Последняя любовь Самурая

– Нравишься, – без особой уверенности ответила я.

– Тогда почему… – начал он.

Я пожала плечами.

– Мы слишком мало знаем друг друга, – выдала я фразу, которая показалась мне вполне подходящей.

– Что плохого в поцелуе? – спросил он.

– Плохого ничего. Просто я серьезно отношусь к таким вещам.

Он кивнул, присмирел и минут десять шел молча. Потом опять спросил:

– У тебя кто-то был?

Я едва успела убрать непрошеную ухмылку с физиономии. Пожалуй, мою серьезность он все-таки переоценил. Или считал, что на такую, как я, никто не позарится? Если считал, то зря. От парней у меня отбоя не было. Если кто-то из них и был уверен, что в жены следует брать девчонку с квартирой, богатыми предками и прочими благами, мое сиротство отнюдь не являлось препятствием для приятного времяпрепровождения. Препятствовала этому я сама, памятуя лекцию тетки и незавидную судьбу моей матери. Но далеко не всегда здравомыслие побеждало. Вместо того чтобы ответить ему правду, то есть дать понять, что в моем возрасте ходить девицей не принято, я решила, что следует придумать историю, подходящую для сериала, раз уж наша странная дружба подозрительно им отдает, и с грустью на челе ответила:

– У меня был парень, мы хотели пожениться. Он в техникуме учился на последнем курсе, мы думали, поженимся, как только он найдет работу… – Тут я сделала паузу, собираясь с силами, потому что хотела разрыдаться, но моих актерских способностей на это не хватило, а тут еще Вадим поторопил:

– И что?

– Он разбился. Поехал с другом на мотоцикле на рыбалку, было темно… в общем… – не дождавшись слез, я тяжко вздохнула.

– Когда это было?

– Год назад, тринадцатого мая прошлого года.

– Сочувствую, – вздохнул Вадим, явно не зная, что сказать. Я кивнула. – Ты все еще любишь его?

Я пожала плечами:

– Сначала мне казалось, что я без него жить не смогу, даже хотела таблеток наглотаться, но тетку стало жалко. Потом… потом понемногу привыкла. Но все равно, когда ты поцеловал меня, чувство было такое, что я ему изменяю.

– Его же больше нет, – вновь вздохнул Вадим, а я опять кивнула.

Во вторник на военном совете Юлька выдвинула свежую идею: отец оставил мне деньги и они у Вадима, но тому денег жалко, и он нацелился в женихи. Я бы могла с этим согласиться, если бы не одно обстоятельство: в богатого отца я упорно не верила, а если его нет, то все остальные логические построения Юльки чепуха. Решено было ждать, что Вадим сделает дальше, подруги советовали его поощрить, чтоб он расслабился и разговорился. Предложение показалось мне дельным.

Надо сказать: уже вторую неделю Вадим звонил мне ежедневно, причем заботливо оплачивая мой телефон, чтобы его, не дай бог, не отключили. Разговоры были малосодержательными, но он все чаще употреблял выражения «моя девочка», «солнышко», «милая», что весьма волновало Юльку и меня тоже. Подруга была уверена: меня пытаются облапошить, и я не ждала от судьбы ничего хорошего.

В пятницу вновь явился Вадим и предложил отправиться на турбазу «Велес». Я отмела эту идею как негодную: во-первых, там очень дорого, во-вторых, в субботу у меня уборка и в воскресенье, кстати, тоже. Вместо турбазы мы загорали на озере в компании Юльки, а в воскресенье ели теткины пироги, потому что весь день лил дождь.

– А ты не могла бы ко мне приехать? – спросил Вадим, прощаясь со мной возле автобуса.

– Я же тетке помогаю, – напомнила я.

– Но ведь бывают у тебя свободные дни, необязательно в выходные. Я бы с работы отпросился. Посмотрела бы, как я живу.

– Так я тридцатого августа приеду, учебный год начнется, тогда и посмотрю.

– Пора ему как-то определяться, – со вздохом заметила тетка, когда я вернулась домой. – К себе звал?

– Звал.

– Не вздумай ехать. Дураку ясно, зачем он тебя зовет. А ты соображай: если ему неймется, пусть женится, чтоб все честь по чести, а если нет, пусть ищет кого поглупее.

