Тень стрекозы

К тому моменту я и сама догадалась. Определение «с придурью» ей очень подходило. Особого сходства я между нами не обнаружила, и это было уже хорошо. Прикрыв глаза еще больше и наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц, девица начала декламировать другое стихотворение – длиннющее, явно собственного сочинения: «Тихо ковбой поет о ненастье заунывную песню техасских бродяг». Ничего нелепее и бездарнее придумать невозможно, но она читала с огромным воодушевлением и явно для меня, а произнеся последнюю строчку, сделала паузу и даже открыла глаза.

– Стихи твои? – спросила я.

Девица вызывала странное чувство: брезгливую жалость пополам с любопытством. Так иногда прохожие поглядывают на жуткие язвы нищих, уверяя себя, что они поддельные, и все-таки надеясь, что настоящие.

– Мои, – гордо ответила она, глядя мне в глаза.

– Дрянные, – кивнула я, но без насмешки или презрения, просто констатировала факт.

– Я знаю, – вздохнула Светка. – Ты тоже стихи пишешь?

– Пишу.

– Почитай, – улыбнулась она.

– Здесь? – подняла я брови.

– Почему бы и нет? – Она вроде бы меня провоцировала, проверяла на прочность.

– Знаешь основное правило удачи? – спросила я. – Оказаться в нужном месте в нужное время. И избегать неподходящих мест.

– Чем это место плохо? – задиристо спросила она.

– Горло можно сорвать, – ответила я и пошла к выходу.

Славка топал рядом.

– Как она тебе? – спросил он уже возле гардероба.

– Нормально, – пожала я плечами. – Очень хочет выпендриться, но не умеет.

По части выпендриться сама я была непревзойденной мастерицей. Светка вынырнула из-за моей спины.

– А улица подходящее место? – спросила хмуро.

Я сама виновата. Надо было идти себе мимо, а не задаваться вопросом, свалится она со стула или нет.

Несмотря на задиристый вид, чувствовалось, что она очень боится моего категоричного отказа. Разумеется, если я ее сейчас пошлю, она гордо вскинет голову или скажет весело: «О’кей, в следующий раз», – но ей зачем-то очень надо было со мной поговорить.

– Ладно, – кивнула я, удивляясь своей покладистости. – Идем.

И мы вышли из бара.

– Может, на такси? – робко предложил Славка. Перспектива двигать пешком пять троллейбусных остановок, при этом слушая декламации юных прелестниц, его явно не прельщала. То, что ничего ему не обломится, он уже понял и, как нормальный человек, хотел выжать из ситуации максимум пользы: побыстрее добраться до квартиры и завалиться спать.

– Отправляйся, мы прогуляемся, – милостиво ответила я.

Славка только вздохнул. Как джентльмен, он не мог допустить, чтобы в полночь девушки шлялись по улицам без мужского сопровождения. Он незаметно отстал, а мы со Светкой не спеша двигали в направлении моего дома. Я прочитала три своих стихотворения, Светка слушала затаив дыхание, полуприкрыв глаза, всем своим видом демонстрируя восторг. Впрочем, выглядела вполне искренне.

– Здорово, – пробормотала она, когда я закончила.

– Для студентки журфака вполне, – кивнула я.

– Нет, у тебя в самом деле талант.

– Способности, – поправила я. Это не было рисовкой. Конечно, некое кокетство присутствовало, но свои способности я оценивала довольно трезво.

– Если бы я могла писать такие стихи… – прошептала Светка.

– Да, и что?

Мой вопрос вызвал у нее легкую растерянность.

– Я была бы счастлива, – наконец ответила она упрямо. – У тебя есть талант, и ты относишься к нему как к чему-то само собой разумеющемуся. А для меня… Я обожаю поэзию.

– Это я заметила, – улыбнулась я.

– Нет, серьезно! Я люблю поэзию больше всего на свете, а пишу дрянные стихи. Я бы черту душу продала, чтобы иметь талант!

Я посмотрела на нее очень внимательно. Разумеется, она говорила ерунду, но тогда впервые я почувствовала некую опасность, исходящую от нее. Уж очень убежденно она произнесла последние слова.

– Это плохая идея, – все-таки сказала я.

– Продать душу дьяволу?

– Ага. Никогда не знаешь, что получишь взамен.

– Талант.

– А если он не принесет тебе счастья?

– Принесет.

– Ты будешь писать талантливые стихи, которые никому не нужны и которые никто не будет читать. И что тогда? Дьявол – великий путаник, я бы не стала на него полагаться.

– А я попрошу славы и признания, – лукаво улыбнулась она.

– Значит, у тебя другая проблема, – ответила я. – Для славы талант необязателен. То есть нужен талант другого рода.

– Нет, я в самом деле хочу писать хорошие стихи. Вот это мне, кстати, нравится. – Она задушевно прочитала небольшое стихотворение, сентиментальное и бездарное, и забежала вперед, заглядывая мне в глаза: – Ну как?

Я пожала плечами:

– Вполне.

– Тебе понравилось?

– Нет. Но если хочешь, я могу соврать, мне не трудно.