Когда душа любила душу. Воспоминания о барде Кате Яровой

Мишка, мой племянник, тоже вроде пока обратно не собирается. Говорит, что, может быть, поедет следующим летом. На каникулы или насовсем, пока не знает. Конечно, и ему, и нам здесь жить гораздо легче, чем в Америке…

Что у вас слышно? Как Наташенька? Как Борина спина? Что с работой?

Передайте от меня приветы и поклоны Галине Славской и всем нашим общим знакомым.

Целую вас, люблю, очень скучаю.

Приезжайте!!! В гости.

Ваша Катя»

Красивый, твёрдый, крупный женский почерк. (Катина песня «Гниёт в амбарах тоннами пшеница…» была включена позднее в аудиоальбом женщин-бардов «Женским почерком».) Многие заглавные буквы она пишет как строчные, только ростом выше.

Девятнадцатого августа, в день путча, мне позвонила Джейн Таубман, не знаю ли я, что с Катей. Мы обе беспокоились. Дозвонившись до Кати, узнали, что она была дома, плохо себя чувствовала, ни на какие митинги не ходила. В сентябре 1991 года Харлоу Робинсон отвёз ей в Москву рукопись моей статьи и привёз от неё письмо.

«Дорогая Танечка!

Очень обидно получилось, что Харлоу назначил встречу перед самым своим отъездом, и я одновременно забираю у него статью и отдаю своё письмо. Поэтому не могу написать о своём впечатлении о статье. Мало того, так сложились обстоятельства, что не успеваю даже написать большого подробного письма.

В двух словах. Мы, видимо, в декабре поедем обратно в Америку. Так как, во-первых, у нас ничего не выходит с концертами. Видимо, время сейчас для этого неподходящее. Никому ничего не надо. А зарабатывать кем попало нет смысла, т. к. кем попало (маникюршей, etc.) лучше зарабатывать в Америке. Всё-таки доллары. Во-вторых, мы хотим перезимовать, и вообще, побыть до весны в Штатах, а потом где-то в мае вернуться обратно, потому что здесь явно пахнет новым путчем. Об этом и в газетах пишут, и по TV говорят, и даже астрологи предсказывают. Причём такое ощущение, что люди просто ждут и хотят этого. На баррикадах тусоваться интереснее, чем работать. Это воодушевляет, вдохновляет, объединяет, создаёт смысл жизни, в которой всегда есть место подвигу, тем более, что “русский народ любит и умеет воевать”. И вообще как-то легче, когда внутренний враг персонифицирован, есть кого винить, на кого всё свалить. Я уже, кажется, писала Вам, что у людей до такой степени перевёрнуто сознание, что аж диву даёшься. И никого ни в чём не переубедить. Такое чувство, что все сошли с ума.