Мишуткины истории

Мишуткины истории
Татьяна Мауро

Чтобы Совёнку – лесному советнику – превратиться в мудрого хранителя тайн, ему нужно учиться. Для чего его родители передали птенцу семейную Лесную Книгу, полную разных сведений. Приключилось так, что ветер утянул из книги важные страницы. На помощь совёнку пришёл медвежонок. Путешествуя лесами, полями, общаясь с местными обитателями, он-то и собрал нужное для друга птенчика, который, как оказалось, был в добром сговоре с ветерком и всеми, кто повстречался на пути Мишутки…

Мишуткины истории

Татьяна Мауро

Редактор Сергей Станиславович Каспаров

Дизайнер обложки Виктория Чалова

© Татьяна Мауро, 2019

© Виктория Чалова, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-0050-1889-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Однажды зимушкой, разбуженный у?хающим совёнком Мишутка увидел мир совсем другим, в непривычном ему свете. Ведь засыпает косолапый ранней осенью, когда ещё нет снежной пелены в лесах и на полянах, а морозы не так сильны, и до вьюжной поры далеко.

Не вовремя проснувшийся от зимней спячки медвежонок, высунув нос из тёплой берлоги, сонным голосом спросил:

– А кто это тут так громко ухает? Кто помешал мне сладко досыпать?

– Вот и я удивляюсь, – залепетал, сидящий на сосне, над входом в берлогу, озадаченный пернатый. – Тебе б ещё спать да спать, шерстяной!

– Угу, попробуй тут усни, когда над ухом: «У-у-у-х, ууу-ууу-ххх».

– Дело моё такое – обучение всему. Чтобы, когда вырасту, занять видное положение самой мудрой лесной птицы.

– А откуда бы тебе знать: что да как? – удивился медвежонок. – О многом зараз не познать.

– Верно подметил, – оживился птенец. – Для того мама с папой дали мне книгу особую. Называется Лесной. В ней сведения обо всём на свете. А самые азы о том, что в году есть сезоны. Всего их четыре. И каждый длится по три месяца. Первый снежный – это зима. Послезимье отступает, приходит тёплая пора. Листья, травка соками наливаются, жизнь повсеместно пробуждается и это весна. Затем начинается лето. В тёплые месяцы кругом растительность цветёт и благоухает, жители лесные под солнцем гуляют, дары природные зреют-поспевают. Лето в свою очередь уступает место осени – моменту, когда солнышко уже не столь горячо. Зелень увядает, соки в деревьях приостанавливаются, многие птички улетают на юг, зверьки начинают запасаться провизией, чтобы в тёплых норках скоротать зимнюю стужу. И вновь в права вступает Зима – время холодов и морозных дней, везде белым-бело от снега и лесное царство погружается в сон.

– И об этом ты ухаешь так гулко? – заинтересовался мишка.

– Не спеши, торопыга. Про сезоны года все знают. Этим не удивишь, – важничал крылатый. – Все четыре: зима, весна, лето, осень состоят из месяцев. По количеству их двенадцать, со своими особенностями и различиями, образуют год. Поди сюда, я тебе покажу.

Совёнок взял крыльями толстую книгу и было наклонился к тянущемуся вверх медвежонку, как неожиданно рванул озорной ветерок и увлёк за собой начальные странички умной книги.

– Ай-ай! Аа-а-а-ай! – заверещала птаха. – Что же делать? Без этих страниц, где про месяцы рассказано, дальше книгу не понять, без подсказок не разобрать. Как мне теперь учиться?

– Погоди, – успокаивал друга медвежоночек, усаживаясь на пенёк, – я обязательно что-то придумаю, чтобы тебе помочь разузнать названия этих самых месяцев… Вот только как..? – буркнул еле слышно себе под нос и вернулся в берлогу к маме.

Забравшись в берлогу, наш косолапый друг никак не мог уснуть. Роем кружили мысли о таинственных месяцах. Думал: как выручить совёнка?

Следующим утром, Мишутка решил отправиться в путешествие по лесу – раздобыть необходимые сведения. Он тихонько попрощался со спящей мамой-медведицей и ловко вынырнул наружу из тёплой берлоги. Ярко светило солнышко, но мороз довольно щипался, так что медведю ничего не оставалось, как начать свой путь поскорее.

Долго шёл мишка по белому и блестящему, как сахар, хрупкому и хрустящему, как вафли, снегу и уже стал беспокоиться о том, что ещё никто ему не повстречался. «Отчего так тихо кругом? Куда все подевались?» – размышлял косолапый. Вдруг, послышалось некое хрупанье. Под высокой ёлкой, виднелась груда пустых шишек и скорлупок из-под орехов. Наверху, на ветке, лузгая одну за другой шишки, сидела голубовато-серого цвета белочка «хрум-хрум-хрум, хрям-хрям-хрям».

– Белочка, ты ли? Не признал! Помню шёрстка твоя рыженькая, короткая, а сейчас сизая и длинная.

