Формика

Нечасто видевший незнакомцев Кайл сразу вцепился в ногу матери. Та обняла его и вышла немного вперед. Дэвид же остановился как вкопанный, не сводя глаз с незнакомцев. Те тоже остановились, но дяденька сделал пару шагов вперед, чтобы встать впереди тетеньки, а та достала из-за пазухи блокнот.

– Миссис Рэйчел Смог? – поинтересовалась она, распахивая блокнот, который оказался бумажником с документами и удостоверениями, которые она поспешила продемонстрировать. – Я Аманда Смит, представитель социальной службы опеки, а это офицер…

– Ричардс.

– Офицер Ричардс.

– Да, это я, – Несмотря на неожиданность появления гостей, Рэйчел не испугалась, но на ее лице отчетливо проступило выражение досады и некой безысходности.

– Мне нужно поговорить с вашим супругом.

– Боюсь, что его нет дома сейчас. Он еще с работы не вернулся.

Тетенька смерила маму взглядом.

– Вы врете, – спокойно и холодно сказала она. От ее голоса повеяло угрозой на все сто уверенного в себе хозяина положения. – Вы знаете, что он здесь. Да и выстрелы вы слышали… Куда вы направлялись?

Мама попятилась на шаг назад, рукой заталкивая Кайла за спину.

– … Молчите, да? – поинтересовалась тетенька, подняв бровь. Она достала из папки ворох бумаг с печатями. – У меня ордер на ваш арест…

Рэйчел сильно передернуло. Почувствовав дрожь в ее теле, малыш вопросительно поднял взгляд на маму.

– Вас и вашего мужа, – продолжала тетенька, глядя в бумаги и поднимая взгляд поверх них, чтобы посмотреть на маму. – Ну, вы, скорее всего, отделаетесь административным штрафом, несмотря на то, что вы в преступном сговоре. А если адвоката будете слушаться, вам разрешат видеться с детьми, а вот ваш супруг…

– Что значит «разрешат видеться»? – голос Рэйчел дрогнул. Она понимала, что значила эта оговорка, но отказывалась в это верить.

– В ордере указано изъять детей из семьи преступников, которые не могут дать им надлежащей заботы и воспитания, и определить их в государственные учреждения, где они получат все это.

– Но они получают…

– Они живут в отвратительном месте и даже в школу не ходят! – Женщина не дала Рэйчел договорить. – Так что не упрямьтесь, мы о них позаботимся. Мы подберем им приличные семьи, где за ними будут следить и они станут полноправными членами общества. Поверьте, так будет лучше. Они не будут ни в чем нуждаться, пока вы будете разбираться с тем, что натворил ваш муж.

– Но… – Рэйчел хлопала ресницами, а губы ее дрожали. Да, она знала, что это может случиться, но старалась оттянуть этот момент, пока вера в него не стала исчезать. Она вскинула голову и промолвила тихо, но твердо. – … Я не отдам.

– Миссис, я понимаю…

– Я не отдам их! – Рэйчел сказала громче и положила ладонь на голову Кайла.

– Что ж, я хотела по-хорошему… Айден, приступайте.

Полицейский быстро сделал несколько шагов и схватил Дэвида за руку:

– Миссис Смог, не препятствуйте правосудию.

– Да пошли вы! – со злостью выплюнула слова Рэйчел, подняла Кайла на руки и бросилась бежать.

– Вот черт! Я за ней!

Полицейский отпустил руку Дэвида и огромными скачками по кочкам бросился за Рэйчел. Женщина тотчас подбежала и схватила Дэвида за плечо.

Кайл плохо понимал, что происходит. Он успел заметить, как на глазах у мамы проступают слезы, услышать крики «отпусти!» и «миссис Смог, успокойтесь», «не подходи!», в которых голос мамы стал походить больше на крики птицы, чем на человеческий. Сухой треск, а потом ощутил, что его поставили на ноги. Чувство тревоги передалось и ему, а когда он увидел слезы на лице мамы, Кайлу захотелось плакать. Он не понимал, почему и зачем, но слезы наворачивались сами собой. Он скривился, готовясь зарыдать во весь голос, однако его внимание привлекла странная картина. Кайл смотрел на нее завороженно, посасывая соленые от слез пальцы.

