Аналогичный мир. Том третий. Дорога без возврата

И Женя наслаждалась тишиной и спокойствием. Конечно, она беспокоилась за Алису, но ничего, всего одна ночь – не страшно. А потом они купят постели, квартира тёплая, даже на полу при хорошем тюфяке или перине будет удобно. А деньги у них есть. Безвозвратная ссуда. На каждого и на семью в целом. Столько у неё никогда не было. Надо будет как следует всё продумать, чтобы не растратить по мелочам. Столько всего нужно, а хочется… ещё больше. Сейчас посуда. Прежде всего – посуда. Чайник… даже два, для кипятка и заварочный… кастрюли… тоже две, нет, три… сковородка… ну, и тарелки, чашки, хорошо бы прямо сервизом, даже два сервиза: столовый и чайный, и… ой, ну, всё сразу нужно.

Она спала и во сне покупала и покупала, расставляла мебель, вешала шторы… Понимала, что это сон, но его так приятно смотреть. И рядом Алиса, Эркин, они в безопасности, живы, здоровы. Господи, какое счастье, что Джексонвилл, Империя, весь тот ужас кончились! И сильная тёплая рука Эркина на её плече…

Чувство времени никогда не подводило Эркина, но сегодня… сегодня что-то не то. Пора бы быть утру, а вокруг темно. Эркин осторожно приподнялся на локте, прислушиваясь. Да, шум на улице. Конечно, ничего такого быть не может, но… но лучше посмотреть. Мягким гибким движением он убрал руку и встал, не потревожив Женю и Алису. Подошёл к окну. И увидел тёмное, почти чёрное небо, светящиеся шары фонарей у дома и дальше цепочкой по улице, белый снег внизу и чёрные фигуры, спешащих куда-то от дома людей. А магазин? Нет, магазина не видно. Но куда это все они? На работу? Тогда, значит, утро. Но ещё слишком темно.

Вздохнула и заворочалась Алиса. Повернувшись спиной к окну, Эркин – света с улицы хватало – с улыбкой смотрел, как она раскидывается, занимая его место. А Женя спит. Ну, и пусть спит. Время-то… где он часы оставил? А! Вспомнил. Бесшумно ступая, вернее скользя по полу, он, не обуваясь, чтобы стуком шлёпанцев не разбудить Женю, вышел. В квартире стояла живая сонная тишина.

В комнате рядом с кухней на полу разложены вещи, которые Женя не использовала на сооружение постелей. Эркин подошёл к окну и увидел на подоконнике маленькие на узком ремешке часики Жени и рядом свои. Стрелки и цифры молочно светились. Странно. На часах семь тридцать, и телом он ощущает, что уже утро, а темно, как ночью. Семь тридцать. Завтра в это время… ему уже вовсю работать, смена-то с семи. Как бы не проспать. Жалко, не заметил вчера, сколько они шли от дома до завода, но часа ему должно хватить. Значит, из дома выйти без четверти шесть. Однако… ну, ничего. Ляжет спать с часами на руке…

Он не додумал. Потому что сзади на его плечи легли ладони Жени, и её голос спросил:

– Ты что, Эркин? Что-то случилось?

– Нет, – ответил он, не оборачиваясь, чтобы не прервать блаженное ощущение прикосновения Жени. – Просто время посмотреть. Сейчас полвосьмого, Женя.

– Да-а? – удивилась Женя. – А темно-то как. Но ты прав. Конечно, надо вставать. А то не успеем всего.

Она погладила его по плечам и отошла. Эркин перевёл дыхание, на мгновение прижался лбом к оконному стеклу и, оттолкнувшись с силой от подоконника, вышел. Да, надо начинать утро. Здесь не надо идти ни за дровами, ни за водой, но дел от этого не меньше.

Женя не хотела будить Алису и не стала включать в кухне свет, но Алиса, конечно, проснулась. А вставать не хотела, кувыркаясь и валяясь по постели, пока Женя не рассердилась:

– Или спи, или вставай. Ты мне всё пальто измяла.

– Ладно, – вздохнула Алиса. – А Эрик где?

– Здесь, конечно.

Эркин, на ходу застёгивая на запястье часовой браслет, вошёл в кухню и включил свет. Он уже умылся и переоделся в старые джинсы.

– Схожу в магазин. Возьму молока и хлеба.