– Цр-цр-цр, цр-р-р, – скороговоркой выдала белка. – Зима на дворе и я одёжку сменила, утеплилась. В том ли удивленье? Вот ты здесь, топтыга, так рано! Ну и ну, твоё время дремать, да лапу сосать!

– Да-да, так получилось, с совёнком неудача приключилась. Понимаешь, ему названия месяцев года узнать нужно. Без них не выучиться и не стать мудрым.

– Ну-у-у, на счёт мудрости, это мы ещё посмотрим. Совы по природе толко?вы. А вот знающим учёным стать… Эххх, – циркнула пушистая. – Так вот, Мишутка, ты заметил, на мне сейчас иная шубка, потому как январь месяц – самый первый по-настоящему холодный в начале года. Лютует стужа, трещат морозы, скрипучий снег лежит корочкой, сверкает тысячами ледяных кристалликов. Сейчас не встретить ни барсука, ни ежа, ни стрижа, ни глухаря. Спят до тепла, – белка ловко спрыгнула на снежную наледь и вытащила из толщи наполовину обледеневший кусочек берёзовой коры. Острыми коготками нацарапала двенадцать цифр и под единичкой вывела слово «январь». – Вот держи. Пусть этот свиток бересты будет тебе в помощь. Что узнаешь, записывай сюда. А мне пора обратно для моих бельчат шишки шелушить.

По своим следам вернулся Миша в берлогу. Тихонечко лёг на бочок возле медведицы и начал обдумывать, где бы остальные одиннадцать названий для Совика разведать? Подремал с пару дней и вновь пустился в путь. Морозец пощипывает, снег всё ещё пышными сугробами лежит, а воздух чуть теплее, корка льда стала мягче, с деревьев подкапывают сосульки, небо бархатное синее-синее. Дни малость длиннее, ночи короче.

По взбитым снеговы?м горкам, брёл Мишутка в лесную глубинку. А там, на опушке следов паутинка. Это зайчики-проказники наследили спозаранку. Почти шёпотом играются, радуются шаловливые запаху весны. Вдруг как набегут, как встанут кругом мишки.

– Чего петляете, беляки? – поинтересовался Мишутка.

– Следочки путаем, чтобы рысиха с её детёнышами-рысятами не смогли нас выследить. Коготки у них острые и длинные, лапки тяжелые… Вот следы здесь поменьше, там побольше, – вполголоса отвечали зайцы. – Не то, чтоб мы боялись. Просто им, пятнистым, густошёрстным, всё побегать, да порезвиться. Мы же в шубках белоснежных, пушистых. Негоже пачкать такую красоту. А чего ты, Мишаня, один бродишь? Тебе б ещё в берлоге сопеть да сны глядеть.

– Да вот, косые, совёнку помогаю, ве?сти про месяцы собираю. Известно ли что вам?

– Мы, длинноухие, многое слыхали: о чём сороки тараторят, да лисы-плутовки речи вещают. Так приметы слагаются.

– Не томите, заиньки, скорей говорите.

– Тр-тр-тр, бррр-бр-бр, – забарабанили лапами зайчишки. – Чувствуешь холодок кусается? Запоминай: лето будет тёплым. Видишь голубой иней на веточках? Это уже про твою честь. Год предвещает быть урожайным на мёд. Зима с весной встречаются и месяц февралём называется.

– Правду русаки толкуют, – подтвердила семья рысей, пришедшая на заячье перешёптывание, – вон сколько полёвок по лужайке бегает, а значит оттепель не за горами.

Струхнули зайцы перед незваными гостями, спрятались за мишкой, топчутся на месте.

– Да не бойтесь вы, пугливые. Мы по-соседски, по-доброму подошли. Услышали ваш разговор. Как тут промолчать? Семейство Совика уважаем, помощь оказать – достойным считаем.

– Спасибо вам зайки, и вам, лесные кошки, моя благодарность. Возьму на заметку. В свой свиточек запишу, – с этими словами под цифрой два наш герой сделал запись: «февраль».

Смеркалось, и косолапый отправился назад к родному логову.

Тем же путём, по отпечаткам на снегу, пришёл Мишутка домой. Мама-медведица по-прежнему сладко спала. Хотя она знала, что её детёныш отлучается днями, незаметно сопровождала в его походах, гордилась каким самостоятельным растёт. Она возвращалась в берлогу чуточку раньше, и принимала вид что спит, пока маленький устраивался рядышком с ней.

Вот и сейчас, мало?й прилёг около мамы и начал посапывать, но сон к нему не шёл. В голове пчёлкой витала мысль: «Ещё целых десять месяцев! Десять месяцев, десять месяцев…» Сам того не заметил, как окунулся в полудрёму. И снова послышался звук: не то хруст, не то щёлканье.

– Совёнок, это ты? – спросил Миша.

Тишина и только клёканье.

– Совик? Это я, Мишутка. Ты чего притих?

Не дождавшись ответа, косолапый высунулся наружу. Над входом, рядом с еловыми, свисали массивные ветви сосновые, а между ними быстро-быстро вверх-вниз кто-то то ли лазал, то ли бегал.