Надо сказать, Вадим к тому моменту и в самом деле начал проявлять нетерпение: стоило нам остаться одним, как он раскрывал объятия и весьма настойчиво меня целовал. Далее поцелуев продвинуться было нельзя, ведь в квартире присутствовала тетка, а на улице особо не разбежишься. Я на поцелуи охотно отвечала, но к разгадке тайны меня это не приблизило.

Вадим с упорством изображал небогатого паренька, недоедающего всю неделю, чтобы сводить девушку в воскресенье в кафе, а «Мерседес» по-прежнему радовал глаз на стоянке.

В начале августа он признался мне в любви, и я ответила, что тоже люблю его, предвкушая тот миг, когда наконец-то все узнаю. Не тут-то было. Мы принялись строить планы, как будем вместе жить после моего возвращения в областной центр. То есть планы строил Вадим.

– Я буду жить в общаге, – порадовала его я. – Никаких гражданских браков, тетка меня убьет, потому что, с ее точки зрения, это блуд. Кстати, я думаю так же. Если люди любят друг друга, отчего бы им не жениться, а если сомневаются, зачем врать друг другу, что у них семья.

Вадим поморгал немного и спросил:

– А ты за меня пойдешь?

– Конечно, – кивнула я.

– Так у меня за душой ни копейки.

– Ну и что. Руки-ноги целы, значит, заработаем.

Он невероятно воодушевился, и мы начали готовиться к свадьбе. Тетка сняла с книжки все накопленное непосильным трудом и купила мне платье, самое красивое, какое только мы смогли отыскать.

– Чтоб не хуже других, – приговаривала она.

Юлька пребывала в полном обалдении.

– Ты за него замуж пойдешь? Неужто ты его любишь?

Я и сама не знала толком, зачем иду замуж. Вряд ли я любила его, точнее, не любила, конечно, но успела привыкнуть за это время и даже обнаружить в нем что-то положительное.

Он серьезный, неглупый, ласковый… Перечень его достоинств можно продолжить, но любовью все-таки не пахло. Замуж меня гнало желание его понять: я свято уверилась, что за всем этим есть некая тайна. Мне предлагали участие в игре, и я готова была сыграть предложенную роль. Я действительно воспринимала происходящее как спектакль, разумеется, это ничуть меня не оправдывало.

Свадьба была более чем скромной, мама приехать не смогла и прислала мне родительское благословение телеграммой. С моей стороны присутствовали тетка и четыре подруги. Вадим приехал в компании невзрачного мужичка, который и стал свидетелем со стороны жениха. Расписались мы в нашем загсе и отправились в кафе, где чинно выпили, закусили и пару раз прокричали «горько!». Подруги в складчину подарили нам микроволновку, а тетка пылесос. Друг ничего не подарил, должно быть, по бедности. Тетка собиралась отправиться ночевать к соседке, но Вадим предупредил, что после торжественного ужина мы уедем, квартиру он уже подыскал, дешевую, но вполне приличную. На этот раз «Мерседес» он не прятал, объяснив, что друг работает водителем у какого-то крутого дяди и тот разрешил взять машину по случаю бракосочетания. Друг, который за столом пил только сок, устроился за рулем, я расцеловалась с теткой и подружками и со скоростью сто сорок километров в час устремилась в новую жизнь.

Всю дорогу, которая заняла немного времени, Вадим трепетно обнимал меня, а я счастливо улыбалась. Мы въехали в город и прямиком направились на улицу Сосновую. Охранник на воротах отдал нам честь. Мы оказались в жилом комплексе с одинаковыми домами и притормозили у того, что был под номером пять. Признаться, я немного растерялась, хотя домашний адрес Вадима был мне хорошо известен, но почему-то я ожидала, что он продолжит игру, и почувствовала смутное беспокойство оттого, что сейчас, по-видимому, все и решится.

Заметив недоумение на моей физиономии, Вадим широко улыбнулся, вышел из машины и подал мне руку, а я шепотом спросила:

– Зачем мы сюда приехали?

Вадим улыбнулся еще лучезарнее, подхватил меня на руки и стал подниматься по ступенькам к массивной двери. Она, как по волшебству, открылась, и мы оказались в просторном холле. Полная дама лет пятидесяти, держась за ручку двери, приветливо нам улыбалась, а потом куда-то испарилась, не забыв закрыть дверь.

Вадим поставил меня на пол и сказал:

– Это наш дом.