Контракт/Контракт. Я заберу тебя

Но привлекательный гад, конечно, всё слышит.

– Да, Алина. Всё так. Тебя не жалко.

Почему же так щиплет под веками?

Глава 10

Дорога до места назначения занимает около часа. Всё это время мы молчим. Не-святой-Богдан достаёт ноут и погружается в… работу? А мне что остаётся? Пялиться в окно, смотреть на пролетающий мимо пейзаж, наслаждаться кусочком свободы за стенами моей камеры, где окно вечно зашторено.

Если честно, так легко потерять счёт дням. Я с трудом в памяти восстанавливаю, сколько дней прошло с момента моего похищения.

Да-да, похищения, потому что, что бы они там ни говорили, меня силой и с угрозами увезли из дома.

Сомневаюсь, что Саша сейчас занимается своей проблемой.

Скорее всего, уже сложил чемодан и умотал куда-нибудь подальше. Но если Белоусову будет надо, он его из-под земли достанет. Поэтому беги, не беги, всё равно исход один.

Дом, к которому мы подъезжаем, находится за ещё более высоким забором, чем резиденция Белоусова.

– Это загородный клуб, – вдруг поясняет он, захлопывая крышку ноута. – Будь рядом со мной. Если не уедешь сегодня отсюда, то вообще уже никогда не уедешь. И не потому что я такой плохой, просто это… очевидная очевидность.

Богдан вдруг мне подмигивает и улыбается.

Весело ему?

Мне вот от его слов не очень.

И да, если до этого момента я ещё лелеяла призрачную надежду каким-то мифическим образом свалить от этих двоих, то сейчас, очевидно, мне дали ясно понять, что это ни под каким соусом невозможно.

Сглатываю и киваю.

– Пошли, – командует ГлавГад, и дверь с моей стороны распахивается.

Я выхожу на вечерний прохладный воздух.

– Мак, как припаркуешься, жду тебя.

Белоусов берет меня под локоть. У него тёплые пальцы, в отличие от моей ледяной кожи.

Ещё бы… на нём костюм, а на мне тонкий шёлк, кроем больше походящий на сорочку, чем на нормальное вечернее платье.

– Что за имя у него такое? Мак? МакКряк? МакДак? – издеваюсь, пока бугай не слышит, плюс это помогает унять нервы.

– Макар он, – усмехается Богдан. – Но как-то давно Мак приклеилось.

– Давно?

– Знаю его лет двадцать.

– А вам сколько?

– Сколько есть, все мои. Да и в целом, Алина, тебя это не касается.

Вот, мне опять напомнили о моём же месте.

Мы проходим через ещё одни ворота, кованые на этот раз, и оказываемся во внутреннем дворе, огромном и просторном.

Мрачный особняк… и природа, которая весной должна расцветать, здесь будто бы какая-то осенняя, увядающая.

Перед высоким зданием пруд, постриженные кусты и невысокие деревья. Окна горят светом, а на лужайке никого.

– Тут люди есть?

– Есть. Даже слишком много, на мой взгляд.

И ГлавГад оказывается прав, потому что стоит нам подняться на высокое крыльцо и переступить порог, мы оказываемся среди толпы гостей. Все шепчутся: одни громче, другие тише.

Осматриваюсь и понимаю, что не особо выделяюсь среди местных барышень. Мужики также копируют Богдана, мать его, Сергеевича. В деловых костюмах, при лоске. И… эскорте.

Потому что я не питаю иллюзий. В этом здании нет ни одной нормальной спутницы или законной супруги. Девчонки даже в основной массе моложе меня. И наглее.

Ловлю завистливые взгляды. Некоторые понимают, кто мой спутник, и хотят на моё же место. Небось, думают, мне заплатили овердофига за выход.

Да пожалуйста, готова уступить. Даже с радостью.

– Вам не скажут, чего это вы с такой клюшкой как я притащились?

Белоусов усмехается.

– Поверь, они тут все совершеннолетние. Есть и постарше тебя.

– Серьёзно? А так и не скажешь.

– Современная косметология творит чудеса. Только от утреннего света ничего не скроется.

Да он поэт, мать его. Неожиданно.

Пожимаю плечами.

– В туалет можно? – отпрашиваюсь у своего тюремщика.

– Там, только недолго.

– А я по-маленькому, – язвлю в лицо.

– Ненужные подробности, Алина.

– Предупреждаю на всякий случай, – заявляю с видом невинной овцы, прежде чем сбежать.