Мой бывший муж. Давай попробуем опять?

***

Остаток дня проходит в попытках безболезненно уволиться. Я возвращаюсь на работу и долго не решаюсь подойти к начальнице. Она – дама с характером, тяжелая, слышащая только себя. Я заранее предвкушаю тяжелый разговор.

Впрочем, разговор получился легкий. Только вот глупый – до беспредела.

Я стучусь и, получив разрешение войти, молча кладу заявление на стол начальницы. Она, тоже типичный бухгалтер, укатанная в шаль (на дворе, к слову, июнь), берет его кончиками пальцем и брезгливо произносит:

– Ну, нет, Маша, так дела не делают. Конец квартала, нам документы закрывать. Нельзя тебе уходить.

И возвращает заявление мне как какую-то гадость. Как использованный подгузник или пожеванную жевательную резинку.

– Так я же не об отпуске прошу. Я увольняюсь, – тычу пальцем в сакральную фразу. – По собственному желанию. С двухнедельной отработкой.

– А я запрещаю тебе увольняться. Кто тебя заменит, ты подумала? Ирка пузатая ходит, Сашка в отпуске не была с того года. А ты – сразу увольняться? Тебе их не жалко вообще?

Наверное, мне должно стать стыдно. Наверное, в любой другой ситуации я бы потупила взгляд и сказала: «Простите, больше так не буду». Но я вспоминаю Давыдова, самоуверенного, гордого, не идущего на уступки. Разве бы тот сдался? Разве одобрил бы мой страх перед начальницей, которая тупо давит авторитетом? Привыкла, что мы ходим рядом с ней на цыпочках.

Хватит всего бояться. Пора становиться самостоятельной.

– Не жалко. Мне ваше согласие и не требуется. Я вас в известность ставлю. Через две недели меня тут не будет.

– Маша, да как ты смеешь…

Но, не слушая возмущений, я несусь в отдел кадров, чтобы там зарегистрировали моё заявление. Бегу по коридору, а на душе расцветает поразительная легкость. Мне хочется смеяться.

Давыдов бы похвалил меня!

Стоп. Хватит. Он – твой будущий директор. Он – твой бывший муж. Он не должен тебя нахваливать. Более того, тебе не требуется его похвала. Ты взрослая самодостаточная женщина.

Тогда зачем я набираю дрожащими пальцами смс?

Всё. Я отдала заявление.

Поздравляю. Буду ждать.

Успокаиваю себя тем, что просто сообщила будущему боссу о своих намерениях. Но, на самом деле, чувствую, что проблема куда глубже.

Мне просто хотелось написать Давыдову Владу.

Глава 4

Две недели пролетели незаметно. Я уволилась, забрала трудовую книжку, вдохнула свободы и внезапно осознала: всё, конец. Точнее – начало. Или всё-таки конец? Непонятно. Пути назад отрезаны, оглядываться бесполезно.

Мы с Олей празднуем мою недолгую безработную жизнь – уволилась я в пятницу, а на работу выходить только в понедельник – кремовым тортиком. Оля – безумная сладкоежка, она знает лучшие кондитерские города и постоянно тащит какую-нибудь вкуснятину, в которой калорий столько же, как в пяти килограммах мяса.

– Ну, за новые свершения! – Оля салютует мне кружкой, в которой болтается чайный пакетик. – Глядишь, и меня перетащишь к себе.

– Сомневаюсь, что Давыдову требуется парикмахер-универсал, – хмыкаю я, но Олька не сдается.

– Но-но. Вообще-то не парикмахер, а мастер по созданию образа. Нужно ему на деловую встречу? А я уже готовенькая, стою с ножницами и феном. В одном фартуке стою, между прочим.

Зная предприимчивость подруги, я даже не смеюсь. Она пробивная и способная пойти по головам, готовая на любые поступки. В отличия от меня, местами мягкой, сговорчивой.

Не представляю, как руководить целой службой?..

Вдруг у меня не получится? Там же устоявшийся коллектив, а я – незнакомый человек.

– Тяжело тебя отпустили? – спрашивает Олька, цепляя с тортика кусочек фигурного шоколада.

– Ну, как сказать. Девчонки сказали, что давно пора выбираться из этого болота. А когда начальница произносила последнее слово, у нее сорвался голос, и она расплакалась. Было ощущение, что меня хоронят, и сейчас вынесут кутью. Какая-то трагичная обстановка, если честно.

– Не люблю кутью, – морщится подруга. – Ладно, не парься. В понедельник приступать к новой должности, тебе не до переживаний. Готова?

Пожимаю плечами. Как можно быть готовой? Я в новый магазин-то стараюсь без надобности не ходить, а тут впервые за восемь лет сменить работу. Как будто прилюдно оголиться. Выставить себя на всеобщее обозрение.

– Кстати, а что Давыдов? Появился у него кто-нибудь?

Я наблюдаю за тем, как подружка облизывает ложку, и чувствую, что к горлу подкатывает ком. Дело в том, что целых две недели я героически не вбивала в поисковик: «Владислав Давыдов девушки», чтобы не обжечься и не огорчиться.

А вчера вбила…

Зачем-то…

На фото было какое-то мероприятие, и Давыдов прижимал к себе хрупкую брюнетку лет восемнадцати. У него секретарша старше. Брюнетка улыбалась, а он чуть склонился, шепча ей на ухо что-то непременно личное.

Я даже заголовок читать не стала, просто нажала на крестик и закрыла жуткую интернет-страницу.

На что надеялась? Непонятно. Не может у человека семь лет не быть женщины. Да и какой смысл расстраиваться, когда мне он давным-давно не принадлежит.

Наверное, все разведенные девушки остаются немного собственниками. Мол, я этого мужика однажды заклеймила, он не должен никому принадлежать. Моё. Не отдам.

Глупо, конечно.

Но на губах сохранился его вкус, и ночами мне снятся долгие, глубокие поцелуи.

– Вроде бы у него есть девушка, – пожимаю плечами.

– Бли-ин, не успела. Я думала, чисто случайно встретить тебя после работы и… ну… столкнуться с Давыдовым. Ох, господин-директор, совсем вас не заметила.

Она картинно хлопает ресницами, а я не спорю, только бултыхаю пакетик в чашке. Оля никогда не нравилась Владу. Моя институтская подруга вызывала в нем легкое раздражение. Он, конечно, общению нашему не препятствовал, но всегда отзывался о ней исключительно нейтрально. Знаете, как о мертвеце: либо хорошо, либо никак. Давыдов предпочитал второй вариант.

А в итоге она единственная, кто остался со мной, кто помогал после развода прийти в себя, кто вытягивал из последующих неудачных отношений. Другие подружки отсеялись: одни вышли замуж, вторые нарожали детей, третьи умудрились преуспеть и там, и там.

Я помню, как однажды, на чьем-то дне рождении, впервые ощутила себя лишней. Подруги обсуждали правильное детское питание . Хвастались заработками мужа, будто своими собственными. А у меня на тот момент никого не было. Только нелюбимая работа и кошка-Маруська.

И одна из подружек, Рита Иванова, сказала с наигранной радостью:

– У тебя тоже кто-нибудь появится. Только не отчаивайся. Может, тебе на сайте знакомств зарегистрироваться? Или запросы снизить?