Феникс: Выход из сна

– Взрослые любят умничать. Особенно в разговорах с детьми. Если говорить с ними на их же языке, то чаще всего интерес ко мне пропадает.

Оливия улыбнулась, поправив очки. Глядя в ясные глаза мальчика, она искала подвоха, но он выглядел совершенно искренним. Иногда ей казалось, что Маркус говорит то, что у него на уме. Иногда то, что люди хотят от него услышать.

– А что за работа такая, от которой ты не хочешь отвлекаться? – спросила Оливия.

– Можно я не стану отвечать на вопрос.

Мальчик скрестил пальцы, положив их на колени. Его глаза не бегали по сторонам, пытаясь уйти от взгляда доктора. Нет. Он внимательно посмотрел на Оливию, дав ей понять, что это его личное дело. Что ее это не касается.

– Что ж, справедливо. В таком случае может расскажешь, как проходят твои дни в приюте? Как учеба? Как отношения со сверстниками?

– Сносно. Оценки средние. Нормально, – коротко ответил Морлоу.

– Маркус, мне кажется, ты что-то не договариваешь.

Взяв со стола блокнот, Оливия перелистнула пару страниц и что-то прочитала.

– Со слов миссис Шайдер, твоей учительницы по английскому…

– Я знаю, кто такая миссис Шайдер, – перебил Маркус.

Оливия заметила, как мальчик напрягся. Язык тела выдавал его раздражительность. Он явно не хотел упоминания об учителе.

– Так вот, – сказала Оливия. – Миссис Шайдер говорит, что некоторые зачеты ты сдаешь гораздо хуже, чем мог бы. Что ты умнее большинства детей в классе, но специально портишь свои отметки. По правде говоря, она думает, что ты гений. Но по какой-то причине, самолично зарываешь свой талант, – Оливия с хлопком прикрыла блокнот. – Это так?

– Доктор Уэллс, – Маркус наклонился вперед, скрещенные пальцы положив на стол. – Вы знаете, что после того инцидента в церкви, много лет назад, некоторые всерьез думали, что я одержимый. Раньше я не знал этого термина. Сейчас же, мне все стало ясно.

– И что же тебе стало ясно, Маркус?

Оливия сверлила мальчика глазами, стараясь не давать слабину. Здесь она ведомая. Он должен это понимать. Нельзя отпускать вожжи. Даже если Маркус выглядит нормальным, говорит как все остальные и реагирует, это не отменяет факта, что он другой. Она сама научила его адаптироваться.

– Люди боятся того, чего не понимают, доктор Уэллс, – Маркус протянул руку вперед, не отводя глаз от Оливии. На короткий миг сердце в груди психолога екнуло. Она испугалась его хладнокровия. Взяв чистый лист бумаги, мальчик вновь вернулся в привычное положение. – Мне не стоит выделяться. Нигде и ни в чем. Только так я смогу заниматься тем, что для меня важно.

Уверенной рукой, Маркус провел линию на листе.

– И что же для тебя так важно, Маркус?

– Когда-нибудь вы об этом узнаете…

ГЛАВА 4

Внутренний голос кричит: найди выход! Отыщи путь к свободе! Будь сильной. Собери остатки воли в кулак и прекрати скулить. Ты сможешь! Ты обязана справиться!

Но я сломлена…

Стоя на коленях, ловя капли воды на избитом теле, я вдыхаю холодный воздух, не зная, что делать дальше. Куда идти? В какую сторону двигаться? Вокруг меня лишь густая пелена черноты и больше ничего.

Но нужно подняться! Встать на ноги, пускай все кости ломит от холода и боли.

Звук! Тихий всплеск за моей спиной. Я слышу его! Возможно, это притаившийся в темноте надзиратель, решивший напоследок поиграть с умирающей жертвой! – но других ориентиров нет. В непроглядном мраке я могу полагаться только на звук.

С трудом поднявшись на ноги, я иду навстречу дьявольской неизвестности, понимая, что каждая секунда может стать последней.

***

Касаясь кончиками пальцев холодного стекла, Джой смотрела на мужчину, лежащего в больничной палате. Сквозь щели жалюзи ей был виден обездвиженный человек, укрытый белым покрывалом. Отросшие волосы, борода, пустой взгляд, устремившийся в потолок. Глядя на Маркуса Морлоу, Джой охватывал глубинный интерес. Кто он такой? Что сподвигло его на совершение подобного? Для чего он нес разрушающее зло?

Во время зверства Морлоу Джой готовилась к пятой защите титула. Каждый подготовительный лагерь к бою она сопровождала абсолютным отрешением от внешнего мира. Никаких новостей, интернета и телевидения. Одни лишь тяжелые тренировки и полная концентрация на поставленной цели. Только так она могла оставаться лучшей.

