Заложница Шумера

– Ой, спасибо, что так высоко оценила мой интеллект, – хихикала я. – Дашута, как же тебя люблю!

– Я себя тоже, – без излишней скромности ответила Дашута. – Каждый раз смотрю на себя в зеркало и еще больше влюбляюсь.

– Эй, красотка, легче на поворотах. Не ровен час сменю ориентацию и отобью такую прелесть у твоего мужа, – пошутила я. – Слушай, может, среди подвидов мужчин есть другие существа, не только козлы? Львы, тигры или даже драконы? – и дальше наш разговор перешел на всякую ерунду. – Скажем так, очень хочу мужчину… как облако. Пушистый, мягкий, полный релааакс, – мечтательно протянула я.

– Под твое описание подходит только кот. Короче, бог любит троицу. Так что в третий раз уже точно встретишь подходящего мужчину, – не сдавалась Дашута.

– Вот-вот. Бог не дурак, любит пятак.

Диву даюсь, почему подруга пошла в психологи, а не в брачное агентство.

И я отключилась. И почему она упорно пытается меня снова выдать замуж? Что-то здесь нечисто. Это какой-то научный эксперимент? Узнать бы, на какую тему она сейчас очередную работу пишет. А то было уже дело. Как-то она настояла на том, чтобы я заменила гели-шампуни в ванной на те, которые без отдушки. Потом оказалось, что подружка работает над темой «Психология запахов».

– Мы влюбляемся благодаря запахам и гормонам. Чужие запахи тебе мешают найти свое счастье, – резюмировала Дашута, отобрав у меня десяток пластиковых флаконов.

Пришлось неделю ерундой какой-то мыться. И это было летом! От того эксперимента осталось одно воспоминание: мухи ко мне липли намного сильнее, чем мужчины.

Дался ей этот брак. Что в нем хорошего? В мире столько пар причиняют друг другу такую боль, что убить было бы милосерднее.

Загорелся красный свет на светофоре, я остановилась. Пешеходы неспеша шли мимо. На встречной полосе торопливый водитель на «Жигули» выехал на зебру. Смотрю, а номер у него блатной – Х347ХХ. Прямо Вин Дизель на «семерке». Три икса и 007 – фишки заигравшихся в суперменов мужчин. Видимо, денег только на номер и хватило, а машина – это так… аксессуар к номеру.

Может, от моего пристального внимания или еще от чего-то, но цифры на номере стали двоиться. Потом и вовсе исчезли. В тот же момент у меня резко запекла кисть. Я отпустила руль и повернула руку. Родимое пятно на запястье побагровело. Оттуда вдруг заструилась легкая серебристая дымка. Мама дорогая, что с моим телом? Моя душа уходит в небо?

Глава 4

Пятно было у меня с рождения и до сих пор никогда не беспокоило. Я нервно прикоснулась к нему – неприятные симптомы тут же прошли. Дымиться я тоже перестала. Что это было? Снова галлюцинации?

Я любила свое оригинальное пятнышко в форме сердца. На фоне всех моих шрамов оно смотрелась как красивое тату. Порой природа при особо страстной поддержке наших родителей играет с нашими телами крайне интересные шутки. Несмотря на это, мое «художественное» тело не создавало ощутимых проблем в повседневной и сексуальной жизни. Еще бы! Мужчины просто не обращали внимания на шрамчики, ведь в отличие от некоторых женщин у меня есть мозги. Много мозгов… Иногда даже слишком.

Среди массы положительных черт моей натуры была и ложка дегтя. Иногда, хоть и крайне редко, я была слишком эмоциональна. Особенно когда периодически обуревают сильные чувства. Такие, как месть. Однажды я с ней столкнулась.

До семи лет других друзей, кроме книг, у меня не было. Хотя в школе я была популярна. Отличница с яркой внешностью, наряженная, как кукла, в форму с рюшами и кружевами и к тому же очень общительная. Но после школы лимит моего социального терпения заканчивался. И я уходила к морю. Часто за мной увязывалась маленькая, но очень яркая рыжеволосая девочка. Я часами сидела, болтая ногами в воде, под шепот волн, а маленькая рыжая сталкерша на расстоянии от меня делала то же самое.

