поглотил всё ее существо и
воображение… Возможно, когда-то она поверила, что если отпустит это
магическое воспоминание, это мимолётное обещание жаркой любви, то у неё
больше ничего не останется, и она уже больше никогда не испытает подобного
накала. И ей было страшно отпускать…
Вечером Надежда покорно легла в постель и закрыла глаза. Сможет ли она
забрать у этой женщины её единственную и последнюю мечту? Ведь сама она
не стала ждать, а пошла вперед, на поиски нового счастья. Временами ей даже
казалось, что она его нашла, но не оказалось ли оно такой же призрачной
иллюзией, как и предыдущая? Перед тем, как провалиться в глубокий сон, она
со сладкой и мучительной горечью обратилась к кому-то в темноте: «Ладно,
дорогая, пошли отбывать наш вечный приговор».
Оловянный юбилей
В этом году они должны были отмечать десятилетие своего супружества, по
обычаю именующееся оловянным юбилеем. Алан никогда не помнил о
годовщинах, оставив и этот аспект их жизни заботам Татьяны. Обычно она
заказывала столик в небольшом ресторане – их было множество в английском
городке на побережье, где они жили. Но в этом году она тоже забыла…
Впервые за десять лет супружества она забыла о годовщине их свадьбы.
Этот странный факт удивил её саму, но, возможно, для этого были какие-то
потаённые причины, о которых она еще и сама не подозревала. Но последнее
время Татьяна ловила себя на мысли, что часто злится на мужа, и в основном по
самым ничтожным поводам. Она периодически спрашивала себя об этом,
пытаясь что-то раскопать, но даже мудрость накопленного опыта отказывалась
дать ей вразумительный ответ.