Майкл снял и пристроил на вешалке свою куртку, разулся, поставив мокрые ботинки на коврик, и в одних носках вошёл в кухню, положил на стол кулёк.
– Вот, купил к чаю, это шоколадные, – и улыбнулся Егоровне. – Самые вкусные.
Из всех покупных сладостей Егоровна признавала только пряники, и Майкл каждый раз приносил новый сорт.
– Они же дорогие, Миша, – польщённо ахнула Егоровна.
– А не дороже денег, – весело ответил Майкл. – Главное, что на здоровье.
– Ну, спасибо, Миша, уважил. Да ты что ж босиком, не лето же. Маша, дай ему. Сама же купила, так чего стесняешься.
Мария быстро ушла в свою комнату, тут же вернулась с новенькими мужскими тапочками и, покраснев, протянула их Майклу. У него невольно дрогнули губы в непроизнесённом слове, и Егоровна понимающе улыбнулась.
Вечерний чай всегда и ужин, а гость прямо с работы, как же не накормить. Майкл уплетал всё подкладываемое ему Егоровной и Марией и нахваливал.
Обычно после ужина убирали со стола и играли в лото: карт Егоровна не любила, а в лото на копеечку – не в грех, а в удовольствие. Но сегодня Егоровна сказала, что чего-то ей неможется, и, подмигнув Марии, ушла к себе, а они остались вдвоём.
Майкл засмеялся негромким горловым смехом, как смеялись в камерах, не разжимая губ, чтоб не заметили. Мария, понимающе улыбаясь, кивнула и громко сказала:
– Пойдём, у меня посидим.
Майкл готовно встал.
– Пошли.
Комната Марии так же мала, как и весь дом Егоровны. Майкл уже бывал здесь, но каждый раз как заново оглядывал неширокую, застеленную пёстрым стёганым одеялом кровать, комод и шкаф, столик у окна и два стула рядом. На столе кружевная салфетка-самовяз и маленькая корзинка с букетиком розовых искусственных цветов. В прошлый раз её не было.
– Красиво, – восхитился Майкл. – Где купила?
– А мне подарили, – засмеялась Мария.
– Кто? – спросил Майкл.
– А ты и вправду ревнивый, – весело удивилась Мария. – Да нет, это у Егоровны подруга для магазина мастерит, я ей с руками и шеей чуток помогла, по дружбе, ну, без денег, вот она и подарила мне.
Майкл кивнул. Ему уже было неловко. Они-то о его ревности придумали, чтоб к Марии никто не лез, а он всерьёз… Но вот как дёрнули его за язык.
– Знаешь, – Мария зачем-то поправила салфетку, – ты… ты останешься? Ну, на ночь.
– Могу, – кивнул Майкл. – Я завтра во вторую. А… зачем?
– Да, вот ты в прошлый раз рано ушёл.
– Это под полночь рано? – удивился Майкл.
– Так ночевать не остался, а Егоровна решила, что мы поссорились. Вот и ушла, чтоб не мешать.
Майкл пожал плечами и улыбнулся.
– Это-то я понял, ну, чего она ушла. Ладно, раз надо, останусь.
Обычно они сидели у стола, но шум дождя за окном не вызывал такого желания.
– Ещё чаю хочешь?
Майкл как-то задумчиво покачал головой.
– Да нет вроде.
Мария тихо, почти по-камерному, рассмеялась и показала на кровать.
– Тогда садись, посидим у печки.
Белая кафельная печь стояла в центре дома, кухня и комнаты теснились вокруг неё, чтоб тепло не пропадало. Мария налепила на кафель сводных картинок, и на обработочную камеру эта стена никак теперь не походила, да и это ж не стена целиком, а только кусок, и если сидеть спиной к ней, то совсем хорошо. Майкл сел на кровать и прислонился спиной и плечами к приятно горячей стене. Мария устроилась ь рядом, поджав ноги.
– Ну, как?
– Хорошо, – улыбнулся Майкл. – Слушай, а как она, ничего? Не ругалась, что ты картинок налепила?
– Нет, – тихо засмеялась Мария. – Сказала, что это теперь как изразцы. Ну, узорчатый кафель такой.
– Ага, понял. Из-раз-цы, – повторил он по слогам. – Надо запомнить. А на работе у тебя как? Не лезет никто?
– Да кому ко мне лезть, – фыркнула Мария. – Бабы одни. А здесь этих штучек, ну, чтоб бабе с бабой баловаться, и не знает никто, что ты, – и лукаво посмотрела искоса. – А что, хотелось бы?
– Чего? – дрогнувшим голосом спросил Майкл.
– А чтоб полез кто. А ты б его отметелил, – она снова фыркнула, – по полному праву.
– И зачем это мне? Чтоб менты загребли, что ли?
– А то у тебя руки на беляков не чешутся? – спросила она по-английски.
Майкл задумался, пожал плечами и ответил тоже по-английски.
– Да нет. Там, – он кивком показал куда-то за стены, но Мария сразу поняла, что он о покинутой, как им кажется и хочется, навсегда Империи – да, там я и в город из-за этого мало ходил. Чтоб не сорваться. А здесь, – с твёрдой убеждённостью, – нет. А у тебя чешутся?
– Да тоже нет. Так, я просто думала… – она снова стала перемешивать русские и английские слова. – Ну, мужики ведь все такие, им лишь бы подраться, кулаками помахать.
Майкл усмехнулся.
– Я своё уже отмахал. Не с кем мне здесь драться. Да не из-за чего.
Мария кивнула.
Они сидели рядом, соприкасаясь плечами. Майкл искоса, не поворачивая головы, смотрел на Марию и, наконец решившись, осторожно поднял руку и завёл её за спину Марии, мягко положил ей на плечи, не обнимая, а намекая на объятие. Мария, к его радости, не отстранилась, не спросила ни о чём, и он рискнул чуть-чуть прижать Марию к себе. Она улыбнулась и уже открыто посмотрела на него.
– Играем, что ли?