При задержании Морлоу Джой лежала на операционном столе, после пропущенного удара в клетке. Двенадцать часов врачи боролись за ее жизнь. Она оказалась бойцом и сумела выкарабкаться. Впрочем, как всегда. Что касалось выживания, то тут Джой Грин могла дать фору любому.

Когда ей удалось полностью оправиться, СМИ остыли к истории кровавого серийного убийцы. Какая разница если он все равно лежит овощем в больнице? Врачи говорили, что даже если Маркус и очнется, то прежним он не будет никогда. Слишком серьезные повреждения. Чудо уже то, что он вообще выжил после трех пуль в грудь и падения с крыши.

В общем и целом, кровавый поход Морлоу Джой обошел стороной. В те месяцы ее голова была забита совсем другими мыслями. Сейчас же, смотря на обездвиженного зверя, Джой ощущала некий зуд внутри себя. Ей хотелось узнать его. Познакомиться поближе. Но страшнее всего: она желала понять убийцу.

– Сара Мишель Симмонс, – начал Чейз, стоя за спиной у дочери. – Двадцать девять лет. Ублюдок вырвал бедняжке глаза, сделав из нее куклу с кровавыми слезами.

Джой не повела и бровью. В своем отделе по борьбе с бандами она видела, как детей заставляют перерезать первому попавшемуся человеку глотку, чтобы доказать свою верность преступному клану. О людской жестокости Джой знала не понаслышке.

– Сьюзен Родригес. Двадцать шесть лет. Тело нашли в доме, выставленном на продажу. Он буквально разорвал ее на куски. Несколько часов полицейские не могли начать работать внутри, настолько сильный стоял запах.

Джой задумалась. В голову закрадывались мысли, которые следовало подтвердить.

– Долли Форбс, – не унимался отец. – Тридцать один год. Морлоу вырезал ей язык, от чего та захлебнулась собственной кровью.

Джой вспомнила свое первое убийство. Работая в патруле, им с напарником поступил вызов от соседей о бытовом насилии. Прибыв на место, полицейские обнаружили женщину с почти перекушенным языком. Пьяный муж привязал ее к стулу и охаживал бейсбольной битой, пока дети прятались в шкафу. Джой прекрасно помнила опешившее лицо напарника, когда они вломились в квартиру. Как он с ужасом смотрел на избитую жертву, истекающую кровью. Для молодого парня подобная картина стала настоящим шоком.

На просьбу положить оружие обезумевший мужчина никак не отреагировал. Когда он бросился на полицейских, Джой нажала на спусковой крючок, всадив пулю ему между глаз. Бугай замертво рухнул к ногам избитой жены.

Дальше Джой все делала по протоколу. Хладнокровно, без капли растерянности и паники. От произошедшего, напарник находился в сильном потрясении. Он так и не смог справиться с эмоциями после увиденного. Парень написал заявление на увольнение. Видимо, работа в полиции оказалась не для него; чего нельзя сказать о Джой Грин. Она со своими обязанностями справлялась лучше многих.

– Ванесса Гловер. – Фрэнк смотрел на свою дочку, даже не догадываясь о чем она думает. – Морлоу привязал двадцатилетнюю девушку к стулу, в вонючем подвале, и вбил ей в уши металлические колья. У нее остался полуторагодовалый ребенок. Девочка так и не дождалась маму из магазина.

Джой повернулась к отцу. Свет от лампы на потолке падал ей на голову, прикрывая глаза тенью. Но что-то в ней изменилось. Фрэнк не мог сказать, что именно. Впервые за очень много лет Джой была заинтересована. Как в детстве, когда он рассказывал ей сказки перед сном. Только рассказанное сейчас было не сказкой! – и от этого комиссару становилось еще страшнее.

– И напоследок, – Чейз внимательно взглянул на Джой. – Мария Голдман. Двадцать два года. Морлоу срезал с нее кожу живьем, заставив смотреть на себя в зеркало. Благо разрыв сердца жертвы не дал ему насладиться своей мерзостью.

– А он серьезно подходил к делу, – сказала Джой.

– Это не шутки, мать твою!

– Здравствуйте, комиссар Чейз.

Из оцепенения Фрэнка вывел голос доктора, незаметно подкравшегося сзади. Мужчина в годах, с редкими волосами, протянул потную ладонь. Обменявшись рукопожатием, Чейз представил врачу свою дочь.

– Итак, док, что мы имеем? – спросил Чейз.

Джой внимательно слушала разговор двух мужчин, с почти детским выражением интереса на лице.