Подслушано в парикмахерском кресле

Подслушано в парикмахерском кресле
Татьяна Насонова

Парикмахер – это тот человек, которому доверяют не только волосы, но и все самое сокровенное: мысли, тайны, желания. Cпрашивают cоветы и держат практически за личного психолога. Чувствуешь себя чуть-чуть богом, сделав на одного счастливого человека в этом мире больше. Я много слышала историй жизни, в основном женщин, которые приходили ко мне в салон красоты. Не только те, которые обслуживались у меня, делились деталями и подробностями своей жизни, но и те, кто приходил к другим мастерам. В нас нуждались, чтобы просто выговориться, посоветоваться, иногда всплакнуть и снова улыбнуться.

Моя жизнь переплеталась с другими сферами услуг, которые были необходимы лично мне: фитнесс, бассейн, массаж. В один из визитов в массажный кабинет я увидела фотографию троих детей на столике моего гуру по тайскому массажу и давнишней клиентки Лены, и сказала:

– Ну, все прям твоя копия!

– Да, все так говорят, хотя дети приёмные!– с лаской в голосе ответила Лена.

– Все трое?

– Да! Мать их оставила совершенно чужому, незнакомому старику, который кормил хлебом голубей. Когда тот осмыслил произошедшее, её уже не было во дворе, а на лавочке сидели двое мальчиков лет 3-4-х, рядом лежал конверт с грудничком. Одеты не по погоде: в летнюю жару осенние ботиночки, лёгкие курточки и шапки. В глазах еще полное доверие миру и отсутствие страха. Мама сейчас вернется, мы просто сидим и ждём. Когда через 15 минут грудной пакет закопошился и начал плакать, стали подтягиваться соседи.

– Где ваша мама? – дети в ответ беззащитно улыбались.

– Как тебя зовут? И кто рядом?

– Саша, а это Рома и Даша.

– Вы братья, а это ваша сестра?

– Да! – отвечал тот, что постарше. Пока ждали полицию, зыбкая надежда теплилась, что не бросила мама, просто что-то случилось. Ведь невозможно вот так сразу и всех. Так не бывает. Во двор медленно вползала полицейская машина. Детей отвезли в поликлинику, они действительно оказались родными, но сколько им лет пришлось выяснять по состоянию развития зубов и костей. Следовательно старшему было примерно 4,5 года, младшему 3,5, костный возраст маленькой Даши определился по срокам появления точек окостенения в костях предплечья, в хрящевой основе костей, запястья и локтевого сустава. Навскидку ей было всего 4 месяца. Через какое-то время им оформили свидетельство о рождении, и у каждого появился свой личный день рождения. Но шансы попасть в новую семью были незначительными, так как родных братьев и сестёр не разлучают. Кто же решится взять оптом?

Надежда, что Бог ещё даст детей не покидала Лену лет до 40. Потом как-то стала накатывать щемящая тоска, ведь все сроки прошли. Первое, что пришло в голову – взять щенка. Скользнула пальцем по экрану планшета и уткнулась в крохотных той-терьеров.

– А что, гулять не надо, может ходить даже в цветочный горшок, кину пеленку и на работу. Правда, будет целый день один скучать.

Встретились возле метро, в корзинке прижимаясь друг к друга терлись три комочка, они братья и сестры, привыкли быть вместе.

– Выбирайте! – сказала хозяйка корзинки. – Ну, а что! – подумала Елена.

– Возьму опт, будет дешевле. Я на работе, им весело и мне есть чем заняться в одинокие, зимние вечера. Годы летели незаметно, после 40 лет особенно. Щенячий опт заглушал одиночество и глушил тоску. Выяснилось, что они не родные, а какие-то там троюродные, когда стал вопрос стерилизации.

