Я бежала так быстро, что казалось, сейчас умру от нехватки воздуха, в груди что-то булькало и клокотало. Задыхаясь, я рванула на себе блузку и из последних сил крикнула:
– Вернись!
Вдруг ангелы в белом подняли меня на руки, и я оказалась в невесомости. Тело моё стало лёгким, я свободно задышала полной грудью, а сердце забилось ровно-ровно.
Я очнулась и открыла глаза.
– Ну, слава богу! Кризис, кажется, миновал, – услышала я незнакомый голос. – Просыпайся, милое создание, хватит пугать нас! – Около моей кровати стоял старенький доктор.
– И что за молодёжь такая квёлая пошла? Чуть только от мамкиной юбки оторвутся, и на тебе – подцепила какой-то вирус. Ужас! «Мимоза в ботаническом саду»!
– Не «мимоза», – потрескавшимися от лихорадки губами возразила я.
– А кто ты, если не «мимоза»? – удивился доктор.
– Смешная девчонка, – и прошептала еле слышно: «…яркое, весёлое, зелёное, до свиданья, лето, до свидания».
– Опять, что ли, бредит? – пожал плечами доктор.
– Не волнуйтесь, мне гораздо лучше, – поспешила я успокоить «Айболита». – Я просто люблю эту песню, – и вдохнула полной грудью свежий воздух, который шёл из открытого окна больничной палаты.
– Ну и хорошо, – доктор поспешил к другим своим пациентам.
Вот так закончились мои летние каникулы.
Мой «принц» исчез из моей жизни навсегда, а вот из памяти не уходит до сих пор. Так что же это было? Может быть, это любовь?
Так не бывает
Наконец-то объявили, что поезд Москва-Гомель отправляется. Маше казалось, что время остановилось и поезд никогда не поедет, а вечно будет стоять на вокзале. Спешить, казалось бы, ни к чему. Там, куда она сегодня едет, нет никакой романтической подоплёки. Всё очень прозаично. Она едет в Белоруссию лечить свой позвоночник. Родственники и друзья очень нахваливали белорусские санатории, говорили, что после санатория они теперь как новенькие. Маше очень хотелось быстрее попасть на место чудес, «обновиться» и забыть о боли и всех её «попутчиках». Она много лет не ездила в поездах. Туда, где в последние десять лет она бывала, можно добраться только самолётом и всего за три часа. А здесь пиликать всю ночь, да ещё в купе с чужими людьми. Хотелось побыстрее улечься на полку, уснуть и проснуться уже в Гомеле. Боль противно буравила поясницу, хотя от количества принятых обезболивающих она должна была не напоминать о себе до конца поездки.
«Вот гадство!– возмутилась Маша. – И что тебе надо? Сволочь! Ну, держись! Я всё равно не поддамся тебе!»
Она давно с этой болью живёт и как-то незаметно для себя стала с ней вести беседы. Чаще они шли на компромисс, договаривались полюбовно. Но иногда боль так изматывала её, что та начинала ругаться. А ругаться и спорить Маша не любила и не умела. Это было совсем не в её характере. Мягкая, доброжелательная, она старалась дипломатично уйти от ссор и разного рода разборок, и чаще всего ей это удавалось.
Вдруг постучали, и минуту спустя открылась дверь в купе. На пороге стоял мужчина чуть выше среднего роста, спортивного телосложения. Отсутствие растительности на его волосистой части головы со щетиной на лице смотрелось особенно харизматично и неординарно.
– Здравствуйте, – добродушно поздоровался вошедший. – С кем это вы тут ругаетесь?
– Здравствуйте. Вам показалось, – от неожиданного появления незнакомого человека Маша растерялась, и стыдливо-робкая улыбка пробежала по её лицу.
– Прошу прощения, вы уже переоделись? Можно вас попросить выйти, я тоже хочу переодеться.
– Вот чёрт! – попытка встать обернулась для Маши прострелом, от чего из глаз искры посыпались.
– Ой! Простите! Сидите! Сидите! – растерялся мужчина.
– Вот ещё! – превозмогая боль, Маша встала и вышла из купе.
Прислонившись к стенке вагона, она втянула живот, после чего боль немного уменьшилась.
«Ну ты даёшь! Признаю, была не права, погорячилась. Хотя сама виновата, нельзя же быть такой назойливой», – Маша пыталась в очередной раз договориться. Боль сжалилась и отпустила. Но одна мысль, что ей придётся ехать в одном купе с чужим человеком, да ещё мужчиной, взвинтила нервы до предела.
Через десять минут Маша уже вернулась на своё место. Попутчик не приставал с вопросами и не пытался завязать разговор, они молча пили чай, принесённый проводницей. Маша по-прежнему испытывала эмоциональный дискомфорт в обществе незнакомого человека. Но, взяв себя в руки, стала незаметно наблюдать за ним.
