Зови меня Златовлаской

Кроме нас контрольные переписывали еще несколько ребят. Ирина Константиновна раздала нам задания, и мы принялись за работу. Присутствие Пешкова отвлекало меня от геометрии. Пару раз я замечала, что он смотрит на меня. Сделав над собой усилие, я попыталась сосредоточиться.

Благодаря Булаткину все задания казались мне понятными, и я решила, что неплохо справилась. Когда Ирина Константиновна объявила, что время вышло, я поднялась из-за парты практически одновременно с Димой. Столкнувшись у ее стола, мы сдали свои работы и, собрав вещи, вышли из кабинета.

В школе было пусто. Я шла по коридору, а Пешков отставал на пару шагов. Было неловко идти рядом и не разговаривать. Когда мы стали спускаться по лестнице, Дима неожиданно сказал:

– Саш, давай поговорим?

– О чем?

– Мы не общались две недели. Думаю, темы найдутся.

Спустившись на первый этаж, я взяла из раздевалки пальто. Дима прихватил куртку и скейт. Одевшись, мы вышли на улицу.

– Давай прогуляемся, – он потянул меня в противоположную сторону от моей привычной дороги домой. Я не стала сопротивляться.

Погода выдалась аномально теплая и безветренная для ноября. Я была без шапки и совсем не мерзла. Однако темнело рано. Несмотря на то, что шел только восьмой час, казалось, что сейчас уже глубокая ночь.

– Я хотел позвонить или написать, но времени совсем не было, – признался Пешков.

Никогда не верила фразе "у меня не было времени". В сутках одна тысяча четыреста сорок минут. Как может человек не найти одну минуту, чтобы просто написать: "Привет, как дела?"

Дима говорил, что сначала посчитал мою реакцию относительно вписки у Шарова неадекватной, но, поразмыслив, признал, что у меня были причины для недовольства. Он сказал, что Яна для него хорошая подруга и много раз выручала его, поэтому он не может вычеркнуть ее из своей жизни.

– Я не требую, чтобы ты вычеркивал ее из жизни, – ответила я. – Просто хочу понимать, кто я для тебя. Хочу понимать, что между нами.

– Ты хочешь отношений? – неожиданно прямо спросил он.

– А чего ты хочешь?

Дима помолчал, а потом негромко сказал:

– Я думаю, что отношения лишь отвлекают нас от неизбежности одиночества.

– Тогда я вообще тебя не понимаю, – вздохнула я.

– Саш, ты мне нравишься. Но давай позволим тому хорошему, что есть между нами, развиваться без излишнего давления.

Я не знала, что ответить. За всем этим словоблудием я с трудом угадывала истинный смысл слов. Что он имел в виду? Может, стоило интерпретировать его высказывание как "ты мне нравишься, но не настолько, чтобы я захотел с тобой встречаться"?

Мы долго шли молча, размышляя каждый о своем. Темные улицы сменяли одна другую, а голые деревья во дворах, казалось, отражали состояние моей души. Я чувствовала необъяснимую грусть в сердце. Прежней злобы к Пешкову не было, только звенящая пустота.

Дима взял меня за руку, и впервые я не почувствовала привычного трепета от его прикосновений.

– Я рад, что ты выслушала меня, Саш, – мягко проговорил он.

Я посмотрела на парня, и его голубые глаза показались мне как никогда холодными.

Мы продолжали идти в неизвестном направлении. Дима делал вид, что между нами все по-прежнему: беззаботно рассказывал о школе и друзьях, шутил и широко улыбался. Я вполсилы подыгрывала ему, но от ощущения, что наши отношения изменились, отделаться не могла.

***

– Эй, пацан, слышь! – неожиданно за спиной раздался низкий прокуренный голос, затем свист и звук приближающихся шагов.

Я огляделась по сторонам. Где мы? Что это за район? Узкий неопрятный переулок. Справа от меня стоял переполненный мусорный бак, источающий сладковатый запах гнили. Слева гаражи. Вдали одиноко мигал фонарь. Мы машинально ускорили ход.

– Стоять, кому сказал! – рявкнули сзади.

Шаги становились все ближе. Мне не нравился этот голос. В нем слышалась угроза. Интересно, мы успеем удрать? Я глянула на Диму и, не сказав ни слова, мы сорвались на бег.

– Хватай их, Хлыст!

Я почувствовала, как по телу ядовитой змейкой прополз страх. Он отличался от страха, который я испытывала раньше. Прежде все было будто понарошку, ведь в глубине души я всегда понимала, что по-настоящему мне ничего не угрожает.

Сейчас же мое существо наполнял первобытный животный страх, который превращал меня в зверька, услышавшего приближение шакала. Я жертва, а сзади хищники. Бежать, бежать скорее! Все мое нутро обратилось в слух. Где они? Далеко ли? Есть ли шанс оторваться?

Но мы не успели. В одно мгновенье один оказался впереди нас, двое сзади. Я подняла глаза на фигуру перед нами. Худой, сутулый, в поношенном немодном спортивном костюме. На вид чуть старше меня.

– Серый, че это за ребятосики тут у нас? Здрасьте, здрасьте, – проговорил он с кривой улыбкой, противно растягивая слово "здрасьте".

– Они из той хреношколы, Хлыст, – донесся голос из-за моей спины. – Глянь на ее сумку.

Я опустила глаза и увидела крупный светоотражающий значок с изображением нашей школы, который красовался на боковом кармане сумки. Его мне дали за победу в каком-то спортивном состязании еще в девятом классе, и с тех пор я все время таскала его с собой.

Гопник по кличке Хлыст прищурился.

– А, значит, вы у нас при капусте, да, ребятосики? – он смотрел на нас в упор.

Мне стало некомфортно, и я потупила взгляд. С чего он взял, что у нас есть деньги? Мы же не в частной школе учимся. Конечно, наше учебное заведение считалось довольно престижным, но лично я относилась к нему по адресу прописки, а не потому, что меня пристроили туда обеспеченные родители.

– Пацаны, мы уже уходим и не хотим проблем, – немного дрожащим голосом, но твердо сказал Дима и потянул меня в сторону, пытаясь обойти стоящего перед нами Хлыста.

Тот резко сделал шаг, вновь преграждая нам путь.

– А ты чо такой дерзкий, Вась? Давай познакомимся, побазарим. Шняга у тебя какая зашибатая, – сказал он, указывая на скейтборд в руках Димы.

Дима молчал, и я чувствовала нарастающее в нем напряжение.

– Поделись по-братски, Вась, – гопник выхватил у Димы скейт и встал на него.

– Можешь забрать себе, только отвалите от нас, – огрызнулся Пешков, вновь пытаясь уйти.

На этот раз путь нам преградил второй гопник, который все время был за нами и которого первый называл Серым. Он казался крупнее, выше и старше. Его взгляд был тяжелым и неприязненным. Вот черт! Этот человек походил на настоящего бандита!

– Что вам от нас нужно? – с дрожью в голосе спросила я.

– Завали пещеру! – грубо отозвался Серый. – Давайте сюда мобилу и бабки!

Я застыла. Неужели нас грабят? Вот так, посреди улицы. Я как будто попала в сериал про девяностые. Кошмар.