Общага, или Трактат становления феминизма

Общага или Трактат становления феминизма
Ten Zen

Шел первый год, шла первая неделя, в тот первый день дождливый и пустой! Пришла весна, за нею две метели, что вьюгою смели меня со дна. Подняв на холм, хребтом всадив вершину сбоку и над оврагом водрузив. Покрыв травой, что, ядовито зеленея, в лугах и впадинах извилистых моих. Стряхнув волной, грозой воткнувшись в темя, я обнаружу, я – живу!

Шел первый год, шла первая неделя, в тот первый день дождливый и пустой!

Пришла весна, за нею две метели, что вьюгою смели меня со дна

Подняв на холм, хребтом всадив вершину сбоку, и над оврагом водрузив,

Покрыв травой, что ядовито-зеленея, в лугах и впадинах извилистых моих

Стряхнув волной, грозой воткнувшись в темя, я обнаружу, я – живу!

Общага или трактат становления феминизма

ознакомительная

Август, конец месяца, душный и натянутый воздух пропитался ароматом арбузов и дынь. К накаленному асфальту прилипает подошва, испарения мешают ровно дышать, сажённая трава по обочине, а в голове бардак.

Она сошла с перрона и направилась к центру площади. Где-то там должна быть автобусная остановка, и уже скоро она доедет до общежития. Город показался ей небольшим, растянутым и не очень уютным, возможно по причине странной архитектуры, где среди новых зданий, как плешь, стояли старые развалины. А может из-за того, что улицы были узкими, дороги разбитыми, и везде валялся мусор.

Сердце немного кольнуло, она подходила к общежитию, и ничего хорошего это не предвещало, старое пятиэтажное задние, с разбитыми стеклами, бутылки из-под спиртного валились здесь же под окнами и много окурков.

С собой у нее был небольшой чемодан, она была скромной, непритязательной и не требовала к себе особого внимания, даже больше, ей хотелось, чтобы ее не замечали, проходили мимо, оставаться тенью, а лучше невидимкой, наслаждаться одиночеством и свободой.

Ей выделили комнату на третьем этаже, она перестала удивляться и надеется, готовая ко всему, и ожидания её не обманули: сломанная деревянная дверь, которая не закрывалась, обшарпанные стены, черный обкуренный потолок, протертые полы, железная кровать, с желтыми пятнами матрас. Всё как она и ожидала. Немного скорчившись от брезгливости, она присела на край кровати, оглядываясь по сторонам, ее взгляд уставился в окно, грязные серые окна, но каким-то чудом, одинокий луч солнца смог пробиться сквозь серость и грязь. Она ухмыльнулась, все еще веря в луч, но не в себя.

Просидев некоторое время, она решила осмотреться, но переполненный мочевой пузырь умолял её найти выход жидкости. Оставив чемодан на кровати, она вышла из комнаты, ее взору предстала коридорная система расположения комнат, она сделала шаг, немного заторможено, как ей тут же напомнили о срочном выходе. Она стала изучать коридор, как оказалось на этом этаже, а может и на каждом, располагалась кухня, с одной плитой и с одной рабочей конфоркой, а поперек кухни висели несколько веревок, на которых сушилась грязная и рваная одежда, а может просто кто-то забыл её. Пройдя коридор, она поняла, что туалета на этом этаже нет. А значит по лестнице спускаться вниз или подниматься вверх. Простояв неуверенно пару секунд, она сделала шаг вниз, видимо по причине наименьшего сопротивления её мочевому пузырю. Оказавшись на втором этаже, в нос сразу же ударил аромат туалетной комнаты, а значит, она на верном пути. Как мальчика с пальчика вели крошки к дому, так усиленный и уже нестерпимый аромат вел ее к цели. Двери не оказалась, и она прошла внутрь, увидев 3 кабинки, на которых почему-то тоже не было дверей, она опять встала в замешательстве. Не в силах больше терпеть, она прошла в крайнюю кабинку, задрала платье, сняла белье и присела, она испытала большое облегчение, как внезапно вошел молодой человек, взглянул на нее, прошёл в соседнюю кабинку и присоединился к ней. И теперь журчание двух мочевых пузырей наполнило пространство. Она закрыла глаза, как Чапаев была уверена, что её как минимум никто не узнает, а если хорошо зажмурится, то никто и не увидит, стараясь теперь как можно быстрее закончить свой процесс, но, как назло, жидкости накопилось много, а пузырь отказывался выпускать больше положенного.

