Добрые и сильные

– Ты куда?

– Забыл открывашку.

– Сиди, – Виктор поднялся, достал с полки ключи с брелком – открывашкой и протянул ему.

– Спасибо, – Володя открыл вспенившуюся бутылку и потянулся за стаканом. – Что сказала Лина?

– Откуда ты знаешь, что она звонила?

– Валя сказала.

– Могла бы и не говорить.

– Что ей надо?

– Хочет, чтобы ты отказался от отцовства. Она решила, что Масляков должен удочерить Настю.

– Чтобы Настя выросла и сказала, какой я плохой отец.

– Я ей сказал примерно то же. Володя, она грозится, что она, вернее – Масляков, подаст на тебя в суд. Ты же разбил ему голову.

– Это было год назад.

– Не знаю. Надо посоветоваться с адвокатом.

– Неужели это никогда не кончится.

– Сам виноват. Нечего было жениться на модели. Такие бабы хороши для одноразового употребления, не для жизни.

– Такие бабы ни для чего не хороши.

– Надеюсь, теперь-то ты поумнел?

– Да уж, поумнел, точно.

– Хорошо бы. А то поманит тебя – весь ум снова растеряешь. А, Володь, побежишь за ней?

– Нет.

Максим, заканчивающий 11 класс, спортивный паренек с хорошо развитой мускулатурой, вошел в дверь и с шумом плюхнулся на диван.

– Привет всем.

– Привет, – не оглядываясь, ответил Володя. – Много двоек нахватал?

– У нас же не двойки, а баллы.

– А. И как с ними?

– Пока еще ничего не известно.

– Слыхал? Темный лес, – скосился на сына Виктор.

Тут перекатисто зазвенел мобильный телефон. Максим завертел головой, Виктор даже не оглянулся, а Володя поднялся и, достав маленький аппарат из заднего кармана брюк, поднес к уху.

– Нет, вы ошиблись. Ничего.

– Я же говорил тебе, чтобы ты отключал вечером мобильник. Думаешь, так легко отплачивать 4 телефона? Твоей зарплаты и на половину мобильника не хватит. Вам всем наверное кажется, что у меня в спальне стоит печатный станок, деньги печатать.

– Да ладно, Вить.

Максим, при таком обороте дела быстро удрал в свою комнату, прихватив из холодильника банку «Московского».

– Да ладно? Я тебя одеваю, обуваю, а на тебе все словно горит. Хуже, чем на Максиме. И, заметь, на тебе нет ничего турецкого или китайского.

– Витя.

– Нет, уж, ты послушай. Машину я тебе купил? А ты ее раз в месяц в ремонт отдаешь. Где мне денег на тебя напастись, это же все не дешево стоит.

– Да я… Вить…

– Я уже 36 лет Витя. Слушай, Володька, бросай ты свою сраную ментовку, переходи ко мне, хоть я спокойным буду.

– Да я у тебя всех клиентов распугаю. Помнишь ту нервную особу, которая пошла рыгать, когда увидела меня в твоем кабинете.

– Да насрать мне на нервных особ. Я возьму тебя инструктором.

– Чего?

– Ну, ты же мастер спорта по ушу.

– У тебя у самого все мастера.

– У меня фирма, чего ты хочешь.

– Только я в нее не вписываюсь.

– И что же, так до смерти и будешь нищим ментом.

– Так и буду. Куда мне деваться.

Братья уже давно не смотрели телевизор, а тот работал, что-то говорил и показывал.

– Мам, – слышался в коридоре приглушенный голос Максима. – Ты не ходи туда. Папа опять в семейный бюджет ударился. Путин отдыхает, когда он так рассуждает.

Володя тем временем рассеянно потянулся за пультом, взял его и стал щелкать, перебирая каналы и регулируя звук.

– Каким, по-вашему, должен быть настоящий мужчина? – говорила в микрофон диктор первого канала Алина Роднина, стоя посреди людной улицы.