«Интересно, сколько ему лет? На первый взгляд хорошо за сорок. Хотя лысые мужчины чаще выглядят старше своего возраста, – Маша мысленно стала анализировать соседа по купе. – Походка уверенная, движения чёткие, взгляд спокойный. Видно, что Бог обошёл его хворями. Где же я читала, что лысина на голове мужчины – это признак активной умственной деятельности и сексуальности? А, неважно, – она невольно улыбнулась, вспомнив, как целовала своего Митю в лысую макушку, приговаривая, что лысина – это дополнительное место для поцелуя. – Похоже, интеллигент, – не смолкал внутренний голос. – Не то что мой «деятель культуры», у которого «блин» – самое приличное слово в лексиконе». – Маша смотрела на соседа, стараясь ничем себя не выдать. Но её осторожный взгляд не ускользнул от него.
– Меня зовут Алексей, – тоном уверенного в себе человека представился мужчина. – А вас? – в его голосе появились опасные нотки, и он стал откровенно её разглядывать.
Маша ещё больше сконфузилась. Первое впечатление о попутчике тут же улетучилось: «Не интеллигент! От слова СОВСЕМ!»
Алексей будто не замечал, что женщине неуютно в его обществе. Уверенные в себе люди чувствуют себя расслабленно в любой компании, где бы они ни находились.
– Еду к друзьям в Светлогорск, в Жлобине выхожу, – его пристальный взгляд, как показалось Маше, обладал гипнотизирующей силой, от чего ей и вовсе стало не по себе.
– А я еду до Гомеля, – она демонстративно стала смотреть в окно, всем своим видом показывая, что не готова поддерживать диалог.
– Думаю, вам понравится. Не слышал ни одного негативного отзыва о Белоруссии.
– Надеюсь. Спокойной ночи.
– Спокойной, – тихо отозвался сосед. – Свет погасить? – невинным голосом осведомился он.
– Да, – не очень вежливо ответила Маша.
Она легла на полку и отвернулась к стенке. «Господи! Какая мука ездить в поездах!» Через пять минут всё тело одеревенело. Маша вертелась с боку на бок, не могла найти удобную позу, казалось, что не уснёт ни за что, но усталость взяла своё, и она провалилась в темноту.
– Просыпайтесь, скоро поезд прибудет на конечную станцию, – сквозь сон услышала она голос проводницы.
Маша открыла глаза. Соседа и след простыл. Где-то в груди появилась неприятная тяжесть и тревога, и она стала судорожно проверять, всё ли на месте. К счастью, все вещи, документы и деньги были в целости и сохранности.
– Слава богу, – из груди вырвался вздох облегчения.
Маша быстро привела себя в порядок и направилась к выходу. Чемодан был неподъёмный, вроде бы взяла всё необходимое, а тяжёлый, зараза. Она подняла его, как тяжелоатлет берёт штангу – присела и взяла вес. На платформе наперебой таксисты предлагали свои услуги.
В турагентстве клятвенно заверили, что её будет ждать автобус санатория и брать такси нет никакого смысла. Но пока Маша искала место встречи и с трудом дотащилась до него, обещанный и оплаченный «трансфер» накрылся медным тазом. Автобус санатория показал ей хвост.
– Хорошенькое начало, – Маша с нескрываемой досадой и откровенной злостью пнула свой ни в чём не повинный чемодан. Пнула так, что от боли заскакала на одной ножке и тут же нашла не менее десяти синонимов словосочетанию «нехороший чемодан».
– Не стоит так огорчаться, – Маша обернулась на голос и увидела своего нового знакомого.
Алексей приветливо улыбался, стоя около автомобиля, явно «раритета» конца девяностых. Из-за густого слоя пыли старенькая Skoda была неопределённого цвета. Мало того что старушка была, мягко говоря, неопрятна, она ещё громко тарахтела и издавала неприличные звуки.
– Вы-то откуда здесь взялись?! – Маша была готова провалиться сквозь землю. Алексей, конечно, видел, а главное, слышал, что тут она вытворяла. Это современная молодёжь ругается, как портовые грузчики, и не видит в этом ничего зазорного, а Маша от стыда покрылась красными пятнами. – Вы же вышли в Жлобине.
– Совершенно верно, вышел. Только у меня с друзьями был уговор, что дальше я передвигаюсь по стране самостоятельно. Знаете ли, у меня слабость: люблю путешествовать на машине. Друзья пригнали мою «крошку» в Жлобин. Я решил съездить вначале в Гомель. Еду по городу, смотрю: вы стоите на остановке, расстроенная.
– Да, вот автобус ушёл. Идти обратно на вокзал и брать такси, честно говоря, нет сил.