Три чемодана. Юмористические рассказы и авантюрные истории

Он дошел до переулка, ближе к своей улице, и уверенно свернул направо.

На край света

Если у шефа выдался неудачный день, вряд ли он захочет провести его в одиночестве. На ком-нибудь разрядится или на чем-нибудь. Малейшая искра – и все, взрыв неминуем. Во всяком случае, наш такой.

Перед праздниками суета с поставками товара зашкаливала, подарочная упаковка рвалась, кладовщики падали от усталости, а десять наименований не прислали, потому что, видите ли, не влезло в машину.

Как шеф орал! Нет, он не просто орал, он громоподобно сотрясал стены ветхого здания, возможно исторической ценности, возможно даже не только исторической. Потому что табличка на углу здания о чем-то предупреждала, но мне не удавалось прочесть её по пути на работу – опаздывала, а обратно тем более – не до того, забывала.

Шеф метал молнии, все забились по углам. Он неожиданно затих, развернулся и ушёл к себе в кабинет. Только тогда народ вздохнул с облегчением.

В общем, наш релакс продолжался недолго, привезли новую партию товара и до вечера мы, не разгибаясь, упаковывали, завязывали и развозили по точкам подарки. Вот такая у нас фирма – делать праздник.

Последний заказ на этот день помещался в маленький конверт. Все курьеры разъехались, ждать кого-то не имело смысла, и я решила доставить его сама, тем более адресат оказался на параллельной улице от моего дома. В сопроводительном письме указывалось, что конверт должен быть на столе Жоры Переверзева до 20.00. Ну что, Жора, я к тебе еду…

Поймала такси, по дороге с интересом разглядывала прохожих, спешащих домой с веткой мимозы, тортом и шампанским. Мы тоже успели «принять» после официального поздравления. Но как-то мимолетно и неощутимо. Шеф же не в настроении.

Я уже поднималась по лестнице, когда он позвонил на мобильник.

– Вероника, ты должна меня открыть.

Он был «вусмерть» пьян. После долгих препирательств, выяснилось, что его заперли на складе, пока он доставал бутылку виски из подаренного ящика в прошлом году. Этот ящик шеф специально держал в отсеке «Осторожно, посуда!» в запертой ячейке и доставал по бутылке в месяц. Вот на кой он попёрся, на ночь глядя, на склад?

Так, а где здесь Жора? Жора, открывай уже.

Мой палец нетерпеливо жал на кнопку звонка, подгоняя хозяина квартиры. Щелкнул замок, дверь распахнулась, и в лицо ударил сноп света. Я даже прикрылась ладонью – в полумраке подъезда комната сияла. В прихожей вместо светильников на стене примостились фары. Дизайнер какой-нибудь, подумала я и подала ему документы на роспись.

– Так это вы? – изумленно спросил Жора и открыл дверь шире.

– Это я… но я спешу, – насторожилась я.

– Прекрасно, какой чудесный день!

Я тут же вспомнила о шефе и заторопилась.

– Всего хорошего, вот ваш конверт.

– Хотите, я вас подвезу? – неожиданно спросил Жора, выхватывая свою куртку с вешалки и надевая на ходу ботинки.

Я не хотела, но он увязался, и мы вдвоем влезли в такси, доехали до нашего ветхого, но все же культурного здания и тут я попросила его подождать на улице – чтобы он не ломился на фирму, я же его не знаю. На бандита вроде не похож, с мягкими темными кудрями до плеч, – дизайнер все-таки. Наверное. В общем, оставила его на улице.

Крупные снежинки кружились, не спеша приземлиться, и я тоже не спешила.

К концу дня, особенно если случается что-то непредвиденное, чтобы не «эмоционировать», я начинаю притормаживать – мыслю коротко, целенаправленно, узко.

Склад – ключ – шеф. Шефа выпустить – домой.

На улице нас дожидался Жора. Вообще-то я думала, что он уедет, но… парень оказался упёртый. Увидев пьяного, довольно упитанного шефа, Жора предложил освежиться кофем. Вот это он зря сказал – я тут же поняла, как я устала и как хочу есть. Шеф протянул руку Жоре и радостно согласился на кофе.

***

Если с мороза зайти в зал, где витает аромат горячего шоколада, теплых блинов, жареной утки и чего-то фруктового с корицей, то быстро сомлеешь. Мужчины о чем-то долго говорили, я смотрела в окно, невпопад поддакивала и думала, где провести праздник, чтобы было, что рассказать коллегам, друзьям, маме. А вот, чтобы не на даче и опять все напились, а вот где-то… и прекрасно, и необычно, и с зарядом бодрости.

Шеф жаловался на свою жизнь, Жора его утешал, они допивали водку из графина. Я кивнула, чтобы налили мне тоже. Было такое впечатление, что всем хочется плакать.

Потом я, кажется, заснула, и мне снилось, как мы шли по улице, играли в снежки и валялись в редких сугробах. Потом Жора предложил сыграть в игру. Он доставал билеты из конверта, мы тянули, какой вытянем, смеялись, потому что шеф должен был отправиться в Париж, но не хотел, Жора – в Осло, а я – в Тромсе, кажется, тоже в Норвегии. Потом шеф предложил прокатиться куда-нибудь на полном серьезе. А что такого – два часа на самолетике. Как на такси. Туда-сюда. Он сказал, что все устроит. На посошок – и в дорогу. Такой глупенький, как выпьет.

