Говорит и показывает. Книга 3

– Ну да. Надо же, когда-то казалось, что советское всё плохо, а теперь…

– Всё требует переоценки, Слав. И мы изменились и мир. Всё другое. И всё то же. И те же.

– Те же, да… Как муж?

– О! – она улыбнулась, блеснув глазами. Ей приятно о нём говорить. – Увлёкся ядерной физикой, не поверишь! Ездит на Щукинскую почти каждый день, с тамошним гением сидят над каким-то прорывом, биополимеры. Скоро матки штамповать начнут.

– Да, я слышал о таком, в кардиохирургии и ангиохирургии уже используют вовсю, – сказал я. – Ты сама не хотела бы поучаствовать? Это интересно, должно быть.

– Это на кафедру надо обратно. И… – она улыбнулась, покачав головой. – Вальтер сказал буквально, когда я попыталась напроситься: «там красивый умный мужик, а я тебя с собой притащу, чтобы вы с ним любовь закрутили?!»

Я захохотал.

– Любит, значит.

Майя качнула головой.

– Ага… его пассия прислала очередное фото, из Чили теперь.

Да, сегодня необычный день, мы никогда столько не говорили о Юргенсе, тем более в таком ключе. Мне всегда хотелось спросить, как она это выносит, его связи на стороне, как он терпит вечное присутствие в её жизни Ильи Туманова, но мы столько ссорились когда-то из-за этого, что мне не хотелось начинать снова.

Но я вдруг сказал то, что в общем она давно знала, но я всё же хотел это сказать:

– Майя, ты… если что, мало ли… Словом, я всегда буду рад принять тебя, если надо. И на работу. И даже в мою квартиру.

– Слав… это великодушно, но…

– Не хочешь спать со мной, не спи, буду мучиться дальше со всеми этими дурами. Но…

Майя рассмеялась:

– Спасибо, друг, только я хотела сказать, что не думаю, что мне понадобится когда-нибудь куда-то уходить. Но спасибо.

– Буду рад стать запасным аэродромом. Ты на Везувии живёшь, и знаешь об этом…

Я разозлился, в очередной раз получив отказ. Вот ещё hard нашлась, можно подумать, отбивается от предложений каждый день.

Мы встретились с Ларисой сегодня, как обычно, и пошли к ним. Я настаивал, Лариса сказала, что ей на отработку надо в институт, но я напросился дожидаться её. Её брата дома не было, где болтался этот юный гений, неизвестно. Валентин Валентинович рано не приходит в последнее время, так говорит Лариса, ездит куда-то в Подмосковье, я уже и забыл, куда. Но вот Майя должна скоро явиться. На это я и рассчитывал. Поэтому, я затаился в спальне у Ларисы, включив компьютер и просматривая свою страничку в Facebook’е, и прислушиваясь к звукам в квартире.

Сегодня я в Курчатник не поехал, я съездил к Волкову, чтобы поговорить насчёт привлечения Ильи к нашей с Метлой работе. Да-да, я передумал много дней и ночей, мы снова и снова повторяли с Метлой наш опыт, но всё было то же. Труба или изображала кишку, или провисала веревочным мостом, или спазмировалась, или… словом всё с новыми вариантами, но только не того, чего мы добивались.

Здесь, в старинном здании, кажется, время замерло. Мне всякий раз так кажется, когда я приезжаю сюда. Вот и искусственную ёлку нарядили в коридоре, такую же какие были ещё в моём детстве, тощую, и игрушки такие как тогда, стеклянные, немного выцветшие от времени и «дождик». Или это «местные жители» сёстры и акушерки тоже ностальгируют? Надо же – Новый год на носу…

Волковский кабинет тоже такой же, как всегда, конечно, компьютер новый, мебель сменил, но лампа у него всё та же, добротная, ещё из эбонита. Волков изумлённо посмотрел на меня, когда я, объяснив свои мотивы, высказал свою просьбу.

– Что, к старости решили старую дружбу возродить? – хохотнул он.

– Ну да, венками запахло, вот и… – засмеялся я, в ответ, сам Волков старше меня лет на пятнадцать, так что от него намёк на мои седины не обиден.

– Ну и славно, кивнул Волков. – Добрые ссоры на хрен никому не нужны. Бери, конечно, я полставки даже найду ему. Майю не хочешь туда же привлечь? – он посмотрел на меня с интересом. – Она головастая, её можно, опять же, в мужское царство присутствие женщины вносит необходимую искру.

Я усмехнулся:

– Боюсь, вокруг Майи всё заискрит так, что всю ядерную физику спалит нам к чёрту.