– Опять молоко?! – спросила Алиса.

– Да, – твёрдо ответила Женя. – У нас пока нет чайника. Да, Эркин, Клавдия про пустые бутылки говорила, захвати их, ладно? Я их помыла уже.

– Хорошо, – кивнул Эркин. – Сумку я нашёл. Сейчас принесу.

– Я сложу, пока ты одеваешься, – кивнула Женя.

Эркин принёс сумку, и Женя, придирчиво осмотрев пустые бутылки и сложив их в сумку, вышла в прихожую. Эркин уже застёгивал куртку.

– Пальто я повесил. А то мнётся.

– Ой, когда ты успел? – удивилась Женя.

Эркин улыбнулся и ответил усвоенной в лагере фразой:

– Долго ли умеючи.

Он уже взялся за ручку двери, когда Женя остановила его.

– Подожди, а ключи?

Она сбегала в комнату за своей сумочкой и вернулась, звеня связкой.

– Смотри, три пары. Тебе, мне и запасная. Правда, удобно?

Эркин кивнул и принял на ладонь два ключа – жёлтый плоский и белый длинный – бережно сунул в кармашек джинсов. И вдруг, наклонившись, коснулся губами щеки Жени и тут же выскочил за дверь. Женя тихо засмеялась и посмотрела на стоявшую рядом Алису.

– Ну, давай наводить порядок.

– Давай, – согласилась Алиса.

В принципе, она была на всё согласна, лишь бы мама не уходила. За месяц в лагере она совсем отвыкла оставаться дома. И потому без звука умылась и переоделась, помогла маме убрать из кухни их постель в комнату к остальным вещам.

И тут в дверь позвонили. «Эркин так быстро вернулся?» – удивилась Женя. Или забыл что? И, не спрашивая, открыла дверь.

За дверью никого не было. Стояли четыре кухонных табуретки, и на одной из них лежала открытка. Женя взяла её. Яркое изображение накрытого стола с самоваром, чашками и пирогом. Вытесненная золотом надпись: «С новосельем!». И всё. Ни кому, ни от кого. Коридор был пуст. Женя громко сказала в пустоту:

– Большое спасибо, – и занесла табуретки в прихожую.

– Что это? – удивилась Алиса. – Чьё это?

– Теперь наше, – счастливо улыбалась Женя. – Это нам подарили.

– Подарок – это хорошо! – одобрила Алиса.

Табуретки были самые простые, из светлого некрашеного дерева, но достаточно большие и устойчивые. Открытку Женя поставила на подоконник. Ну вот, одну табуретку она накроет салфеткой и будет стол. Но это потом, а сейчас – стирка. Вымыть ванну грубым мылом и замочить бельё. И выстирать Эркину джинсы и рубашку, чтобы завтра ему на работу в приличном виде.

– Алиса, ты будешь помогать, или игрушки тебе достать?

– Я сама достану, – после недолгого размышления заявила Алиса и отправилась разыскивать свой рюкзачок.

Женя вынула всё сваленное в ванну и положила рядом прямо на пол, затем обмыла ванну горячей водой из гибкого душа, взяла щётку и грубое мыло и стала оттирать ванну. Она так ушла в это занятие, что не заметила, как пришёл Эркин, и, только когда он мягко, но решительно отобрал у неё щётку, ахнула:

– Ой, ты уже пришёл?!

– И даже чай поставил, – засмеялся Эркин.

– Чай?! – изумилась Женя. – В чём?

– А в кружках. Когда закипит, заварим.

– Эркин, ты гений! – Женя чмокнула его в щёку и вылетела из ванной с криком: – Алиса, не лезь к плите!

Засунув обожжённый палец в рот, Алиса погрузилась в раздумья. Что мама видит спиной, она давно знала. Но через стену?..!

Эркин постоял, приходя в себя от счастья – Женя его поцеловала! – и стал дотирать ванну. О чае он подумал по дороге в магазин и потому купил, кроме молока и хлеба, ещё пакет сахара и пачку чая. А молоко тоже можно в кружке подогреть. Хлеб был не только свежий, а даже ещё горячий. И Маня посоветовала ему взять калач – булочку в форме сумки. Он взял две. Жене и Алисе. А печенье и конфеты у них с вечера ещё остались, а что на обед… Обед варить надо, вот для обеда всё и надо купить.