Я бегу домой в промокшем платье,
Где меня встречает мама: «Ах!..»
Этот ливень полон благодати,
Этот вечер свежестью пропах.
На волне беспечности
В сочетании мёда и горечи
Жизнь смакую, дышу и живу!
То слетаю на саночках с горочки,
То под парусом в море плыву.
Скоротечны мгновенья беспечности,
Но на фоне печали они,
Становясь продолжением вечности,
Наполняют сиянием дни.
Казачка
Поэту Владимиру Лория
Азарт веселья наполнял меня
И требовал горячего коня
И ветра, обжигающего щёки!
И музыки, гремевшей из садов,
Причастной к созреванию плодов.
– Я Вас люблю!
Пусть вслед летят упрёки!
Мне ни к чему надежная броня,
Вы всё равно поверите в меня,
Ведь ради Вас материки я сдвину,
Расплавлю вековую толщу льдов,
Чтобы звенеть ручьём на сто ладов:
– Я Вас люблю,
К Вам, как весна, прихлыну!
У костра
Жизнь случайна и неповторима…
Мы сидим у жаркого костра.
Тянут за собою струйку дыма
Донником пропахшие ветра.
Как меняет краски все живое,
Попадая в бешеный огонь!
Встряхивая гордой головою,
Красный куст заденет белый конь.
Он, гарцуя, смотрит взглядом кротким,
По веселым всадникам скорбя.
Он пришел сюда путем коротким,
И с надеждой смотрит на тебя.
Веет сокрушительною силой
И взлетает в языках огня!
Вслед ему тяну я руки:
– Милый,
Унеси на небо и меня!
«Тихо скрипнет половица…»
Тихо скрипнет половица,
За окном вспорхнёт птенец…
Здравствуй, матушка-девица!
Здравствуй, молодец-отец!
Вы меня не узнаёте,
Я во сне гляжу на вас.
Вас, как птица на излете,
Разбудила в поздний час.
Я о раму в кровь разбилась,
О прозрачное стекло.
Мне свобода полюбилась,
Детство стало мне мало.
Звезд небесных тают свечи,
Убегает темнота.
Детство – утро, старость – вечер,
Мчатся зимы и лета.
Потому всё чаще, чаще
Возвращение назад:
Жест усталый, взгляд кричащий,
Обнаженный дикий сад.
Все свирепей ветер в поле,
Всё тревожней стук в окно…
Матушка, спаси от боли,
Ведь тебе не все равно,
Что со мною завтра будет,
И какая доля ждёт,
Кто в тоске меня забудет,
Кто с ума меня сведет…
После шторма
Дул ветер с моря, поднимая волны