Со Златой мы стали дружить с первого класса. Две красивые девочки с редкими в то время именами. Среди Наташ, Свет и Тань мы были как белые вороны. Алиса и Злата. Я смуглая, с большими черными глазами и яркими пухлыми губами. Она – полная противоположность. Васильковые глаза на худеньком остроносом фарфоровом личике. Мои длинные волосы цвета воронова крыла струились крупными волнами по спине. Правда, в школу по настоянию мамы приходилось делать хвост. А густые огненно-рыжие волосы Златы вились мелкими кудряшками.

Как-то я сидела на пирсе одна и уже было собиралась уходить, когда увидела вдалеке бегущую мне навстречу Злату. Она так спешила, что я испугалась за нее. И интуиция меня не обманула. Мгновение – и девочка поскользнулась, упала с пирса в воду и угодила прямо в воронку водоворота. Из-за них это место считалось крайне опасным и купаться здесь было запрещено. Когда я вытащила ее на берег, она уже не дышала. Я делала ей искусственное дыхание и массаж сердца – все, чему учил меня отец. Те страшные минуты мне показались вечностью. Она пугающе долго не подавала признаков жизни, пока наконец мелкими, тяжелыми вдохами не начала дышать, постепенно выплевывая воду. Когда она немного пришла в себя, я обняла ее и прижала к себе.

Со временем я привыкла к моему маленькому вечному спутнику и даже стала рассказывать ей истории, о чем шепчет море. На самом деле я не знала языка моря, хотя с удовольствием бы изучила. Поэтому пересказывала то, что читала ранее о морских боях, пиратах, – страшные и красивые романтичные истории Черного моря. Злата была тихая и замкнутая. Однако очень милая. Она редко улыбалась, но, когда ее губы расплывались в улыбке, она была похожа на ангела. Мне казалось, все так думали, не только я. Но почему-то ангел часто болел, пропадая в больнице.

Самое страшное произошло в десятом классе. Пока мы были на уроке физкультуры, у одноклассника Сережки Игнатова из портфеля пропали часы. Его отец, судовой механик, часто из зарубежных поездок привозил сыну подарки. В тот день Сережка принес часы с кожаным плетеным ремешком. Все хотели померить, но он разрешил только Злате. Хотя она стояла в сторонке и не просила об этом. Но не в этом суть. Так вот, часы пропали, когда все ушли в зал, а раздевалки оставались открытыми. Классная пригрозила обыскать всех, если не признаемся. Мне было наплевать. Пусть делают, что хотят. Хотелось быстрее к морю. Но когда конопатая Наташка обвинила Злату, я готова была ее придушить собственноручно. Да как ей такое в голову пришло? Эта зараза убеждала всех, что мой ангел пошла по кривой дорожке вслед за своим папочкой, которой сидит в тюрьме. А ведь негодяйка знала, что отца Златы подставили. Бывают моменты, когда лучший аргумент зажат у тебя в кулаке. Вот его я и предъявила этой стерве, когда за спиной услышала истошные голоса.

– Злата… Злата, что с тобой? – услышала я крик девчонок.

Обернувшись, увидела, что подруга потеряла сознание, уронив голову на парту, а из носа текла кровь. Все кинулись к девочке, а я впала в ступор. Вокруг Златы образовался ореол из красных искр. Мелкие мошки роились над этим прекрасным ангелом.

Не понимаю, что это? Она умирает? Что мне делать? Как заставить исчезнуть убивающих подругу красных мошек? Я была уверена, что дело в них. Почему я такая беспомощная? Кому нужны сейчас мои уникальные способности, когда я не могу их применить? Думай, Алиса, думай. Ты сверхспособная, значит, есть что-то еще, чем ты могла бы воспользоваться. Только понять бы что.

Голоса вокруг так раздражали и мешали сосредоточиться. Люди мешали. Эти дети, эта учительница. В голове пульсировала мысль: «Исчезните!» Я вытянула руку. Визг противной Наташки стал громче, когда я схватила ее за волосы. Через секунду она перестала сопротивляться и застыла как истукан. Все. Она мне больше не мешает. Пальцы отпустили седой клок волос. Странно, почему Наташка поседела? Но сейчас не до нее, пусть седеет, сколько ей влезет. Правая рука потянулась к мерцающим искрам вокруг Златы.

