Порядочная женщина

А может, это страх сжал ее горло – ведь если с Уильямом что-нибудь случится, – все пропало.

Утро выдалось теплым, и после похода в магазин Тиффани на Юнион-сквер Альва и Консуэло присели отдохнуть на скамейке в тени дубов. Шурша юбками по брусчатке, мимо прошли две леди в нарядных летних платьях из муслина с зонтиками в тон.

Хотя обычно Альва все схватывала на лету, ей потребовалось немало усилий, чтобы выучить имена всех членов семьи Вандербильт и удерживать их в голове. Трудность заключалась не столько в их количестве, сколько в том, что они постоянно повторялись.

– Сам Уильям, его отец и один из его племянников – все Уильямы, – жаловалась она Консуэло, которая проверяла, верно ли подруга все запомнила. – Сколько же в этом мире Уильямов – Уильям Шекспир, Уильям Блейк, Уильям Вордсворт…

– Еще генерал Уильям Текумсе Шерман[18 - Уильям Текумсе Шерман (1820–1891) – американский политик, полководец и писатель. Один из известных генералов Гражданской войны 1861–1865 гг., воевал на стороне Севера.], не забудь.

На что Альва ответила:

– Да уж, в Атланте его забудут не скоро, – и продолжила: – Имя Командора – Корнелиус, так же зовут младшего из его двух сыновей и его старшего внука – брата Уильяма.

Консуэло заметила:

– Как же мне понравилась та брошка с изумрудом в центре и эмалевыми листиками. Вот бы Ви-Кей купил тебе опал с бриллиантами. Или бархатку со спиральками из камушков. – Она нарисовала пальцем в воздухе завитушку.

– Так что сына и внука Корнелиусов тоже зовут Корнелями, – продолжала Альва, не слушая подругу. В настоящий момент драгоценности волновали ее меньше всего. – И хотя технически сын Командора должен быть вторым Корнелиусом, его зовут Корнелиус Джеремия – Си-Джей, а Корнелиус «второй» – это его внук, то есть старший брат Уильяма.

– Не забудь, что Корнелиус Джеремия – черная овечка, поэтому, если о нем зайдет речь, делай вид, что ничего не знаешь.

– Не забуду. Зато тот Корнелиус, который брат Уильяма, – воплощение всех добродетелей и пример для подражания.

– Вот именно. И если ты будешь повторять это как можно чаще и желательно на публике, сумеешь заслужить милость его жены Элис – а она, знаешь ли, однажды станет матриархом всего семейства.

Альва подняла взгляд от записей:

– Я считаю, подобное звание надо заработать.

– Ты так говоришь лишь потому, что Уильям – не первый наследник. Тебе придется отравить Корнеля или придумать еще что-нибудь в таком духе, чтобы занять ее место.

– Но мы ведь не при феодализме живем! Я тоже могу быть матриархом!

– То есть Элис должна просто взять и подвинуться? – рассмеялась Консуэло.

– Все, не отвлекай меня. Я очень занята.

Альва снова заглянула в свои записи. Сыну Элис и Корнеля, Уильяму Генри II, было четыре года, и называли его Билл. Их младшему сыну, Корнелиусу III, шел второй год, и его называли Нейли. Своего первенца (старшую сестру Нейли) Элис и Корнель именовали Элис.

– В этой семье напрочь отсутствует воображение, – буркнула Альва.

– Просто запомни имена.

Альва положила записи в карман:

– Что, если я не понравлюсь миссис Вандербильт? Уильям сказал, я не из тех девушек, кого бы она ему выбрала.

– Она никогда не скажет это тебе в лицо.

– Спасибо за поддержку! Только я все равно волнуюсь. У меня ведь нет никакого положения в обществе.

– Может, и нет. Деньги ты и так сможешь тратить.

– Как думаешь, может, нам сбежать и обручиться тайно? Лучше всего на следующей неделе. Как раз придет домовладелец за оплатой.

