Дилетантские детективы с животными

– Пешкин, это Корнеев. Человечка мне пробей одного. Зайцева Кристина, двадцать восемь лет. Живёт в доме № … по улице… Квартиру там посмотри, родственников, место работы… Ну, в общем, не мне тебя учить. Сам взрослый мальчик. Да это не она, это с ней сделали. Ранили её тяжело. Да ничего толком не знаю. Сейчас там врачи колдуют. Прогнали. Пока им все карты в руки. Вот увезут беднягу в больницу, тогда и начнём работать. Пальчики снимем, кинологов пригласим.

Больше мы почти не разговаривали, прислушиваясь к происходящему на лестничной площадке. Дверь в квартиру была распахнута настежь, и в прихожей стоял лейтенант, чтобы отслеживать ситуацию и предупредить начальство, когда им можно будет приступать к своей работе.

Мне показалось, что прошла целая вечность. Потом в квартиру заглянул «разбойник».

– Всё, алес!

– Увозите в больницу? – С надеждой спросил Корнеев.

– Да, какое там… Не вытащили.

Он со злостью ударил кулаком по дверному косяку.

– Блин! Молодая, красивая! Какой гниде понадобилось такое сделать?

И обращаясь к Корнееву, сказал:

– Слышь, майор, найдёте гада, будь другом, звякни, вот мой телефон. Я его своими руками урою.

Полицейские колдовали над местом преступления до глубокой ночи. Мы с женой сидели на диване, прижавшись друг к другу. Бони умудрился протиснуться между нами. Вдруг Вера прошептала:

– Ещё к кому-то «Скорая» в наш подъезд приезжала. Что же за вечер-то такой?!

– Может, это за телом. Ну, перевозка специальная, – пробормотал я.

– Да нет, с сиреной и маячком. Это к тяжёлому больному или раненному.

– А ты полагаешь…

– Не знаю.

Утром в нашу дверь кто-то осторожно постучал. На пороге стояла соседка из квартиры напротив, Надежда Петровна.

– Доброе утро, Саша. Тьфу, какое доброе. В общем, здравствуйте. Верочка не спит?

– Нет.

– Позовите её, пожалуйста. Её помощь нужна.

Жена уже вышла в прихожую, зябко кутаясь в шаль.

– Надюша, привет. Что там? Да ты проходи, не через порог же говорить.

– Верочка, попробуй с Васькой поговорить. Он сейчас у нас. Его Женька скрутил. Васька руки на себя наложить пытался. Ночью ведь у Лили инфаркт случился. До больницы не довезли.

До меня не сразу дошло, что «Васька» это полковник Сазонов. Да, его же зовут Василий Иванович. Как-то я отупел.

– Да что же это… Прямо одно к одному, – всхлипнула жена, но тут же постаралась взять себя в руки.

– Сейчас приведу себя в порядок, а вы пока тащите Василия сюда. Усаживайте на диван. Саша, сядешь с одной стороны, а Женя с другой. И держите его покрепче. Не справимся – придется спецмашину вызывать. А не хотелось бы.

Я прошёл следом за Надеждой в её квартиру, и мы вдвоём с Евгением привели полковника Сазонова к нам. Вид у мужика был безумный. Впрочем, неудивительно.

Вскоре из ванной появилась Вера, собранная и свежая, блин, как утренняя роза.

Она взяла стул и села напротив дивана.

– Ну, что, поговорим? Для начала предлагаю всем перейти на «ты» и называть друг друга просто по имени. Никто не против?

Василий попытался рвануться, и мы с Евгением буквально повисли на нём. Сдавшись превосходящим силам, полковник мрачно спросил:

– Ну что? Уговаривать меня будешь, как маленького? Утешать?

– Не собираюсь. Что я тебе скажу? Что всё хорошо? Что все живы и здоровы? Мы же с тобой взрослые люди, и знаем, что это не так.

– А что же ты хочешь?

– А ты?

– Сдохнуть.

– Мне тебя пожалеть? Или сесть рядом с тобой и похныкать? Не дождёшься. Ты мужик. Настоящий. С большой буквы. Да, всё очень плохо. Но ты выдержишь.

– Зачем?

– Хотя бы для того, чтобы поймать эту сволочь, которая где-то ползает по миру и коптит небо своим поганым дыханием.

– Как я его поймаю? Смеёшься? Никаких зацепок! Эксперты с кнопок лифта сняли такую мешанину, что лучше не упоминать. Полицейская собака след не взяла. И, конечно же, никто ничего не видел и не слышал.

– Можешь мне не верить, но сейчас в этой комнате находится существо, которое точно знает убийцу, и никогда его не забудет.

Это в стиле моей супруги. Она умеет высказать какой-то парадокс, и пока его перевариваешь…

Это было много лет назад.

У меня был брат-близнец Лёша. Мы были очень близки, но при этом были очень разными. Я был очень тихим и спокойным: учёба, рисование, книги. А Лёшка постоянно оправдывал своё школьное прозвище – Флибустьер. Его как магнитом притягивали опасные приключения. Дрейф на льдине по Москве-реке в семь лет, Бог весть где, найденная боевая граната, брошенная в костёр – в десять лет, единоборство с озверелым алкоголиком, попытавшимся поднять руку на Леночку, первую Лёшину любовь – в четырнадцать. Он получал травмы, но не сворачивал с опасного пути. Окончив лётное училище, брат стал лётчиком-испытателем.

Это произошло прямо у меня на глазах на авиашоу. Маленький серебристо-алый самолётик Лёши вошёл в пике и не вышел из него, на полкорпуса ввинтившись в землю.

Я смотрел на это и тупо глотал воздух, не имея возможности вдохнуть. Я просто забыл, как надо дышать.

Мы тогда с Верочкой только поженились. И вот она, в ту пору ещё студентка, вдруг сказала мне что-то совершенно неожиданное. Пока я озадаченно пытался понять сказанное женой, способность дышать как-то сама вернулась ко мне. Нет, горе не стало менее острым, но организм как-то перещёлкнулся и приспособился жить с этим горем.

Вот и сейчас Вера заявила, что среди нас находится тот, кто знает убийцу. Мы все, включая полковника, огорошено уставились на неё.

Потом Сазонов неуверенно спросил:

– Ты это серьёзно? Среди нас есть кто-то, кто знает эту мразь?