Талисман. Волшебные вещи – 1

Чёрт… Лакричные человечки стаскивают меня с кровати. Я не сопротивляюсь, гадая, что происходит. Обе руки оказываются за спиной, и нечто холодное охватывает оба запястья. Наручники?

Тут, Шут, всех твоих пушистых зверей не хватит.

Меня приковывают к трубе батареи в помещении вроде заброшенной кладовки. Несколько пустых полок вдоль одной стены указывают, что это был склад доморощенной консервации. И та самая прабабушка вела учет банок, строго посматривая сквозь пенсне на лакричных человечков. Почему у меня с герцогством всё время какие-то кондитерские ассоциации?

Окошко есть, но оно высоко и изначально было предназначено не для любования видами, а для пропихивания ведра со смолой или ствола мушкеты. Я с северной стороны замка. Солнечных лучей в окошко не пробивается. Пол из каменных плит кажется холодным, но, помаявшись, я всё-таки сажусь на колени, одним плечом упираясь в стену. Рука в металлическом браслете, соединенная с холодной горизонтальной трубой, остаётся в подвешенном состоянии и быстро затекает. Приходится то вставать, то садиться. Отличная тренировка, однако.

Солнышко, нет, тебе нельзя сюда. Иди, играй в свою куклу. Не бойся, со мной ничего плохого не случится. Я умру? Наверное. Но тогда я превращусь в ангела и буду целовать тебя в лобик, когда ты засыпаешь. Ты собиралась на прогулку? На площадь к фонтану, где бронзовая девочка сидит на бортике у воды. Там выступают смешные арлекины. Солнышко, а хочешь подарок? Иди, возьми в спальне мою красную шляпку. Рядом с кроватью новая круглая коробка. А внутри шляпка. Яркая такая, с большими полями. И с вуалью. Она тебе очень пойдет. Да-да, я тебе её дарю. Насовсем. Бери обновку и беги, гуляй. Повеселись, малышка, поиграй у фонтана подольше.

В свете текущих знаний о будущем даже не знаю, что тебе пожелать. Пусть твой безумный мир останется таким же безмятежным.

А вот мой мир приехал в точку неопределённости. Окошко темнеет, и часики явно отсчитывают конец дня. Про меня что, все забыли? Как насчёт выполнения конвенций, предполагающих гуманное отношение к пленникам? И к пленницам в особенности. Нет? Не дождусь? Ну и чёрт с вами.

Доброе утро, несчастная жертва герцогского произвола. Не выспалась? Было бы странно, если бы тебе это удалось. Горло пересохло? Меньше надо было лужу делать. Руку браслетом стёрла? Ерунда, вытерпишь. Всего через пару столетий труба проржавеет и рассыплется в труху под тяжестью повисшего на ней скелетика. Мои истлевшие косточки сложатся аккуратной кучкой, и спустя ещё эн столетий порадуют археологов. Косточки аккуратно пронумеруют и будут показывать в музее с надписью вроде «загадочная леди из тех таинственных камней». Я прославлюсь на весь мир. Снова.

Шутки шутками, а голова кружится. Сколько времени прошло?

Говорят, древние воины в схожих случаях отгрызали себе конечности и делали ноги. Хоть и калеками, зато живыми. Синеглазка, наверное, смогла бы. Ей ничего не стоит тяпнуть себя до крови и отъеденных лоскутов кожи. Попробовать, что ли? О-ой, нет. Придётся подохнуть в целости.

Наконец! Ко мне гости. Точнее, конечно, хозяева. И кладовки, и положения.

Герцог, дорогой мой, что ты за затейник. Спаси уже скорей свою несчастную пленницу. Она истомилась в страшном застенке. Спаси меня и получи достойную награду, о, мой герой!

Теперь чуть повести плечом, встряхнуться и выгнуться, вроде как в полупоклоне. Интересно, я достаточно естественно улыбаюсь, будто ничего не понимаю? Может, всё ещё не так плохо, как я уже решила? Может, Герцог отвлечётся ненадолго на мои прелести, а я пока подумаю, что делать?

А это ещё кто? Гляди-ка, сморчки пожаловали. Четыре штуки. И все в цветных платьях.

