Три чемодана. Юмористические рассказы и авантюрные истории

Это уже наглость. Нововведение. Нет, вы слышали?! – опять разозлился режиссер и начал ругаться.

Верочка испуганно отшатнулась, пролепетала «извините» и кинулась к лестнице. Вслед ей неслось: «Да чтоб ноги вашей здесь больше не было».

Выбежав на улицу, Верочка глубоко вздохнула и смахнула слезу. Кто-то ее обнял за плечи.

– Не обращайте внимания. Это издержки профессии.

Чернявый, сутулый, с блестящими серыми глазами заглядывал ей в лицо, смахивал слезинки и, похоже, ругаться совсем не собирался.

– Позвольте, я вас провожу, – галантно предложил он.

– Позволяю, – сказала Верочка, забыв обо всем на свете.

Станислав Ежинский согнул руку в локте и подставил Верочке. Она благодарно облокотилась и зашагала. Сначала по гулким улицам, по бетонным лестницам, по мягкому ковровому покрытию. А потом и дальше, по жизни, рука об руку.

В театре Верочке играть так и не стала. Говорили, что чудная, но ей уже было все равно. Как сказал один из актеров, за кулисами разыгрываются свои спектакли, и хотелось бы оградить такую наивную и чистую душу от всего мерзкого и пошлого. «Тяжело им» – подумала Верочка, будучи совершенно счастлива.

Она с благодарностью приняла дар от театра в виде мужа. Ведь не зря же она так стремилась сюда. Значит, что-то хорошее должна была найти. И нашла. Ведь это же искусство!

Из дневника Беллы Петуховой

На грани – Вчера был день рождения шефа. Справляли на полную катушку в местном ресторанчике солидного уровня. Выпито было так много, что уже не помнила, где оставила свою сумку и даже умудрилась потерять туфлю. Хорошо, Светка, из отдела маркетинга, все это где-то нашла и сунула мне в машину, когда нас увозили. Наутро она мне по телефону рассказала, что я целовалась с шефом, нескромно к нему прижимаясь, и еще проделала то же самое с молодым парнем из коммерческого отдела. Хорошо никто никуда не позвал, а, может быть, и звали, только я не помню, но обычно после всех празднеств я четко еду к себе домой. Послезавтра на работу, вот и узнаю, кому что наобещала, а пока отдыхать. Это надо же, свой так не отмечала, что на меня нашло?

Понедельник – Веду себя аккуратно, строго и по-деловому. О случившемся ни-ни, как о забытом дне. Даже с доброжелательными коллегами не обсуждаю. Парниша издалека улыбается, но не подходит. И хорошо, сиди там, милый, не вставай. Мне еще шефа встретить надо.

Шеф появился во второй половине дня, мимоходом поздоровался и исчез в своем кабинете. Ну что ж, видимо и он чувствует себя не в своей тарелке. А, может, это не я ему, а он мне чего наобещал. Тогда тем более понятно. Ну, это нормально, главное до конца недели его не пугать и рядом не крутиться, он и успокоится. А меня, пожалуй, ждет разгрузочная неделя и можно сильно не работать.

Вторник – Парниша стал что-то крутиться возле много. Пора его на место поставить. Что это он ко взрослой тетеньке домогается. Хотя, ничего такой, да и разница в возрасте не сильно утомительна. Не буду пока его отпугивать, посмотрю, что он предпримет.

Среда – Парнишка принес мне конфеты и предложил сходить вместе на обед. Это можно, по корпоративной этике такие походы не возбраняются и считаются вполне нравственными. Единственное, после того падения на юбилее, – это может уже не выглядеть столь невинно. Надо подумать. О, и шеф заметил, как парниша возле меня вьется. Ну… сейчас начнется. Это они любят – ни себе, ни людям. … Вот тебе, пожалуйста, как я и сказала, начал отгонять его, чтобы делом занялся. На обед все-таки из принципа схожу.

Четверг – Шеф с утра вызвал меня к себе. К чему бы это, никакого особого повода нет, или это я так, уже выдумываю себе. Ну, вызвал и вызвал. Записала все, что он хотел нам поручить и перепроверить, взяла какие-то бумаги, которые надо передать другим – почему интересно я должна этим заниматься, у него секретарь есть. Все взяла, встала, одернула юбку и пошла. Сверлил взглядом – это точно, уж это любая женщина задним локатором чувствует.

Пятница – Парнишка опять пригласил на обед, и прямо перед этим обедом шеф вызвал меня к себе. Полчаса рассказывал о каких-то технологиях, выпили по чашке чая, а когда перерыв на обед закончился, он спохватился, что надо бы пообедать и пригласил меня с собой. О, это уже интересно. Мы пришли в тот же ресторан и заказали потрясающий обед – банкет. И наконец-то он спросил:

– Так как, Бэлла?

– Что как? – не поняла я.

– Вы же обещали мне сказать через несколько дней.

– Что сказать? – я была в полном недоумении.

Он наклонился ко мне ближе и чуть ли не шепотом сказал:

– Ну, тогда, на банкете, вы обещали мне сказать, как я целуюсь, что вы знаток в этом деле, но вам понадобится несколько дней, чтобы оценить.

– А-а, – протянула я и сказала себе пару ласковых, это же надо было такое учудить после стольких лет, да еще не помнить об этом.

Так вот, почему я целовалась то с одним, то с другим. Сравнивала, оказывается. И как он купился? Этот старый трюк в юности мы с подругой проделывали, когда просто хотелось поцеловаться – чувств было много, а бойфренд временно отсутствовал. Понятно, почему он задергался, решил, что я парнишку предпочла и все тяну с ответом. Если бы помнить еще. Дорожа своей карьерой и стараясь не ударить в грязь лицом, я серьезно ему ответила, что он явно превосходит средний уровень, и если добавит чуть больше чувства в поцелуй – эдакой истомы, то будет вообще на высоте. Подумала, рецепт универсальный, для всех подойдет.