Молодой человек управился быстрее, она опять потерпела поражение в очередной битве, поправляя ширинку и одергиваясь, видимо для того, чтобы все уложилось ровно, он еще раз взглянул на неё и вышел. Ей хотелось выдохнуть, но она почувствовала, что стала задыхаться от нестерпимой вони, её начало пошатывать и кружиться голова, ни бумаги, ни тряпки, и уже приняв образец за подражание от парня, она, встряхнувшись, молниеносно по пути стала натягивать белье и выскочила из туалета. Пробежав метров 10, она смогла наконец-то вдохнуть, все еще не полной грудью, но уже почти свежим воздухом. Поднявшись на свой этаж, она услышала чей-то разговор, ей было неловко, страшно, но вдруг там окажется девушка, или кто-то мужского рода, который поможет ей починить дверь, или хотя бы соорудить что-то вроде рукотворной щеколды, она была бы рада любому устройству, которое поможет ей сохранить храбрость ночью и не быть растерзанной.

Она зашла и увидела трех парней, те стояли над кастрюлей, внимательно смотрели и курили над ней, ей показалось, что в ней плавало что-то серое, большое, и что-то, что выглядела очень несъедобно, даже наоборот, отвратительно. Природное любопытство взяло вверх, и она подошла к ним и посмотрела в кастрюлю. Ее чуть не стошнило сразу, но рвотный инстинкт оказался сильнее, и ее стало рвать мелкими отрыжками, зажав рот, она пыталась остановить вакханалию над своим ртом, но у нее не получалось, ее глаза забегали в поисках любой емкости, и она увидела ведро, ее тело само предложило выход и уже наклоняясь над ним, она избавилось от ненужного изо рта. Облегченно вздохнув, она выпрямилась, пытаясь сохранить хоть какое-то итого малое достоинство, поздоровалась.

Парни молча смотрели на нее, один из них шмыгнул и плюнул в пол:

– ты кто?

–я сегодня приехала, – смущенная стояла

–ясно, и что мы теперь должны есть по-твоему?

–не знаю, а были варианты?

Он еще раз взглянул на ведро, потом на неё, развернулся и вышел, а за ним и все остальные. Как гора с плеч, уже менее бодрыми, а вернее, совсем слабыми ногами, она вернулась в свою комнату, решив присесть на кровать, она, поправляя платье поняла, что впопыхах заправила его в свое белье! Краснея, и мысленно заикаясь от неловкого момента, она стояла посередине комнаты, что же она сделала в прошлой жизни, отчего у нее такая карма, за что ей все?! Опустив плечи, обреченная, она села на кровать, и теперь ей было все равно, она легла на грязный матрас и закрыла глаза.

Шум в коридоре разбудил её, он резко вывел её тело из дремы, но сознание всё ещё отказывалось просыпаться и ориентироваться на местности. Охватывая глазами комнату, постепенно она стала осознавать свою реальность, тяжесть от этого легла на её плечи, как в комнату врывается тот самый парень, который имел счастье наблюдать за её процессом в туалете, схватил её руку и быстрыми шагами вывел из комнаты, и они направились к концу коридора. Затолкнув её внутрь комнаты, он закрыл за ней дверь с другой стороны. Ошарашенная и плохо соображавшая, она стояла по середине комнаты.

Комната, в которую внезапно её запихнули, оказалось чуть меньше её комнаты, что-то подобие уюта царило вокруг, не заправленная кровать, стол, на котором лежали книги и тетради, пепельница, телевизор, в углу стоял холодильник, разбросанная одежда и тут её внимание привлекла дверь- она была железная, она не удивится, если дверь окажется бронированной. Оглядевшись, она прилегла на кровать, похоже, что теперь от неё мало, что зависит, она стала заложницей. Её будут удерживать, возможно надругаются над ней, может и не раз, а может и не один, вот только страха она не чувствовала, опять присев на кровать, она стала прислушиваться, за дверью раздавались чьи-то голоса, кто-то бегал, нецензурно ругался, дверь приглушала звуки, но она отчётлива стала понимать, что там, в ином мире раздавался глухой звук, видимо в ход пошло все предметы, тела. Вздохнув, и уже искорка радости от её заточения, появилась в её сознании, мысленно поблагодарив парня, она прилегла и заснула.