Я всё поняла. Прабабушка Герцога не была затейницей. Она спятила жить в таком окружении. Здесь у всех женщин корёжится психика.

Герцога держат лакричные человечки. Наручников на нём нет, но бравые ребята крепко под локти в него вцепились. Ты правитель, Герцог, или кто? Эта смешная армия тебе подчиняется или сморчкам? И что стоять бледным облаком, глаза от меня прятать? Топнул бы ногой, рявкнул построже, в морду лакрице двинул, и бледнеть не надо было бы.

Интересно, а что правителю инкриминируют? Соучастие в моих преступлениях? Смешно выйдет. Мировые пупки обхохочутся. Опрокинутся в своих креслицах и будут дрыгать ножками.

Кстати, а что там с моими преступлениями? Мне какие сказки плести?

Что-что?

Я не поняла. Можно повторить? А ещё?

Нет, до меня никак не дойдет.

Я не пьяна. Не курила. Тут воздух вредный такой?

В чём-чём меня обвиняют?

В колдовстве. В занятиях чёрной магией.

Бывает же. А колдуний бьют? О-о-ой… И ещё как…

Побили меня не сильно. В солнечное сплетение двинули разочек. И потом сверху по спине. Это чтобы я не сопротивлялась цветной лакрице. А я бы и не стала. Куда мне против них? Лакрица переводит меня по узкому и заброшенному коридору в небольшой зал. Это совсем старая часть замка, тут редко кто бывает, но для суда надо мной это как раз подходящее помещение.

Судить меня будет собор старых мухоморов в цветных халатиках. Не в полном составе, только самые умудрённые в области магии деятели. Сколько же их всего, если этих умудрённых собрался десяток?

Я виновна, конечно, изначально. Я околдовала бедного Герцога. И брачная афёра – это ещё полбеды. С моей подачи он начал вкладывать в головы детей смердов мысли о равных шансах для всех. Я внедрила в его слабенький умишко идею о том, что женщины могут думать. Надо же такое придумать! Ду-мать!

Я научила невинного Герцога недостойному поведению. Оказывается, собрание престарелых червяков проверяет и то, что монарх делает в постели. И даже не просто проверяет, а выдаёт настоятельные рекомендации о правильности поз. Как странен мир.

Я сделала попытку захватить герцогство, обманом втёршись в доверие доброго Герцога. Было бы что захватывать. Нет, замуж бы я, конечно, вышла. Но потом развернулась бы во всей тиранической красе… Чародей на любой мир согласился бы. А я бы согласилась на его последнее предложение герцогству. Легко. Война всё равно дороже. Раз в десять. Так что воевать мы перестали бы в один день.

А потом мы могли бы вместе начать осваивать прибрежный район. Там получилась бы отличная курортная зона. Но сейчас там беда с транспортом и дорогами. Да ещё и граница. А мы построили бы шоссе, визы отменили бы. И почти на границе, в голубой бухте провели бы фестиваль рока. Ночной. С гигантской сценой в воде. С лазерным шоу. С большими экранами. Огни, море, музыка орёт, мои ребята танцуют. Я танцую. Молодняк вибрирует на берегу. Класс. И никакой войны.

Смешно ещё представить себе шоу международных переговоров. Я с одной стороны, Чародей с другой. Герцогиня и диктатор. И наплевать на дипломатию, я бы ему обязательно ехидную физиономию скорчила. «Бе-бе-бе» обидное. Может, он бы и пожалел, что выкинул меня из своей жизни. И из моей собственной жизни тоже.

Хотя что ему, тирану, мои сопли? Сидит, небось, в кабинете своём, кодексы строчит. И очки наверняка забыл.

В каждом сумасшествии есть своя логика. У суда есть надёжный свидетель обвинения.

Дьявол в моём образе неоднократно являлся ему, а значит, я дала дьяволу согласие на использование своего образа, то есть я состою в договорных отношениях с адской сущностью, что указывает на мои занятия колдовством. А ещё я открыто заявляла, что мои танцы являются дьявольскими. И неоднократно признавалась, что училась запрещённой магии у Чёрного Чародея. Более того, я сама пользовалась талисманом тёмных сил и знаю все его тайны.