– Да, конечно, тайное бракосочетание прекрасно отразится на твоем положении в обществе. Дерзай.

– Будь я мужчиной, я бы уже давно избавила нашу семью от неприятностей.

Консуэло чмокнула Альву в щеку.

– Будь ты мужчиной, я бы вышла за тебя замуж.

– Нет, ты бы дождалась кого-нибудь поблагороднее.

– Ты права. Но тебя я любила бы больше.

На следующий день, не успела Альва опуститься в кресло в гостиной Вандербильтов, как миссис Вандербильт, чья наружность так и излучала доброжелательность, сообщила:

– Я поговорила с сыном. Если вы не против, не будем ждать долго после помолвки – мне кажется, лучше всего назначить свадьбу на декабрь.

Три сестры Уильяма и их свояченица Элис смотрели на Альву так, словно она и в самом деле была лягушкой на дощечке. Альва надеялась познакомиться и с Джорджем, однако у мальчика, по всей видимости, нашлись дела поинтереснее, чем рассматривать невесту брата, сидя в душной комнате. Да и что, собственно, рассматривать? Темноволосая девушка среднего роста с крупными ноздрями на квадратном лице. Не дурнушка – умные карие глаза, выразительные брови, светлая чистая кожа. Но ничего такого, ради чего Джордж прервал бы свои занятия – скорее всего, он сейчас читал. Уильям как-то говорил (в некотором замешательстве), что редко видит мальчика без книги в руках.

– Я понимаю, это слишком скоро, – продолжила миссис Вандербильт, – но нам не терпится заполучить вас. Кроме того, ваша безукоризненная репутация не даст никому повода сделать нежелательные выводы.

После этих слов Альва ее полюбила, не раздумывая.

– В декабре? – повторила Лила. – Как здорово! Представляете, если к свадьбе выпадет снег!

Четырнадцатилетняя Лила, хорошенькая, точно бутон розы, росла в совершенно иных условиях, нежели ее старшие братья и сестры. Мистер Вандербильт набросал Альве в общих чертах летопись американских Вандербильтов. Они вели свою историю с 1650 года, когда будущий основатель рода по имени Аэртсон покинул голландский городок Де Билт и прибыл на Статен-Айленд как слуга, работающий по контракту. Уильям и семеро его братьев и сестер родились на статен-айлендской ферме, которую Командор и отдал под начало их отца, прежде чем привлечь его к железнодорожному бизнесу. Много лет назад они переехали в город. Младшие, Лила и Джордж, были уже типично городскими детьми.

Сам Командор тоже вырос на ферме. Его отец был земледельцем и паромщиком, поэтому паромщиком стал и Командор. Потом он занялся пароходами и, в конце концов, перешел на железные дороги. Впрочем, свой дом в Манхэттене он построил лишь в 1846 году и потому считался парвеню – другая причина, по которой семья не вошла в число «лучших» голландцев Нью-Йорка – Бикманов, Стейвексантов, Шермерхорнов и Джонсов. И, конечно, еще был одиозный дядя Си-Джей.

– Снег? Надеюсь, все же обойдется без снега, – заметила Элис, усаживая малышку Элис, нежное шестилетнее создание с очаровательной улыбкой, в кресло рядом с Альвой. – Представьте, как промокнут туфли и юбки.

– А мне кажется, это очень романтично, – отозвалась Лила.

– Романтично, – пролепетала маленькая Элис. Ее платье было того же нежно-желтого оттенка, что на ее тете Лиле. – А я буду угощать всех чаем.

Альва погладила ее по головке:

– Спасибо, это будет очень кстати.

– Смотрите, она не забудет ваше обещание, – предупредила Элис. – Лучше не тешить ее надеждами.

Альва обратилась к девочке:

– Может быть, ты напоишь чаем самых главных гостей перед свадьбой? Ведь в день свадьбы ты будешь очень занята.