Волков прищурил чёрные глаза, но не сказал ничего больше. Мне всегда казалось, что он понимал и знал куда больше, чем говорил.

– Андрей Владимирыч, только… я… Знаешь, что, я попросить тебя хочу…

Я нахмурился невольно. То, о чём я собирался попросить его ещё, уже посложнее, но, может быть его понимание и в этом поможет мне?

– Ты не мог бы… Словом, мне неудобно приглашать Илью напрямую, мы плохо расстались с ним…

– Хочешь, чтобы я?

– Это логично, ты завкаф.

Волков хмыкнул, доставая сотовый:

– Поганцы, всё бы моими руками жар загребали, – шутливо проворчал он.

Илья ответил скоро. Волков в двух словах поприветствовал его, спросил, как тот съездил в Японию, вот так, я и не знал… А потом сказал без лишних предисловий:

– Работу хочу предложить тебе, Илья Леонидыч, ты не спеши отказываться, не со студентами возню, с физиками Курчатовскими. А… вот-вот, слыхал, значит, – Волков посмотрел на меня, многозначительно играя косматыми бровями. – Так что? Перспективы заоблачные и интересно, как раз для таких как ты, неспокойных, согласишься?.. Вот и отлично, всегда знал, что ты дальновидный человек. Приезжай завтра, оформим всё чин чином. Полставки хватит доктору наук или целую хочешь?

Что ответил Илья, я не знаю, это не так и волновало меня, главное, что я получил его. И работа пойдёт, если не подерёмся, и на глазах у меня будет, сволочь, хоть думать о нём неотступно перестану. Держи друзей близко, а врагов…

Очень довольный, что всё же сделал так, как подсказывало мне чутьё, как диктовала логика, я спустился во двор Первой Градской, декабрьский снежок припорошил машину, только на капоте слипся льдинками от тепла мотора. Подступали сумерки, что ж, пока до дома по пробкам доеду, стемнеет. А может нет пробок? Теперь бывает, попадаешь нормально…

Булькнул телефон, сообщение ватсап от Тани. Не писала и не звонила, с тех пор как мы расстались ещё весной. Я уважал её гордость, хотя бы рассталась достойно, не стала навязываться. Но что это тогда?

Это было… Это был короткий видеоролик, буквально трансляция, потому что всё те же ранние зимние сумерки… и Майя, в сером не по погоде тонком пальтишке, без шапки, замшевые ботфорты на тонких ногах… Озябла, простынет…

Но нет, она не одна, оказывается, тут есть кому согреть… Какой-то хлыщ, с модно намотанным длинным шарфом, научились все мотать, никого не удивишь теперь… он обнял её, и… поцеловал даже. И она не воспротивилась. Он близкий ей человек, привычны движения, он смотрит ей в лицо влюблённо, под кепи лица не видно, но очевидно по всему… Она телефон прячет и… зашли в кафе…

Я достал телефон, чтобы позвонить ей. Нет, вне зоны. Отключила нарочно, чтобы никто не мешал.

Вот так, я тут мучаюсь, как мне Илью для дела позвать, а она плевала давно на него, вон, новый какой-то счастливец. Доездился я к физикам. Пока открытие совершал, жена не налево, вообще вразнос пошла…

Я не помню, как я доехал до дома.

Глава 5. Гнев

Я приехал к дому Юргенсов на Кутузовский около шести. По моим расчётам сам Юргенс должен быть дома, я звонил в «Пятнашку», мне сказали, что он сегодня был и уехал около получаса назад. И Маюшка скоро приедет, на звонки не отвечает почему-то, но это бывает в метро. Она машину не водит, я вожу её на машине, всё же купил ещё во времена малышей, куда было деваться, не на Харлее их было возить в самом деле, но тот седан я года четыре назад сменил на porsche, который нравится даже Маюшке, привожу и высаживаю её за два дома до их, но не сегодня. Харлей на приколе до весны. Впрочем, у нас был и второй, теперь японец. Пару лет, как мы купили его, но Харлей был почти как приятель, как Юрик, его мы любили, к новичку привыкали.

Звонок Волкова застал меня как раз по дороге. Он немного удивил меня, но я согласился, не думая, и удача, что не пришлось напрашиваться. Неужели всё само складывается как мне хотелось? Или Юргенс отказался? Что гадать, завтра поеду к Волкову, всё прояснится.

Сейчас главное, то, что составляет нерв всей моей жизни. Наконец, я решу это. Теперь Маюшка окажется свободна от кандалов долга, которыми Юргенс сковал её.