Её разбудил стук в дверь, кто-то настойчиво ломился в комнату, звуки прекратились. Всё ещё сонная, она пыталась собраться мыслями, всё же надо было соорудить оплот сопротивления, оглядывая комнату, она искала что-нибудь, палку, сковородку, бутылку, она будет защищаться, ага, да, она как Жанна Д’Арк, мысленно представляя эту сцену, к ней врывается оголденная толпа парней, все её хотят, а она такая стоит перед ними с голой грудью, а в руках сковородка: не желаете яищенки? Лучше лечь, и идти по пути наименьшего сопротивления, как там говорят, если не можешь изменить ситуацию, получай удовольствие, расслабься и жди. Она легла на кровать и машинально раздвинула ноги, и готовая ждала своей участи.

Кто-то вставил ключ и открыл дверь, она слегка приподнялась, всё же лучше рассмотреть его, хотя нет, лучше закрыть глаза, а то вдруг за свидетеля пойдёт, а тут ничего не видела, ничего не чувствовала, всё же одним глазом присматривая за дверью.

Её уже почти родной парень вошёл, и пристально на неё посмотрел, развернулся к столу и включил чайник.

–спишь?

–нет

–чай будешь?

–нет

–можешь выходить

Она недоверчиво привстала, он стоял спиной. Вставая с кровати, она проверила своё платье, рукотворно соорудила себе прическу, и направилась в свою комнату. Выйдя в коридор, она замерла на месте, повсюду валялись сломанные стулья, железные прутья от заборов, разбитые бутылки, разлитая жидкость на полу, преобразилась в психоделические рисунки, по которым можно определять устойчивость или отказ системы мышления. Стараясь не испортить сюжет, она медленно двигалась в свою комнату. Всё, как и положено, распахнутая дверь, разбросанные вещи, матрас лежал на полу. Нерешительно, она стояла на проходе комнаты, как сзади раздался голос:

–мужской туалет на 2 этаже, женский туалет на 4 этажа, там же особи женского пола принимают водные процедуры.

Она, не поворачиваясь, лишь кивнула головой, давая знак, что информации доведена до адресата. Подошла к чемодану, но зубной щётки не оказалось на месте, развернулась и направилась на покорение 4 этажа.

Она поднялась на 4 этаж и прошла на кухню, где увидела необычную картину, по разным сторонам кухни стояли 3 девушки, как в голову ей вонзился Пушкин:

–как бы я была царицей, молча мылилась девица, наклоняясь меж тазов, моя голову вперед

–как бы я была царицей, молвила еще одна девица, то блеск зубов моих прекрасных, озарял весь город ясный

–ну я третья девица, что была скромнее всех, меж тазов промежность мыля, излучала скромность мех.

Стихи у нее никогда не задавались, и уже развернувшись, она стала рифмовать свои мысли:

Стол-стул, вода-трава, стерва-сперма, мужчина-корзина, а почему корзина, странно, женщина- ….женщина- ….последняя рифма никак не задавалась ей.

Отводя мысли от реальности, она решила прогуляться, внешний вид, после пережитых интимных моментов, ее уже не волновал. Ощущая себя бесстрашной, она вышла из здания.

Все же удивить её получилось, в квартале от общежития, она увидела небольшой скверик, в котором мирно, несмотря на раннее утро, прогуливались мамы, изредка папы с колясками. Она вдыхала ароматы последних дней лета, в надежде надышаться или отдышаться от вони в общежитии. Присев на скамейку, она прикрыла глаза, завтра ей предстоит найти институт, познакомится с новыми людьми или наоборот сделать вид глухонемой, хотя нет, лучше слегка заторможенной, таких людей как правило сторонятся, вдруг заразные, ухмыльнувшись самой себе, она продолжила нежиться в лучах утреннего солнца.

–привет

Она вздрогнула и открыла глаза, перед ней стоял её парень:

–гуляешь?

–нет

–ждёшь?

–нет