Черный дар. Наследник старого колдуна

– Э, да я таких цветов сколько угодно нарву, даже пиявок не испугаюсь! – расхвастался вдруг Каррон. Он вспомнил, что однажды уже видел такие цветы в тихом речном омуте.

– Не так все просто, дружок. Ночью цветы прячут свои головки под воду, найти их в темноте будет нелегко.

– А листья что, тоже прячутся?

– Нет, листья остаются на месте.

– Ха, где листья, – там и цветы! А ты плавать умеешь, приятель? – обратился Каррон к будущему спутнику.

– Ему не придется плавать. Оленье Копыто доведет тебя до лесного озера, а уж доставать цветы – твоя работа. Говоришь, ты не боишься пиявок?

– Ничего я не боюсь! И плавать умею, на реке вырос. Пошли!

– Постой, я не все еще сказала. Найти цветок – полдела. Сорвать его нужно с приговором, иначе он силу потеряет. Ну-ка, запоминай!

Ясноглазка поманила Каррона пальцем, приказывая ему наклониться, и зашептала в еще красное от пальцев кормилицы ухо слова заговора.

К лесному озеру подошли уже в сумерках. Всю дорогу Каррон пытал остроушку, зачем понадобилась Одолень-трава? Однако Оленье Копыто и сам не знал этого, а может, только делал вид, что не знал. Наконец мальчишка отстал от спутника, решив про себя, что загадку эту он все равно разгадает.

– Отойди-ка подальше от берега, да заткни уши! – высокомерно заявил Каррон остроушке, стягивая с себя рубашку.

– Это еще зачем?

– А затем, чтобы ты не услышал, какие слова я буду говорить, доставая траву. Тебе их знать ни к чему, раз Ясноглазка мне на ухо шептала.

– Как знаешь! – Оленье Копыто отошел подальше от берега и уселся под старым вязом.

Каррон забрел по щиколотки в воду и огляделся. По берегам озера росли камыши и рогоз, местами расступаясь там, где зверье приходило на водопой. Середина водоема была свободна от растительности и отражала первые звезды. Кое-где из воды торчали коряги, поросшие темными бородами водорослей. Круглые глянцевые листья Одолень-травы маячили у противоположного берега.

Может, обойти озеро кругом? Каррон прикинул расстояние, которое ему пришлось бы преодолеть пешком.

– Нет, поплыву-ка я напрямик, так будет быстрее, – решил мальчуган и плюхнулся в воду.

Видели бы Темные Сестры своего бага! Каррону приходилось всегда с боем вырываться на реку, чтобы поплавать и понырять. Каргунья тряслась над ним и оберегала от любой опасности. И все же мальчишка научился плавать, чем очень гордился.

Вот и заросли Одолень-травы. Круглые листья неприятно скользят по телу, ноги путаются в прочных длинных черешках, похожих на веревки. Каррон опускает поглубже в воду одну руку и начинает шарить, ища сжатые в бутоны цветки. Вот рука его натыкается на скользкий комочек.

– Ага, нашелся, цветик колдовской!

Каррон сжимает бутон в кулаке и, наклонившись к самой воде, начинает шептать нехитрые слова заговора:

– Одолень-трава, белая голова,

Спряталась в глубине.

Иди в руки ко мне!

Вырву тебя из ила.

Твоя сила – моя сила!

С последними словами мальчишка рванул цветок, что было сил. Прядь тонких зеленых водорослей оказалась у него в руке вместе с заветным бутоном.

– Мне бороду рвать! – услышал вдруг Каррон чей-то голос, вперемешку с бульканьем поднимающихся из тины пузырей.

В следующее мгновение перепончатые пальцы схватили его за ногу и потянули под воду. Мальчуган забился, вопя от страха и пытаясь вырваться из плена. Оленье Копыто невозмутимо взирал на него с берега и зажимал, как было велено, уши руками.

– Помоги! Да помоги же, тону! – кричал Каррон, отплевываясь от заливающей рот и нос воды.

Вот уже вторая рука обхватила его за плечи, потянула в глубину.

– Сгинь, проклятый! – заорал из последних сил мальчишка и заколотил кулаком с зажатой в нем Одолень-травой по противнику.

Его отпустили! Каррон саженками поплыл к берегу, не веря своему счастью. Выскочив на траву, он помчался под защиту деревьев.

– Эй, ты рубашку забыл надеть! – услышал он голос Оленьего Копыта.

Остроушка догнал Каррона только на лесной опушке.

– Чего это ты выскочил из озера, словно тебя водяной за ногу схватил?

– Водяной? Это был водяной!

– Что, в самом деле? Ну, и трусишка же ты! – Оленье Копыто подтрунивал над спутником, не понимая, что тот, в самом деле, напуган до смерти.

– Ты, ты – хуже, чем трус! Почему ты не пришел мне на помощь? Разве ты не слышал, как я тебе кричал?

– Ты же сам велел мне заткнуть уши!

– А глаза ты тоже заткнул?

– Нет, я просто мечтал. Когда мечтаешь – не замечаешь, что творится вокруг.

– Ну, ты и скотина! Знать тебя не желаю! – Каррон повернулся к спутнику спиной.

– Не сердись, приятель, – миролюбиво проворчал Оленье Копыто. – Пойдем-ка поскорей отсюда: светает.

В самом деле, нужно было торопиться. С первыми лучами солнца Каррон уже стоял перед провидицей и протягивал ей добытую траву.

Ясноглазка улыбнулась, ямочки заиграли на ее щеках. Это была единственная награда, которая досталась Каррону.

– А ты придешь ко мне вечером, когда загорится первая звезда, – обратилась вещунья к Оленьему Копыту. – Думаю, к тому времени твой талисман с Одолень-травой будет готов.

Так это ради него Каррон рисковал жизнью! Ради талисмана, предназначенного бездельнику-остроушке, он натерпелся страху!

Мальчишка был просто взбешен.

– Погоди, я тебе припомню, все припомню, приятель, – прошипел он сквозь зубы. – Будешь знать, как бросать меня в беде, а потом еще и насмехаться!