Ты, синеглазка, не принимаешь и те таблетки, что я принесла тебе. У тебя новое красивое платье, тяжёлое ожерелье на шее, но я вижу следы зубов на твоих маленьких ручках. Ты снова их грызёшь. Мучительный рассвет лишь на короткое время разбудил солнце твоего разума. Тьма отчаяния и страха уже накрывает его густой и неподвластной твоей воле пеленой. И дело не в том, что тебя разлучили с любимым, и не в монастыре, где и здоровый спятит. Ты изначально, генетически, от рождения несла в себе это семейное проклятие.

А ты можешь объяснить, почему это дьявол обязательно должен спросить моего согласия на то, чтобы являться в моём образе? Вдруг дьявол без спроса нацепил мою светлую личину?

Самозащита подсудимых в условности происходящего не входит. Смешно.

Прежде, чем спецы по магии выберут мне казнь, они должны провести испытание, а действительно ли я колдунья. Кодекс у них на эту тему сохранился. Несколько сотен лет пролежал в библиотеке и пригодился. Деспот-то, оказывается, прав. Библиотеки – зло. Жечь надо эти собрания маразмов. Мозги здоровее будут. Сам тиранчик вот очень мудро все колдовские кодексы сжёг. В рабочем порядке. На заднем дворе. Чёрный Чародей, может себе позволить.

Давно проверенные способы вроде «утонула – не ведьма» спецы отвергли, как дурно себя зарекомендовавшие. Вроде бы кому-то из ведьм удалось отвертеться, вернуться с того света и будоражить неокрепшие умы добропорядочных почитателей древних текстов смущающими мыслишками типа: «А не вздернуть ли нам разных пастырей на деревьях?». Для меня совет сморчков в дурацких шапочках выберет самое надёжное испытание. Жаль, но уговорить этот цвет цивилизации на инъекцию или расстрел не получится. Им до трясучки хочется увидеть, как я буду мучиться.

Испытание железом? Ладно, что делать, умру некрасиво.

А-а, нет. Если я буду любезна с тем большим дядькой, которому бы очень подошёл колпак с прорезями для глаз, то он, так и быть, даст мне волшебный порошок забвения. Ничего я не понимаю в мужиках. И на что я ему сдалась? Меня уже парализовало. Не-не-не, уродец, порошок вперёд.

Половина хорошей пытки – приготовления к ней. Меня прицепляют двумя парами наручников к батарее уже в зале и разрешают во всех подробностях рассмотреть, что к чему. Довольный палач прямо-таки с энтузиазмом объясняет тонкости своей работы. Если сморчки рассчитывали меня напугать, то просчитались. Я напугана, это без сомнений. Но я знаю, чего ждать, а неизвестность хуже даже самого плохого знания. Похоже, мой последний танец будет не слишком красив, зато очень… конвульсивен.

Я совсем не из титана. Боль выкидывает за грань сознания сразу. Но этот запах… он остается даже там, за пределом понимания мира. И когда ведро холодной воды обрушивается на тебя болью, вытаскивая в реальный мир, ты машинально думаешь, что дезодорант, наверное, не поможет. Смешно.

Я только что расписалась в своей принадлежности к самым инфернальным мирам. В движении моих губ сморчки рассмотрели улыбку. Я – родная дочка дьявола. (И почему мама не рассказывала мне столь интригующих подробностей о сбежавшем еще до моего рождения папашке?) Я – приспешница сатаны. Я – исчадие ада.

Как там Чародей делал? Бу-бу-бу! Что? Испугались? А то.

Я совсем не исчадие. А если бы исчадие было здесь… я бы попросила, чтобы оно меня убило. По старой дружбе. Ворону недолго, я знаю. Быстрее, чем мне прокрутить фуэте.

Нет, нельзя думать о Вороне… Уходи, Воронушка. Улетай высоко в чистое небо. Раскрой тёмные крылья и спаси тиранию. Ты всегда её спасаешь.

О! Мужчина лежит. Герцог? Он бледен, и у него запрокинута голова. Его тоже пытают? Правитель тоже мне. Так ему и надо.

Нет. Герцога не пытают. Он упал в обморок. Слабак.