Зови меня Златовлаской

– Я долго наблюдал за тобой. Ты классно двигаешься. Очень сексуально, – спокойно заметил Ревков.

Мое тело напряглось, и кровь моментально прилила к лицу. К счастью, в клубе было темно, и он этого не увидел.

– Спасибо. Я занимаюсь танцами. С детства.

– Заметно, – Влад хлебнул темную жидкость из своего стакана.

Мне удалось разглядеть некоторые рисунки на его теле. На одном запястье был компас, на другом две ничего не говорящие мне даты. На груди оказалась фраза, написанная на незнакомом языке.

– Ты не позвонила, – медленно проговорил он, смотря куда-то вдаль. – Оставила все, как есть?

Я кивнула.

– Хочешь виски? – спросил он.

– Нет. Я не пью. Спасибо.

– Вообще? – его брови взметнулись вверх.

– Очень редко. Обычно только шампанское на Новый год, – улыбнулась я.

– Так, может, шампанского?

– Нет, не хочется, – покачала я головой. – А ты давно поешь? В смысле, это дело твоей жизни? Ты хочешь связать будущее с музыкой?

– Музыка – это часть меня, – чуть помедлив, ответил он. – Я не знаю, как сложится будущее, но точно знаю, что музыке в нем есть место.

– У меня похожее с танцами.

– Я пою с детского сада, моим дебютом стало исполнение песни Шуры "Отшумели летние дожди", мне даже для правдоподобности закрасили черным маркером передние зубы, – усмехнулся Влад.

– Думаю, это было впечатляюще! – рассмеялась я.

Парень вновь сделал глоток.

– Потанцуем? – предложил он.

Только после его слов я заметила, что диджей сменил модные клубные хиты на старую песню Андрея Губина.

– Улетай, улетай, словно птица, в небесах ты свободна кружиться, – с улыбкой пропел Влад, протягивая мне раскрытую ладонь.

Каким же он был привлекательным! От одного взгляда на него у меня перехватывало дыхание. Я вложила свою руку в его, и он повел меня на танцпол.

Я заметила, что люди недоуменно глядят на диджея, удивляясь его нестандартному музыкальному вкусу. Влад хохотнул и показал ему большой палец вверх. В ответ диджей нахмурился и продемонстрировал Ревкову средний палец.

– Что это он? – удивленно спросила я.

– Он проспорил мне, – пожал плечами Влад. – Вот и злится.

– Так вот почему у нас тут дискотека нулевых? – наконец поняла я.

– Ага, это любимая песня мамы, она напоминает мне о времени, когда я был беззаботно счастлив, – проговорил Ревков, приближая лицо к моему уху.

Он уверенно притянул меня к себе. Я почувствовала его горячее дыхание, и все тело моментально покрылось мурашками. Влад положил руку чуть ниже моей талии. Учитывая то, что на мне были заниженные джинсы и короткий топ, его пальцы легли прямо на мою кожу.

Прикосновения Влада запустили целый каскад химических реакций в моем теле, и я почувствовала напряжение внизу живота. Мы медленно двигались под музыку, и иногда наши тела оказывались настолько близко, что я ощущала будоражащее тепло его кожи.

Мне казалось, что все происходящее – сон. И я боялась проснуться. Я вдыхала сладковатый запах его одеколона, чувствовала на себе его нежные, но сильные руки и мечтала о том, чтобы этот миг никогда не заканчивался.

– Остановись, мгновенье, ты прекрасно, – неожиданно для себя вслух произнесла я.

Влад немного отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза. Мне показалось, что сейчас он меня поцелует. Все внутри затрепетало, и я слегка прикрыла глаза, ожидая встретить его такие желанные губы.

Но внезапно услышала:

– Пойдем выйдем, хочу подышать воздухом.

Он взял меня за руку и потащил через толпу к выходу. Я забрала в гардеробе куртку, накинула ее на плечи и вышла вслед за Владом на улицу.

Вечерний воздух моментально охладил разгоряченное тело. Я поежилась.

Влад стоял рядом в черной кожаной косухе. Убрав руки в карманы джинсов, он смотрел куда-то вдаль и совершенно не тяготился повисшей между нами тишиной.

– Почему Абракадабра? – наконец спросила я.

– Потому что в этом все и одновременно ничего.

– Как это?

– Ну, я про значение слова. С одной стороны, это некое магическое заклинание, с помощью которого можно наколдовать все на свете, а с другой – просто непонятный набор слов, понимаешь?

– Не очень, – откровенно призналась я.

– Абракадабра – это смысл и бессмыслица в одном флаконе. Все, как в жизни, ведь наша музыка про жизнь. То, что важно для одного, – неважно для другого. Что имеет смысл сейчас, не будет иметь смысла через годы.

– Как-то все сложно, – я с трудом пыталась уловить идею.

– Сложно и просто одновременно. Понимаешь, Златовласка, в мире нет ничего абсолютного. Нет чего-то стопроцентно плохого или стопроцентно хорошего. Жизнь многогранна, и даже у медали есть ребро. Гурт называется.

– То есть у медали три стороны? – зацепилась я за то, что хоть немного поняла.

– Ну, официально мы живем в трехмерном пространстве, поэтому у любого предмета три вектора. Просто обычно при решении каких-то вопросов третий вектор не учитывается. Принято считать, что есть только "да" или "нет".

– А разве это не так?

– С одной стороны – да, а с другой – нет. В процессе выбора, когда требуется конкретный ответ, наличие третьего варианта сводит на нет смысл выбора. Но, с другой стороны, таким образом исключается возможность существования параллельного решения вопроса. Кстати, именно так часто в жизни и бывает: ни то, ни се. Проблема только в том, что человек не видит альтернативный вариант вовремя.

– И сколько таких альтернативных вариантов?