– Отпусти его! – полурыком прокричала Рэйчел тетеньке, угрожающе выставив вперед трещащую коробочку. Полицейский корчился в траве, делая смешные рожицы. – Быстро! Кому сказала?! Отпусти!

Она указала тетеньке подбородком на братца и шаг за шагом приближалась к ним. Тетенька поняла, что как только Рэйчел сможет достать ее, то с ней случится тоже, что и с дяденькой.

Шаг, еще шаг, нервы натянулись до предела, и даже малышу Кайлу передалось безумное напряжение. Не выдержав, Рэйчел с воплем раненого зверя бросилась к ней.

– Остановитесь, а то я буду стрелять!

Но Рэйчел словно ее не слышала, да и если бы слышала, то не остановилась бы. Тетенька вытащила из внутреннего кармана пистолет и демонстративно передернула затвор:

– Еще шаг и я..!

Но Рэйчел уже неслась на нее с перекошенным лицом.

– Остановитесь! – крикнула она, а ее лицо исказилось в гримасе ярости и удивления.

Над островом прогремел еще один выстрел. Мамочка со всего маху налетела на тетеньку и повисла на ее руках. Маленький Кайл смотрел, как мама прыгнула на тетеньку, а потом сползла на землю, так и оставшись в траве. Пистолет вывалился из рук женщины. Замерев в оторопи, тетенька смотрела то на свои ладони, то в траву:

– Я же целилась по ногам… По ногам… По ногам… Этого не может быть… Не притворяйся… Не при…

Тетенька осеклась и дико скосила глаза, шаря рукой за спиной. Она начала поворачиваться, пытаясь нащупать что-то. Капельки крови проступили на ее губах и тонкой струйкой устремились вниз. Она удивленно посмотрела на стоящего за ее спиной Дэвида, дотянувшись до проткнувшей ее, как кол, заточенной палки. У братца в руках была еще одна, и он угрожающе замахнулся, но тетенька упала в траву рядом с мамой.

Дэвид бросился к матери и приподнял ее, взяв на руки, а она погладила его по щеке. Ее руки опали вниз и безвольно повисли. Узнать братца стало теперь невозможно. Всегда спокойный и хладнокровный, он уткнулся в плечо мамы и истошно зарыдал, оглашая поляну всхлипами, которые он старался глушить, как мог. Потому от него слышались только сдавленные хрипы, как будто он задыхался.

Малыш увидел, как взгляд братика внезапно изменился, словно у него появилась очень важная идея. Бережно опустив мамочку в траву, он начал совершать толчки особым образом сложенными руками. Временами он пропадал в траве, и его лица видно не было. Но когда он появлялся, малышу становилось страшно. Таким братца он видел впервые. Дело даже не в залитом слезами лице, а в том отчаянии, что читалась в его глазах.

Наконец он сел на землю и утер слезы рукавом. У малыша сложилось ощущение, что на лужайке сейчас сидит совсем другой человек. Кто-то чужой.

– Бра-а-а-атик! Бра-а-а-атик, что случилось?

Кайл понимал только, что что-то неправильно. Что-то не так. Гнетущее и вязкое чувство неопределенности давило на него. Малыш почувствовал себя очень одиноким и ему хотелось побыстрее вернуться «под крыло» к мамочке. Он скривился, готовясь заплакать, как делал в любой непонятной ситуации, чтобы мама пришла и успокоила его. Кайл шагнул к брату в надежде получить защиту и поддержку.

– Нет! Стой там! – Дэвид смотрел вниз, выставив руку в запрещающем жесте.

– Но братик…

– Стой я сказал! – голос Дэвида был дрожащим и хриплым, но все таким же грубым и твердым. Он поднялся на ноги и сжал зубы, напрягая желваки.

– Идем, скорее! – глядя куда-то вперед, сказал он Кайлу.

– Но братик, а мама?

– Мама нас потом догонит…

– Она же там, в траве вместе с тетенькой спряталась!