Шеф оттаял, расслабился, и остаток трудового дня пребывал в отличном настроении, никого не прессинговал и даже отпустил всех пораньше – пятница все ж таки.

У дверей офиса меня поджидал мой юный кавалер, который оказался вполне симпатичным парнем. Надо же, не будь того вечера, я бы как старушка обошла молодость стороной. Хотя, что такое разница в семь лет, этим уже никого не удивишь.

Выходные все равно проведу дома – надо сходить в салон и привести себя в порядок.

Понедельник – Пришла на работу с новой прической, сделала маникюр (в кои-то веки), добрый молодец наверняка решил, что все для него. Коллеги же подумали иначе. Все поглядывают на меня, когда шеф проходит мимо, и пытаются понять, что между нами происходит. Не буду пока никого разочаровывать, так как кое-какие дивиденды это мне тоже приносит. Тетка из бухгалтерии перестала хамить, так, на всякий случай, а неорганизованная наша коммерсантка наконец-то начала согласовывать со мной планы поставок, а не сообщать об этом в последний момент. Сижу, наслаждаюсь.

Вторник – Шеф вызвал меня к себе. Прямо так по-простому сказал: «Бэлла, зайдите ко мне». Народ аж весь замер в ожидании. Нужно было выбрать подарок ко дню рождения его жены (или мамы, или любовницы) и он обратился ко мне за советом. Не знаю почему, наверное, решил, что если я что-то соображаю в поцелуях, то и с этим у меня все в порядке. Я уточнила, на какую сумму ориентироваться и приступила к идейным поискам. Предоставила ему список возможных вариантов, на что он предложил мне все-таки выбрать самой и дал водителя в распоряжение. Через час я вернулась с букетом цветов и подарком – изумительным серебряным подстаканником и витой серебряной ложкой. Надеюсь, все будут довольны.

Среда – Шеф похвалил меня за хороший выбор. Оказывается, в Европе подстаканники сейчас в моде (ну это я случайно знала) и поздравляемая осталась довольна. На этом все закончилось, и я вернулась к своим прямым обязанностям – работе с клиентами.

Четверг – Парнишка не сводит с меня влюбленных глаз, ревнует к шефу и всячески напрашивается ко мне домой. Шеф, кстати, на счет него расслабился и уже не отгоняет от меня, зато парниша теперь напрягся и думает, что раз кто-то успокоился – значит, у него все на мази. Пока не знаю, что с этим со всем делать, парнишка не плохой, но попридержу лошадей, чтобы дров не наломать.

Пятница – Завтра еду в дом отдыха на два дня. Парниша уговорил. А то все домой, домой. Нет уж, на природу, а там посмотрим, что к чему. Даже разные номера взяли, все-таки ни к чему не обязывает. Вчера, кстати, с ним целовались. Вполне может быть…

Через два месяца – Похоже, жизнь налаживается. Я пользуюсь безмерным доверием шефа, коллеги ко мне относятся уважительно, а парнишка живет у меня и, кажется, настроен на любовь. Дневник вести уже не успеваю.

Крутые виражи больше не предпринимаю, одного разворота было достаточно, чтобы выйти на удачную траекторию, так что теперь веду себя осмотрительно. Все должно быть в меру. Умеренный авантюризм, как бокал дорогого вина – не стоит напиваться, а лучше смаковать и наслаждаться.

Западня

У Виктора Сергеевича было все, как у людей. Один глаз смотрел направо, другой – налево. В правой стороне находились общепринятые способы достичь желаемого, в левой – сомнительные, притягательные и рискованные. А достичь желаемого хотелось изо всех сил. И поскорее. И в больших количествах. Недорого.

Словно в тумане или как в сказке на распутье стоял Виктор Сергеевич, понимая, что если налево пойдешь, то в придачу к богатству и неприятности найдешь, а если направо – то долгий путь и вряд ли чего соберешь.

Прямой путь ничего не обещал совершенно.

К тому же висел рекламный щит – храните денежные вклады, и жирным шрифтом указано где. Совсем короткое название банка – и все, дальше мелкими буквами, неразборчиво и много.

Щит блестел и сулили прекрасную жизнь, если завернешь за угол. Он преградил путь, озадачив и смутив Виктора Сергеевича. Потому что кое-какая сумма была, но правильно ею распорядиться – это же нужно уметь.

А баннер будто издевался: «Даже если у тебя совсем немного денег, – обволакивал он информацией, – как только положишь – сразу станет больше».

Виктор Сергеевич хранил бы с радостью, но, где же их взять, чтобы не обмануться. «А тут же под большие проценты годовых», – вещал баннер. «Почти приличный навар», – соглашался Виктор Сергеевич.

Потом возражал: «Хотя, смотря, какая сумма, а то может такой бульон получиться. И пена к концу года соответственная поднимется».

Ох, что-то голова закружилась от размышлений, и Виктор Сергеевич отошел в сторонку.

Отдышался. Постоял.

Махнув рукой, он повернул назад и пошел в сторону остановки. Но и там его поджидала панель с рекламой того же банка, незамеченная ранее. Виктор Сергеевич зажмурился и, когда открыл глаза, то с радостью увидел, как подъезжает его троллейбус. Наконец-то, а то одолели наваждением. Не отделаться никак.

Троллейбус подъехал, притормозил, шумно распахнул двери, и на Виктора Сергеевича глянула все так же девица с рекламы, зазывающая хранить деньги у нее, в таком-то банке.

– Окружили, сцуки, – буркнул Виктор Сергеевич, отступая. Потом обернулся и крикнул непонятно кому. – Фиг чего дам!