Что это? Кто это? Жрец смерти? Я должна его остановить. Стены задрожали. Пол поехал. Одноклассники истошно заорали, с ужасом смотря на меня. Я шла вперед, а они как-то нелепо падали. Наконец, рука нащупала объект и ухватилась.

– Вот оно! – обрадовалась я. – Я смогу заставить его уйти.

Но вместо решительных действий я вдруг стала проваливаться, цепляясь за чью-то сильную, явно мужскую руку.

Открыла глаза я уже в своей спальне. Рядом была бабуля. После смерти дедушки, которого мне не удалось застать при жизни, она постоянно путешествовала. Последнее путешествие затянулось аж на десять долгих лет. Я зачитывалась ее письмами, в которых она делилась впечатлениями о местах и событиях. Мне казалось, я путешествую вместе с ней. Хорошо, что иногда она приезжала навестить нас. Вот и сейчас ее что-то привело.

– Ох, малышка моя, – гладила меня бабуля. – С твоим идеальным здоровьем падать в обморок – это не дело.

– Бабушка, что со мной произошло? – прошептала я, боясь, что родители услышат.

– А что-то было? – спросила бабушка с искренним удивлением. – Абсолютно ничего страшного. Ты просто сильно расстроилась и упала в обморок. Ваш завуч принес тебя на руках домой.

– А почему он меня в больницу не отвез? – меня не оставляли сомнения, что все не так просто, как говорит бабушка.

– В больницу? Кто тут болен? – рассмеялась бабушка с еще большим удивлением. – Зачем какая-то больница, когда у тебя дома два дипломированных врача? Давай-ка вставай.

– Бабуль, а со мной точно все в порядке?

– Оставь эти глупости, – бабушка поднялась и потянула меня за руку с кровати. – Эмоции – твой бич, мое золотце. Учись держать их под контролем, не позволяй им вырываться, как пар из чайника.

– Ба, я такая… – я не знала, как сказать.

– Какая такая?

– Такая бессильная, – голос дрожал.

– Просто будь собой, – бабушка обняла меня. – Поверь, нет никого лучше тебя, малышка. Ты одна у меня такая во всей Вселенной.

– Во Вселенной? Ба, ну ты загнула, – невольно улыбнувшись, я уткнулась носом в бабушку. – Просто ты меня очень любишь.

На следующий день мы переехали в другой город, где сначала все вместе жили в доме у моря, который купила бабушка. Она почему-то вдруг решила вести оседлый образ жизни. Вскоре родители приобрели квартиру, и мы переехали снова. Никто из них больше не говорил о том дне. Стоило ли самой выяснять, что случилось? Подруги больше нет. А остальное не столь важно. С присущей любовью преувеличивать мое значение в чьей-то жизни бабушка сказала, что я и так продлила бедной девочке жизнь и наполнила ее радостью. Но вот только что за мужик тогда тащил меня на руках домой и представился завучем? Ведь завучем в нашей школе была женщина…

Глава 5

Припарковав машину, я быстрым шагом направилась к зданию, где на десятом этаже располагалась телевизионная редакция «FirstNews».

Сбор новостей – это ежедневный тяжелый труд. Хотя некоторые, в том числе и моя дражайшая бабуля, убеждены, что информация к нам приходит из космоса. Вот как химик по образованию может верить в такую ерунду?

Я зашла в наш бизнес-центр. На проходной меня остановил охранник, который уже полгода никак не мог запомнить мое лицо. Как же этот усатый дядька жутко раздражает! Он снова попросил пропуск.

– Доброе утро, – поздоровалась я с фальшивой улыбкой и протянула документ. – А вы часто «FirstNews» смотрите? – кивнула я на маленький телевизор на тумбочке.

– Только его и смотрю каждый день, – буркнул забывчивый охранник.

– А я Алиса Карницкая – главный редактор этого телеканала, – слегка горделиво представилась я.

– Что-то я вас в ящике ни разу не видел, – подозрительно сощурился мужчина, и я поняла, что финт ушами не удался.