Говорит и показывает. Книга 2

И положили карточку с шестизначным числом и знаком доллара.

– Да вы что! – я рассмеялся. – Да завод стоит в тысячу раз больше!

– Это только ваша доля, если согласитесь подумать…

Я решил потянуть время и сделал вид, что стану думать. Вот пристали. Но с людьми в Областной Думе поговорить об этом надо. Какой-то наезд ни дать, ни взять.

… так всё же Майя заканчивает институт. Вдруг страшно захотелось разузнать о ней всё. Тем более, что я могу это сделать, не раскрывая своего интереса перед Лидой или Татьяной Павловной. Мысль об этом так взволновала меня, что даже стало жарко.

– Ты чего сегодня раньше засобирался? – спросил я Илью.

– Так, в одно место надо, – как-то слишком уклончиво ответил он.

Я уже начинаю чувствовать себя слишком ревнивой супругой, всё чаще отговорки какие-то для меня находит.

– Опять Маюшку свою повезёшь куда?

Он только усмехнулся:

– Нет, сегодня, Евфимии надо в аптеке пропись заказать, аптек с производственными отделами всё меньше.

– На метро опять поедешь? Что ты как лузер всё на метро-то ездишь? Уже купил бы машину себе.

На это Илья только усмехнулся:

– В метро с девушками знакомиться сподручнее, – сказал он.

Я же говорю, всё какие-то отговорки, жонглирует словечками. Веселится без страсти, девок водит без желания. Только к работе и испытывает подлинный интерес.

– Толку что? – намекнул я, что все его знакомства дольше, чем пару дней не длятся, или того меньше. Я хотя бы по паре недель встречаюсь, а то и по месяцу, бывает.

– А ты, я слышал, собрался опять на кафедру? Что это вдруг? – сказал Илья, снимая хирургическую изумрудного цвета пижаму.

– Мама сказала, пора жениться, вот пойду невесту поищу среди положительных студенток.

Илья захохотал. Ну, хоть какое-то оживление, а то весь устремлён уже сбежать побыстрее и от моих вопросов тоже.

– Ну-ну. Лучше попробуй в метро спуститься, – сказал Илья.

– По-моему, в метро одни бабки с тележками.

Илья смеялся, продолжая одеваться:

– Хватает, верно.

Джинсы опять с железяками, ну, хоть кроссовки, не ботинки и не сапоги. Берёт косуху.

– Жарко там, не надевай кожан свой. Уже на Армани перешёл бы, сколько можно?

– Вэл, я к твоему Армани не пристаю, не лезь к моему кожану.

Вот и поговорили.

– Василёк, женился бы что ли на мне, а?

Вот это да! В золотом свете, заполняющем всю комнату Майка похожа на солнечный зайчик, такая же пронзительно золотистая и весёлая.

– Ты как солнечный зайчик, – щурится она, улыбаясь.

– Что? – изумился я. – Что ты сказала?

Майка посмотрела удивлённо:

– Что… что ты солнечный зайчик.

– Это тоже… а перед этим… Ты серьёзно?

– Про зайчика? Серьёзно, конечно… – и засмеялась опять, – мой зайчонок, – принимаясь щекотать меня.

– Подожди ты, – я поймал её руки под одеялом, стиснув тонкие запястья легонько, чтобы остановить щекотку. – Ну не ерунди, Майка, ты сказала, поженимся?

– Нет. Я сказала: женись на мне.

Я приподнялся, чтобы лучше видеть её лицо. Улыбается мягко, не смеётся.

– И пойдёшь за меня?

– Так уж повёл бы, наконец, – она погладила меня по лицу, убирая волосы назад, потрогала колечко в ухе, любить его пальчиком шевелить.

– Тогда вставай, пойдём, – я поднялся.

– Куда пойдём? – Майка села, волосы скатились ей на грудь красиво.

– Как куда? В ЗАГС.

– С ума сошёл?

– Нет, паспорт-то здесь?

– Да здесь, в… это… в сумке.

– Давай-давай, завтракаем быстро и в ЗАГС.

– А если не работает? Там же не каждый день, – Майка выбралась из-под одеяла, люблю смотреть на неё обнажённую, она как ожившая статуэтка.

– Вот и узнаем.

ЗАГС работал. И мы встали в очередь. Надо было заполнить чудное заявление одно на двоих, в конце указать какую фамилию присвоить супругам. Майка засмеялась: