Преступления глубинного государства. От 11 сентября до Дональда Трампа

Все последующие дни Франсуа Олланд, Дэвид Кэмерон и Хиллари Клинтон неустанно, как мантру, повторяли: «Башар должен уйти!» Чем снова подтвердили свою ответственность за лозунги цветных революций («Шеварднадзе, хватит!» или «Бен Али, уходи!») Обращаясь к коллегам, словно говоря с толпой, они называли Башара аль-Асада одним только именем – «Башар». Такая методика не вела ни к чему хорошему, если не сказать – служила подтверждением их бессилия.

12 июля 2012 года стартовала операция «Дамасский вулкан и сирийское землетрясение». Более 40 000 наемников, приехавших из всех арабских стран, собранных ССА в Иордании, поддерживаемых Францией и Соединенным Королевством и оплачиваемых Саудовской Аравией, перешли границу, чтобы ринуться на Дамаск.

Французское отступление при освобождении Баба-Амр и соглашение о мире, двумя неделями ранее подписанное в Женеве, остались лишь далекими воспоминаниями. Началась новая война против Сирии. На сей раз воевать с ней должны были армии наемников. И она оказалась значительно кровопролитнее предыдущей.

Вторая война с Сирией

18 июля взрывом был разрушен офис Национального совета по безопасности в Дамаске; погибли генерал Дауд Раджха (министр обороны), генерал Ассаф Шавкат (шеф военной разведки, свояк президента аль-Асада) и генерал Хасан Туркмани (председатель Совета). Генерал Хишам Ихтияр (глава контрразведки) вскоре скончался от ранений. Подозревали, что какой-нибудь предатель подложил бомбу в потолочный светильник, но не исключено, что снаряд был выпущен с беспилотника. Военные министерства и спецслужбы были обезглавлены. Повсюду началась резня. На улицах стали убивать людей. Большинство жителей столицы спасалось бегством.

Западные лидеры, комментирующие этот теракт, стоивший жизни членам Совета по национальной безопасности, отказались осудить терроризм. Они полагали, что погибшие заслужили то, что получили.

Нападавшим были заданы цели. Так, отряд напал на мой дом в Меззехе, на самой окраине города, там, где росли широкие поля опунций. Но войска установили на крыше миномет, чтобы не подпускать террористов близко. Когда стрельба были окончена, в оставшихся на поле трупах опознали пакистанцев и сомалийцев. А в других частях столицы воевали тунисцы, афганцы и представители других народов. Этих людей едва успели научить в Иордании обращаться с оружием – иногда обучение длилось не больше недели. Их построили в отряды по их происхождению, но это никак не было армией в прямом смысле слова: не было создано принципа подчинения. Многие даже ничего не знали о Сирии; некоторые думали, что их завербовали спасать палестинцев в Израиле.

Бюро устроили в подвалах отеля «Дама Роз», где отдыхали генерал Роберт Муд и наблюдатели из ООН. Их присутствие было гарантией безопасности здания. Управляющий Центральным банком Адиб Майялех выступил по телевизору, опровергая сообщения «Аль-Джазиры» и «Аль-Арабии» об обвале сирийского фунта. «АрабСат» и «НилСат» отключили еще работающее сирийское телевидение. В это время ЦРУ взломало аккаунт в Твиттере «Аль-Дунья ТВ», чтобы объявить об отступлении арабской сирийской армии и падении режима. Сигналы сирийских телестанций снова появились на «АрабСат» и «НилСат». Но исходили они не из Сирии, а из Австралии, и посланы были с базы Национального агентства безопасности США. В Катаре Франция участвовала в собраниях пресс-пула, принудительно мобилизованного для пропаганды НАТО. План – распространять скоординированный пакет репортажей, частью снятых на пленэре, частью – состоящих из смонтированных кусков, объявляющих о бегстве президента аль-Асада и крахе «алавитской диктатуры». Но на самом деле Сирия оказала сопротивление, и наемники отступили из Дамаска.

На Совете Безопасности ООН Россия и Китай в третий раз наложили вето на резолюцию, одобряющую западное военное вмешательство. Соединенные Штаты отступили. Лживые репортажи сирийского телевидения о бегстве президента аль-Асада не пошли в эфир.

24 июля король Аравии Абдалла вознаградил принца Бандара Бин Султана за нападение на Дамаск и назначил его шефом саудитских спецслужб. Но через четыре дня в его бюро прогремел взрыв. Он был тяжело ранен, и я преждевременно объявил о его гибели. На самом деле погиб его заместитель, Мишаль Аль-Кани. Сам же он целый год провел в больнице; функции органов его тела уже никогда не восстановятся полностью.

Пресса сообщила, что президент Обама подписал приказ о тайной военной интервенции в Сирию, согласованной с НАТО. Кофи Аннан, осознав, что все его усилия будут одобрены официально, но саботированы «под ковром», 2 августа сложил с себя полномочия посредника.

5 августа Генеральное управление внешней безопасности помогло бежать «премьер-министру» Рияду Хиджабу. Эта операция была скорее символического значения, для исполнительной власти такая фигура – ничто. Сирия – древнейшее государство мира. Основанная 6000 лет назад на перекрестке торговых путей, она давно умеет тайно самоорганизовываться изнутри. Ныне видимая часть управления – глава исполнительной власти, президент Башар аль-Асад. Он отвечает перед народом. Под его руководством – три концентрических круга. Первый – правительство и подчиненный ей административный аппарат. Министры там – то же, что наши управляющие центральной администрацией. Затем – его советники во дворце; им подчинены министры. Наконец, его личные советники, вместе с которыми он принимает решения. Это республиканский режим, ибо исполнительная власть действует в интересах общественной пользы и у народа есть право ее выбирать; но это нельзя называть демократией, поскольку самые важные решения публично не обсуждаются. А Рияд Хиджаб никогда не был «премьер-министром» – такой должности просто нет в конституции: он работал секретарем совета министров, что совсем не то же самое в такой системе. Его роль состояла в получении повестки дня и директив из дворца и передаче их министрам, после чего он должен был собирать с них отчеты о проделанной работе. Это несопоставимо с гибелью членов Совета национальной безопасности, – его бегство не имело никакого значения. Помню, как я был удивлен, когда за несколько месяцев до этого на совещании генерал Хасан Турмани спросил меня, что бы я посоветовал по некоему важному вопросу. Я в числе прочего мимоходом предложил предупредить господина Хиджаба. Генерал с улыбкой ответил: «Это слишком важное решение, чтобы о нем беспокоились мы с вами». Ну а Парижу было дозволено все. Советник президента аль-Асада был завербован Генеральным управлением внешней безопасности, но он не был источником информации – у него не было допуска к государственным тайнам.

Затем 17 августа 2012 года министр иностранных дел Лоран Фабиус заявил: «Я сознаю, сколь ответственно то, что я сейчас скажу: господин Башар аль-Асад не заслужил права жить»: позиция по меньшей мере странная для представителя государственной дипломатии, выступавшего против смертной казни. В сентябре Олланд и Фабиус встретились с Реджепом Тайипом Эрдоганом в Нью-Йорке, чтобы разработать план убийства своих коллег – сирийского министра иностранных дел Валида Муаллема и президента аль-Асада. Уже не в первый раз французская Пятая республика пыталась физически устранить президента другой державы. Так, в 2008 году Николя Саркози отправил отряд в Каракас под командованием Фредерика Лорана Буке с заданием убить Уго Чавеса. На сей раз, как и в предыдущий, Управление безопасности не смогло добиться своего. Оно рассчитывало на отдел министерских и дворцовых уборщиков – курдов, всерьез полагая, что ими можно манипулировать. Но заговор был разоблачен. 12 декабря 2012 года Лоран Фабиус на 4-й международной конференции «Друзей Сирии» в Марракеше выступает против решения Белого дома внести «Фронт Ан-Нусры» («Аль-Каида») в список террористических организаций. На последней пресс-конференции он заявил, что «все арабы грудью встанут против» такого американского решения, «на поле боя они [ «Аль-Каида»] делают полезную работу». «Это совершенно ясно, и председатель коалиции того же мнения».

Менее чем за десяток лет Франция, единодушно приветствуемая в Совете Безопасности при выступлении Доминика де Вильпена, скатилась до уровня «бандитского государства», заказывающего политические убийства – или по крайней мере пытающегося их заказывать, если вспомнить все, что случилось со мной, – и поддерживающего исламских террористов в ущерб светскому государству. Даже хуже – она больше не скрывала, что вернулась к своим постыдным амбициям: 25 сентября Франсуа Олланд потребовал в ООН «защиты свободных зон», то есть постепенного установления колониального мандата, принятого Лигой Наций с 1923 по 1944 год.

Весь последовавший за этим год Франция поддерживала вымысел, что в Сирии воевали бежавшие из армии. Это миф Сирийской свободной армии (ССА). Якобы они – борцы за демократию. Однако за все пять лет войны не было продемонстрировано ни одного кадра с воззванием за демократию. Самое большее, что можно найти – это слоганы в защиту «свободы». Но речь тут вовсе не о свободе в понимании французских революционеров (такую провозглашала Баас), а совсем наоборот. Эти манифестанты требовали права «свободно» применять законы шариата – в той форме, в какой их понимали они сами. Кстати, все это сочинительство было приправлено множеством скандальных подробностей. 13 мая 2013 года один из командиров бригады Аль-Фарук (Свободной сирийской армии) распространил видеокадры, на которых пожирали кишки солдата арабской сирийской армии, заявляя при этом: «Вы, солдаты Башара! Мы клянемся перед Богом съесть ваши сердца и вашу печень. О, герои Баба-Амр, режьте алавитов и вырезайте у них сердца и пожирайте их». Еще один скандальный случай – ССА устроили в Аль-Дувайре резню христиан.

11 января 2013 года во внешней политике Франции возникло еще одно противоречие: не между риторикой и действительностью, а в лоне ее союзников. «Аппетит приходит во время еды» – гласит пословица. Франсуа Олланд решился на военную интервенцию в Мали. Это не очередная «арабская весна», а прямое следствие разрушения Ливийской арабской Джамахирии, о чем задолго до этих событий говорил Мохаммед Сьяла, министр по кооперации Муаммара Каддафи и хранитель сирийских валютных фондов.

Туареги – кочевой народ, живущий в центральной Сахаре и на границах Сахеля, то есть на широких пространствах между Ливией и Алжиром, Мали и Нигером. Воспользовавшись протекцией двух первых стран, они лишились поддержки двух последних. Вследствие этого еще с 1960-х годов они не прекращали спрашивать, почему их землями управляют Мали и Нигер. Вполне логично, что они решили добиться удовлетворения своих требований к Мали. Национальное движение за освобождение «Азавада» (MNLA) захватило власть почти во всем Северном Мали, где и жило. Небольшая группка исламистов-туарегов, тренировавшаяся в Саудовской Аравии, – «Ансар Дин», связанная с AQMI («Аль-Каида» в странах исламского Магриба), воспользовалась этим, чтобы установить в нескольких местностях законы шариата.

21 марта 2012 года в Мали произошел удивительный государственный переворот. Загадочный «Комитет за обновление демократии и восстановление государства» (CNRDRE) сверг президента Амаду Тумани Туре и заявил о желании восстановить малийскую власть на севере страны. В результате возникло замешательство: путчисты оказались неспособными объяснить, чем их акция может улучшить положение. Его свержение выглядело тем более странно, что президентские выборы предполагалось провести через пять недель и низложенный президент в них не участвовал. CNRDRE состоял из офицеров, набранных в США. Он сорвал проведение выборов и передал власть одному из кандидатов, – франкофилу Дионкунде Траоре. Сей ловкий фокус был легализован Экономическим сообществом за развитие африканских стран (CEDEAO), чьим председателем был не кто иной как Алассан Каттара, – его за год до этого привели к власти французские войска в Республике Берег Слоновой Кости.

Государственный переворот усилил этническое размежевание страны. Элитные отряды малийской армии (подготовленные в США) под командованием туарегов примкнули к подгруппировкам и – напали на город Конна. CNRDRE покинул территории туарегов, чтобы и на юге Мали утвердить власть исламских законов. Переходный президент Дионкунда Траоре издал декрет, в котором просил помощи у Франции. Париж вмешался буквально спустя несколько часов, не дав взять столицу, город Бамако. Он предусмотрительно предложил Мали бойцов Первого пехотно-десантного морского полка («колониальных войск») и 13-й Десантно-драгунский полк, вертолеты COS, три «Миража 2000 D», два «Миража F-1», три C-135, один C-130 «Геракл» и один C-160 «Трансалл».

Эта удачно проведенная операция называла врагом «Аль-Каиду», хотя на деле речь шла о борьбе против независимости туарегов. Да, все ту же «Аль-Каиду», которая «делала полезное дело» в Сирии и организовывала Свободную сирийскую армию, поддерживаемую Францией. Елисейский дворец в ужасе приказал французской армии остановить свое продвижение в Мали так, чтобы дать катарским военным советникам джихадистов возможность отступить. Доха порвала привилегированные отношения с Францией, а в это время ССА на поле боя организовала манифестации, где горланила песню: «Французы сволочи. Наша нация [исламистская] победит!»

Франсуа Олланд попытался исправить собственную глупость и хоть как-то примириться со своим благодетелем, эмиром Аль-Тхани. В последний момент он спешно отправился в Доху, где был принят очень прохладно. Однако освободившееся место быстро заняли Саудовская Аравия и Турция.

«Красная линия»

В мае 2013 года НАТО разослало своим членам рапорт: в нем сообщалось, что президента аль-Асада поддерживает около 70 % населения Сирии. 20 % на стороне повстанцев, а еще 10 % не определились. Париж и Анкара сделали вывод, что победить можно, лишь вернувшись к первоначальному плану, то есть Сирию нужно бомбить. И взять инициативу в свои руки, чтобы надавить на Вашингтон.

21 августа химической атакой были убиты и ранены сирийские гражданские лица в пригороде Дамаска – городе Гута, находящемся под контролем джихадистов. В последовавшие за этим часы была запущена мощная информационная машина, обвинившая в случившемся Сирийскую арабскую республику. Подобная акция могла означать переход «красной линии», обозначенной президентом Обамой, после которого западные страны могли бы «наказать» режим, сбросив на столицу бомбы. Сирийское правительство опровергало любую свою причастность и напомнило, что 23 мая турецкая полиция, арестовавшая в Адане 11 джихадистов, нашла у них значительные запасы газа зарин. Сириец по национальности – только глава группы, Хитам Кассар, остальные – турки. Кроме того, свободная сирийская армия сама распространяла видеокадры своей маленькой лаборатории по производству химического оружия, сопровождая их угрозами отравить алавитов.

Произошедшее в Гуте получило подтверждение: спецслужбы США заявили, что якобы видели – не вмешавшись, – как за четыре дня до этого сирийская арабская армия готовила газ. Видеокадры были распространены оппозицией, но на одном фрагменте YouTube указывает время (калифорнийское) до восхода солнца в Дамаске, тогда как сюжет снят при ярком дневном освещении. Среди жертв или дети (все одинакового возраста), или мужчины; только две женщины из насчитанных Соединенными Штатами 1429 жертв. Убитые дети в действительности оказались алавитами, похищенными джихадистами за несколько недель до этого. Франция и Соединенное Королевство, хотя и не присутствовавшие в стране официально, уверили, что успели взять образцы ДНК на месте и провести анализ. Они утверждали, что был применен газ зарин. Тут есть одна загвоздка: единственный известный на сегодня тест предполагает исследование сроком не менее десяти дней.

По информации французской и британской разведок, использование химического оружия сирийской армией подтверждалось перехватом телефонных разговоров офицеров. Однако выяснилось, что беседы были перехвачены израильтянами. Тут французская разведка немедленно дала задний ход. «Обобщающую записку», которую распространило министерство обороны, составила вовсе не она. Ее автор – имеющий двойное гражданство франко-израильский советник министра Саша Мандель.

В сущности, остается непонятным, почему «красной линией» должно считаться применение химического оружия. Чем оно хуже других «военных средств массового уничтожения»? Почему Соединенные Штаты, подписавшие Конвенцию о запрещении химического оружия, обвиняют в его применении Сирию, которая ее не подписывала, при том что сами же растоптали собственную подпись в 2003 году в пальмовой роще Багдада?

Химическое оружие возникло в Первую мировую войну и в самом деле оказалось тогда ошеломляюще смертоносным. Однако страны быстро нашли средства противодействия, так что никто уже не применял его в значительных количествах в боях Второй мировой. Из стран Ближнего Востока Конвенцию отказался подписывать Израиль, его примеру последовали Египет и Сирия. С 1985 по 1994 год Израиль финансировал исследования в Южной Африке, где разрабатывалось оружие, способное различать расовые характеристики объектов. Иными словами, токсичные вещества такого рода уничтожали бы только негров и арабов, а для еврейского народа были бы безопасны. Исследования проводились под управлением кардиолога президента Петера Боты, полковника Ваутера Бассона. Насколько эти исследования успешны, так и осталось неизвестным, хотя с научной точки зрения они кажутся невероятными. В ходе таких опытов погибло множество людей, – их использовали как подопытных кроликов.

Британские спецслужбы, немедленно доложившие об этом наверх, предостерегли премьер-министра Дэвида Кэмерона от операции под чуждыми знаменами. По сирийскому телевидению показали видео с шофером джихадистов. Он утверждал, что был переброшен в Турцию и получил токсичные снаряды в турецкой казарме, после чего тайно перевез их в Дамаск.

Сирийский президент Башар аль-Асад так ответил российскому телевидению: «Заявления американских, западноеропейских и прочих политиков содержат оскорбление в прямом смысле и полны презрения к общественному мнению их народов. Это бессмыслица: сперва бросить обвинение, а уж потом собирать доказательства. (…) Обвинения такого рода исключительно политические, и связаны они с рядом побед правительственных сил над террористами».

А вот Франсуа Олланд кричал направо и налево, что он-де знает нечто такое, что позволяет ему «ударить» по Дамаску. Этим он продолжал линию партии колонизаторов, которая в мае 1945 и ноябре 1946 годов, когда у власти было временное правительство Шарля де Голля и правительство Жоржа Бидо, по собственной инициативе бомбила Сетиф, Гельму и Херрату (Алжир), затем Дамаск (Сирия), и наконец, Хайфон (Индокитай, Вьетнам). Войскам пришлось уйти сразу после обретения независимости – и как раз тогда армия генерала Фернана Олива атаковала Дамаск с единственной целью – выместить досаду. Она разрушила часть тысячелетнего восточного базара (так же, как ныне это содеяно в Алеппо) и Национальную ассамблею – символ отвергаемой ими новой республики.

Германия оказалась первой страной, заметившей, что даже если Сирия и использовала химическое оружие, с точки зрения международного права ее бомбардировка была бы незаконной без одобрения Совета Безопасности. Британцы и американцы окончательно убедились, что все это было состряпано Турцией при поддержке Франции и Израиля.

В Лондоне палата общин запретила премьер-министру атаковать Дамаск прежде, чем ответственность правительства Башара аль-Асада будет установлена окончательно. Депутаты, многие из которых знали степень вовлеченности их страны в действия против Сирии, напомнили о чувстве вины, пережитом Королевством после войны с Ираком в 2003-м, развязанной на основании лживых обвинений Джорджа Буша и Тони Блэра. Барак Обама в Вашингтоне полагался на конгресс, который, как известно, противится любой новой военной авантюре. Речь, конечно, шла лишь об отсрочивающем маневре – «Закон об ответственности Сирии» от 2003 года давал ему все права на разрушение Сирии.

Слишком громко и поспешно выступивший Франсуа Олланд остался на арене в одиночестве. Бессильный, он укрылся в Елисейском дворце, а в это время международное доверие к слову Франции было подорвано окончательно. Никто не призывал к ответу Турцию – и уж конечно, не Анн Ловержон, не Александр Адлер, Иоахим Биттерлих, Элен Конвэй-Муро, Жан-Франсуа Копе, Анри де Кастрис, Огюстен де Романе, Лоранс Дюмон, Клод Фишер, Стефан Фукс, Бернар Гетта, Элизабет Гижу, Юбер Хенель, Жан-Пьер Жуэ, Ален Жюппе, Пьер Леллуш, Тьерри Мариани, Жерар Местралле, Тьерри де Монбриан, Пьер Московичи, Филипп Петиколлен, Ален Ришар, Мишель Рокар, Даниэль Рондо, Бернар Сулаж, Катрин Таска, Дени Верре и Вилфрид Верштрат (государственные и политические деятели, председатели правления крупных французских компаний, журналисты. – Прим. ред.), – все они получили «подарки» от турецких предпринимателей от имени Реджепа Тайипа Эрдогана.

Россия помогла Соединенным Штатам выйти из кризиса с гордо поднятой головой. Русские предложили Сирии подписать Конвенцию о запрещении химического оружия, и она неожиданно так и сделала. Президент Башар аль-Асад договорился с Международной организацией гражданской авиации о способах уничтожения существующих запасов, но расходы должны были быть оплачены Вашингтоном.

Впоследствии американский журналист Сеймур М. Херш рассказал всему миру, сколько было в этом вопросе сомнений у его страны. Затем профессора Ричард Ллойд и Теодор Постол из Технологического института в Массачусетсе доказали, что химические снаряды были взорваны над Дамаском в зоне «повстанцев». Теперь одна только Франция настаивала на своих обвинениях в адрес Сирийской арабской республики. «Кто хочет утопить свою собаку, тот обвиняет ее в злобности», – говаривают во французских деревнях.

В нерешительности

Закрыв посольство, отозвав весь персонал и частично вернув обратно спецназ после операции в Мали в начале 2013 года, осужденный Вашингтоном Париж уже не имел ни средств, ни плана действий на месте.

Не очень-то понимая, что ему делать, Франсуа Олланд обратился к своему вечному союзнику Тель-Авиву, который ввел его в заблуждение, сообщив об ответственности сирийцев за нападение на Гуту под чужими знаменами. Здесь необходимо сделать маленькое отступление – речь пойдет о том, как Олланд помогал колонизации Палестины, когда был первым секретарем Социалистической партии:

– в 2000 году, когда был оккупирован юг Ливана, он вместе с будущим мэром Парижа Бертраном Деланоэ готовил визит премьер-министра Лионеля Жоспена в Палестину. Его деятельность предполагала осуждение Сопротивления оккупации, которое он приравнял к терроризму;

– в 2001 году он потребовал выхода из Социалистической партии геополитика Паскаля Бонифаса, виновного в том, что он во внутреннем докладе раскритиковал слепую поддержку Социалистической партией Израиля;

– в 2004 году он в письме Высшему совету по аудиовизуальным средствам подверг сомнению разрешение вещать, данное «Аль-Манар» – телеканалу «Хезболлы». Он прекратил давление только тогда, когда будет подвергнут цензуре телеканал Сопротивления;