– Пусть Динка родит, если я не могу! – подумала Лена. Щенков было четверо, двое слабеньких не выжили. Лену предупреждали, что роды у этой породы тяжёлые. Динка кормить отказалась. Но что ж, подрастут эти двоя и продам, оставлять не буду. И так с тремя собаками уже перебор. И понеслось: пелёнки, массажи, первые шаги и прикормы. Когда пришло время отдавать, отрывала с кожей, бороздила по сердцу, рыдала неделю. И снова тоска, одиночество навалилось с непреодолимой силой. Каждый день идя в свой массажный кабинетик на улице Артема, Лена проходила дом малютки. Решение уже было принято.

– Кого бы вы хотели? Мальчика или девочку? Возраст? Вес? – Воспитатель оказалась с юмором.

– Ну идеально, конечно же, грудничка. Если можно, то девочку.

– Да, есть, 4 месяца. 7 кг, брать будете? —продолжала шутить.

– Родители неизвестны, искали, но так и не нашли. Здоровенькая, с прививками, развитие в норме. У неё есть два брата, одному примерно 4,5 году, а второму 3,5. Степень родство – 99,9%. Вы не спешите, подумайте. По выходным начала приходить, знакомиться, играть. Это была любовь с первого взгляда. Внутри появилось что-то особенное, чего раньше не было. Это мои дети. Ведь все дети земли – это наши дети, просто эти пришли не через меня, зато все и сразу. Мои оптом. И понеслось: пелёнки, массажи, прикормы и первые шаги. Мальчики уже хорошо говорили, поэтому я мама с первого дня. Дочка подрастала, и повторяя всё за братьями к 3-м годам складывала буквы и перебирала цифры. Теперь выходя на вечернюю прогулку, в одной руке была упряжка из трёх собак, а в другой цепочка детей. На мой вопрос: «Лена, вы расскажете детям, что они приёмные?» – отвечала: «А они знают, что я их взяла из домика». Массаж закончился, я утёрла слёзы, обняла Лену и порулила в сауну. Одной из традиций, еще задолго до открытий фитнес-клубов, мы с девочками вот уже 10 лет встречались каждый четверг в сауне. У всех троих это время, с 10:00 до 12:00 в ежедневнике было зарезервировано и обсуждению не подлежало. Вера была врачом-стоматологом, Таня владела начинающим туристическим агентством, Рената мать троих детей. Разговоры чаще всего крутились, что у кого в течение недели произошло.

– Девочки, у кого-то есть знакомый уролог? – почти с порога, еще не оголившись, спросила Таня и с ожиданием уперлась взглядом в Веруню.

– Ты же врач?!

– Ты не поверишь, нет! Я как-то по другим частям тела, этажом выше. А что стряслось?

– Да сын, Сашка, был в военкомате и обнаружили приросшую крайнюю плоть. Когда он был маленький, педиатр успокоила, сказала, что пройдет. Хотя, может и давала какие-то рекомендации разрабатывать, не помню. Через 5 лет родилась дочка, сын подрос, не будешь же ты заглядывать в трусы уже подросшему 11-летнему пацану.

– А вот и зря, следить надо, это первое. А второе – это должен делать папа. Ренат, муж мой, купает сыновей сам, и каждый раз отодвигает, проверяет.

– Ну, знаешь, это у вас мусульман, а у нас русский папа-русский мама.

– Вот что, в школе нельзя это контролировать?! Повводили религиоведение, уроки патриотизма. Ну введите вы медицинский урок: мальчики по вторникам, девочки по пятницам. У одних осмотр одних органов, у вторых других. Не дотянули бы до 16 лет.

– Слушай, а давай я тебе там номер телефона врача, который делает обрезание всем мусульманам нашего города. Он наш, из азербайджанских.

Настал новый четверг. Все тоже место, те же люди.

– Ну что, мать, помогли сыну?

– Да. Оказался не просто врач, а целый зав. отделения урологии. В придачу к нему 2 сына и дочь, которые тоже работают с отцом в больнице. Осмотрели, забрали, через 20 минут вернули с заявлением: «Был Саша, стал Абдула!». Так края срослись, что пришлось делать полное обрезание, говорят, девушкам нравится, так что будем ловить теперь.