Проснулась я оттого, что предложили выпить, и я спросонья закивала, понимая, что пора уже ехать домой, а то очень засиделись. Вид передних кресел меня насторожил, а бортпроводница с минеральной водой окончательно отрезвила. Через пару минут уже отдали команду пристегнуть ремни, мы приземлялись. Жора сидел рядом, только в соседнем ряду и дремал. Он дремал, а я лихорадочно соображала, что делать. Приземлились мы в аэропорту Осло. Как только народ потянулся на выход, нарисовался шеф, объявил, что он спешит, вот мне пятьсот евро в виде премии, и пожелал хорошо провести время. Шеф сказал, что мне на пересадку до Тромсе, а там – меня встретят. Где там и кто встретит, я не поняла, он уже подпихивал меня к терминалу со словами: «Потом расскажешь, как отдохнула».

Ну ладно… Если вы так хотите, я отдохну. Я прошла ещё один контроль, ещё раз удивила таможенника, что путешествую налегке, и оказалась во втором самолете. Йуху! Наконец-то я смотрела на огни внизу и чувствовала себя бесстрашной птицей в ночном небе. Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. У меня, блин, путешествие. У меня приключение, черт побери.

Загранпаспорт с шенгенской визой сотрудникам маркетингового отдела оформили на прошлой неделе для поездок на выставки. Заодно, раз такое дело, оформились и все желающие, у кого паспорт просрочен. Этим занималась секретарша шефа, и свеженький, еще пахнувший типографией паспорт я получила на днях. Он так и валялся в сумке, потому что хорошо уместился в кармашке внутри моего баула, а я все забывала его выложить. Да и шеф просил принести накануне для каких-то уточнений. В канцелярии сделали копию и сказали, чтобы при паспорте была, может понадобиться.

В аэропорту я окончательно протрезвела, ощупала все карманы, нашла обратный билет с датой через неделю, путеводитель и рекламный проспект отеля. В одном кармане складненько лежали пятьсот евро шефа.

Мобильник разрядился, у таксофона толпился народ, идей не было никаких. Растерянная я вышла из здания аэропорта.

Полетать – полетали, а дальше-то что. Куда мне?

Потоптавшись на чужеземном крыльце, я вернулась обратно и поинтересовалась, есть ли билеты на ближайший рейс до Москвы. Оказалось, что есть, – и на сегодня, но лучше на завтра. Сегодня уже не хотелось летать. Поспать бы. А до завтра вот делай, что хочешь! Я вышла опять на улицу.

Вспомнила про «рекламник», рядом как раз стоял автобус от отеля, клубился парами вокруг снежной аккуратной россыпи вдоль дороги, и я запрыгнула в него, благо меня беспрепятственно туда пропустили. «Хоть переночую, что ли. Что деется…».

На улицах было немноголюдно и нарядно, а через десять минут мы уже оказались на месте. Высокое здание с большими стеклянными панелями выглядела, как коробка конфет на витрине чисто убранных улиц. Такой мне и запомнилась гостиница.

Скажу честно, я за границей была давно. Одна – не была никогда. Поэтому немножко волновалась, пока спрашивала свободный номер, сколько стоит и как расплачиваться.

Свободный номер был, но при оформлении портье сообщил, что на меня уже забронирован номер на двоих, на неделю. Я несколько растерялась. На двоих… А кто второй?

Шеф?..

А почему? Он вроде даже не приставал. Ничего не понимаю. Еще и пятьсот евро дал в виде премии. Заранее. Странно как-то. Я бы их заныкала подальше и быстрее помчалась домой. Но что-то мне подсказывало не торопиться, раз так всё сложилось. Его сегодня точно здесь не будет. Он в Париже.

Я связалась с портье, чтобы узнать про зарядку для мобильного. Мне принесли что-то похожее, и она подошла. Ну вот. Хотя бы буду на связи.

Я присела около розетки и включила телефон, попутно вытряхивая из сумки все вещи, чтобы понять, что у меня с собой. Помада, расческа, крем. Печенье, салфетки. Блокнот. Не густо. Все-таки на чужбине.

Дозвонившись до мамы, я аккуратно предупредила её, что нахожусь в командировке, чтобы она не волновалась. Да, вот так неожиданно послали по работе. Вот так бывает. А почему меня – ну потому, что я незаменимая, решили, что лучше меня, чем кого-то. А когда обратно – как улажу дела, может быть, даже сегодня прилечу. Подольше остаться? Нууу, не знаю…

Если приличные люди и будет возможность, то по совету мамы непременно надо было остаться. На этом мы распрощались.

После нее я все-таки набрала шефа. Посчитала, что до Парижа он уже долетел. Шеф телефон никогда не отключал и везде брал трубку, если не был пьян. Мог даже минут десять поговорить при хорошем настроении, описать пальмы и кокосы, чем иногда откровенно бесил. Мы же по делу звоним, а не узнать – как ему там отдыхается.

В этот раз я себя не сдерживала. Что это значит?! И как вы могли?! – самые приличные вопросы из череды моей немного истеричной и сбивчивой речи. Он, конечно, оправдывался, обещал что-нибудь придумать и обязательно меня спасти, а пока советовал не волноваться, посетить Полярный музей, подняться на гору и покататься по дорогам, которые проходят под горами. А он свяжется с Жорой и уточнит, почему я оказалась одна. Сегодня тридцатое, уточнил у меня. Точно, тридцатое.

Шеф сказал, чтобы я тратила все деньги, что у меня есть, не волновалась, он все решит. И чтобы обязательно погуляла на улице от нервов. А как вернусь, меня обязательно встретят. Да кто встретит-то?

Для начала я прогулялась по главной пешеходной улице Сторгата. За стеклянными витринами магазинов красовались подарки, уложенные чьей-то заботливой рукой, хотелось что-нибудь купить, но не очень понятные деньги и вся эта история меня останавливала. Даже разрешение шефа не подействовало. Пушистый снег мягко падал на ресницы, прикасался к щекам и казался совсем другим, волшебным что ли. Недалеко виднелись горы. Все это было замечательно, только как-то одиноко.