Больше, чем любовь

– Через месяц.

– В августе? Нет, не пойдет. – Пахомов на секунду задумался, что-то прикидывая. – Значит, делаем так. Мы уговариваем твою маму с Димкой пожить у меня на даче, а ты с понедельника берешь отпуск.

– Да кто ж меня так сразу отпустит? – помотала она головой.

– Как молодого специалиста, имеющего ребенка, обязаны отпустить, – уверенно заявил он. – Итак, в понедельник ты улаживаешь с отпуском на работе, во вторник покупаешь себе всякие купальники, сарафаны, очки и что там еще… А в среду мы летим в Дагомыс.

– Вот так прямо – в Дагомыс?

– Нет, глупышка, – Боря притянул ее за уши и чмокнул в нос. – Прилетим мы в Адлер, а до Дагомыса доедем на машине.

– Как у тебя все просто!

– А не так все это и сложно. Надо только стараться жить как хочешь, и прикладывать к этому определенные усилия, – говоря это, он начал ласкать ее.

– Моих усилий не хватит, – слабо запротестовала Наташа.

– Ну, еще на один разочек? – он смотрел умоляюще и при этом нагло улыбался. Затем притянул ее к себе и поцеловал в ложбинку на груди.

– Ты обольститель! – сдаваясь, прошептала она.

– Да, я такой, – самодовольно согласился Боря.

Первое, что он увидел, проснувшись, было Наташино лицо совсем близко. Он улыбнулся и осторожно подул ей на лоб.

Она открыла глаза.

– С добрым утром, любимая.

Он потащил ее в душ и на этот раз не только помогал мыться… Очнувшись, Наташа указала на вентиляцию…

– Весь дом слышал!

– Плевать! Пусть завидуют, – рассмеялся Боря. – Одевайся скорее, а то я потребую продолжения банкета!

Они уже позавтракали яичницей с ветчиной и пили чай, когда на кухне появилась пожилая дама: в черном сарафане и белой блузке с камеей на вороте, небольшого роста, немножко полноватая, седые завитые волосы чуть отдают фиолетовым, на губах неяркая помада. Наташа сразу поняла, что Боря подразумевал под словами «наша ленинградская старушенция».

Пахомов представил их друг другу и вскоре вышел из кухни, сказав, что ему надо сделать несколько звонков.

Ирина Романовна налила себе чаю и уселась за стол. За несколько минут словоохотливая, но не навязчивая Борина соседка успела сообщить, что раньше Боря ни с кем ее не знакомил.

– Боренька – очень порядочный и деликатный молодой человек, таких теперь днем с огнем не сыщешь. Я никого тут не видела, то есть на кухне. И меня это даже немного удивляло: мужчина в таком возрасте, давно пора обзавестись семьей. Мне кажется, милочка, что неспроста он нас познакомил…

Наташа улыбнулась, но ответить ничего не успела, потому что в кухню вошел Боря и сообщил, что им пора.

– Не беспокойтесь, Наташенька, – поторопилась сказать Ирина Романовна, – я сама уберу со стола и помою посуду.

Ольга Павловна не могла скрыть удивления, когда увидела рядом с дочерью родственника Соловьевых. Пахомов с ходу предложил ей отдохнуть вместе с Димкой на его даче в Сестрорецке, в благоустроенном доме, в компании милейших людей. Наташина мама едва помнила его в лицо, правда, слышала о нем от дочери. Но, как женщина, она не могла устоять перед обаянием Пахомова, и после недолгих колебаний согласилась.

За Димкой решили ехать сейчас же. Но вначале мать позвала Наташу на кухню и зашептала:

– Это из-за него ты с Сашей разошлась?

– Нет, мама. Я тебе говорила, Саша сам ушел к другой женщине.

– И ты сразу…

– Не сразу, мам, не сразу. Боря больше пяти лет любил меня издали. И я недавно поняла, что тоже его люблю. И теперь я по-настоящему счастлива, даже не думала, что так бывает!

Ольга Павловна подозрительно посмотрела на сияющее лицо дочери.

– Не знаю, Наташенька, как-то у вас все просто. С мужем еще не развелась, уже другой объявился! Захотели – через день на юга!

– Да, мамочка, с Борей все просто. Он такой!!! Да ты и сама видишь!

Она чмокнула маму в щеку, выскочила из квартиры и через минуту плюхнулась на сиденье рядом с Борей.

Димка, из несмышленого карапуза превратившийся в бойкого мальчишку, не узнал дядю Борю, но нисколько не стеснялся, болтал всю дорогу, радуясь, что вырвался из детского сада и будет с бабушкой.

К вечеру, устроив Ольгу Павловну с внуком в двухэтажном кирпичном доме на окраине Сестрорецка, они вернулись в город.

На следующее утро, придя на работу, Пахомов сразу вызвал к себе секретаршу.

– Лена, я уезжаю в отпуск, недели на две-три. За меня остается Свиридов. Позвони ему, пусть зайдет. Затем вызови бригадира строителей, потом бухгалтера.

– Что это вы, Борис Алексеевич, так неожиданно в отпуск собрались? Не работается после визита той дамочки в пятницу?.. – игриво поинтересовалась секретарша.

Борис оторвался от бумаг на столе. Темноволосая красотка в короткой юбке в обтяжку и прозрачной кофточке смотрела на него кокетливо, красноречиво проводя язычком по накрашенной пухлой губке…

– Лен, ты у меня работаешь недавно, и, как мне кажется, не все понимаешь. То, что ты пару раз со мной переспала, да пару раз на работе обслужила, ничего не значит. Я начальник, ты – секретарша, которой я приплачиваю, и неплохо приплачиваю. На этом все. Так что держи дистанцию, детка…

– Я все поняла, Борис Алексеевич, – ответила девушка совсем другим тоном. – Так вам сначала Андрея Андреевича найти?

– Да, побыстрее. И Зина из кассы Аэрофлота должна позвонить, со мной соедини.

Глава 5

Дни, проведенные на юге, показались Наташе сказкой. Их поселили в двухкомнатном «люксе» гостиницы «Дагомыс». Такие шикарные апартаменты она видела только в кино.

Едва осмотрев номер, она хотела сразу же пойти на море, но Боря подвел ее к окну.

– Погляди на пляж. Видишь, какие волны? Почти шторм, и ни одного человека. Сейчас умоемся с дороги и сходим поужинать, а завтра погода, надеюсь, изменится. Накупаешься еще. Ты хоть плавать-то умеешь, русалка?

– Стиля нет, но на воде держусь. А ты?

– Первый юношеский разряд был в свое время.

– Сколько талантов!