– в 2005 году он будет принят (при закрытых дверях) Представительным советом еврейских учреждений Франции (CRIF). Согласно отчету о собрании, он якобы выражал поддержку Ариэлю Шарону и горячо критиковал голлистскую политику на арабском направлении. Он якобы заявил: «Существует давняя тенденция, которую называют арабской политикой Франции, и правительству недопустимо поддаваться идеологии. Проблема в наборе кадров на набережную д’Орсе и в Национальную школу управления; принципы отбора кадров должны быть изменены». Этим он явно грешил против истины – ибо «арабская политика Франции» не политика в пользу арабов против израильтян, а политика внутри самого арабского мира;

– в 2006 году он выступил против президента Ахмадинеджада, который пригласил в Тегеран раввинов и историков, в том числе придерживающихся противоположных взглядов. Он сделал вид, что не понимает смысла этой встречи, призванной показать, что европейцы давно подменили свою христианскую культуру обожествлением холокоста. Все наоборот, объяснял он, иранский президент не хочет признавать прав израильтян на существование и готов продолжить холокост;

– он предпринял все для освобождения израильского солдата Гилада Шалита, пленника «Хамас», под тем предлогом, что у того двойное франко-израильское гражданство. То, что парень был арестован, когда служил в оккупационной армии и воевал с палестинскими властями, – тоже союзниками Франции, – для него значения не имело;

– в 2010 вместе с Бертраном Деланоэ и Бернаром-Анри Леви он организовал в газете «Монд» выступление против бойкота израильских товаров. По его утверждению, бойкот стал бы наказанием коллективным, наложенным и на тех израильтян, кто готов заключить мир с палестинцами. Он не высказывал никаких подобных соображений во время похожей кампании против апартеида в Южной Африке.

По прибытии в аэропорт Тель-Авива он заявил на иврите: «Тамид эша-эр равер шель Израэль», то есть «Я ваш друг и всегда им останусь».

Премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху увидел, что Соединенные Штаты и Соединенное Королевство устраняются от военных операций, хотя это ничуть не мешает ЦРУ и МИ-6 продолжать тайную войну. Он предложил создать союз тех, кто хочет продолжать открытую войну вплоть до свержения Сирийской арабской республики: Саудовской Аравии, Франции, Катара и Турции. Ливан и Иордания должны были продолжить оказывать материально-техническую поддержку, напрямую не участвуя в военных действиях. Вашингтон больше светиться не хотел, и всей операцией должен был управлять Джеффри Фельтман из штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке. Действовать надо было быстро. Над Вашингтоном и правда сгустились тучи. Сторонники нападения на Сирию были отстранены от дел. 8 ноября генерал Дэвид Петреус вынужден был сложить с себя полномочия директора ЦРУ, а в это время Хиллари Клинтон – она, оказывается, «жертва несчастного случая» – на месяц исчезла с экранов.

Джеффри Д. Фельтман, «человек-оркестр» «Арабских весен» и к тому же близкий друг Нетаньяху, уже больше года – директор Политического управления ООН. Он поручил составить план полной и безоговорочной капитуляции Сирии, предложенный Фолькером Пертесом, директором Stifting Wissenschaft und politik (SWP) и самым мощным европейским «мозговым штурмовиком». Тот, кроме всего прочего, взял в разработку направление Северной Африки и Ближнего Востока Службой внешних сношений Евросоюза. Представитель Евросоюза Кэтрин Эштон повторяла за ним все как попугай. Фельтман во второй раз поручил Саудовской Аравии подготовить в Иордании армию численностью в 50 000 человек. Параллельно он приступил к реорганизации джихадистских группировок. Наконец, по указаниям из Белого дома, организовывал переговоры «Женева-2».

Беньямин Нетаньяху придумал альянс втроем: Франция защищает интересы Израиля и Саудовской Аравии на международной арене, а взамен получает гигантские контракты, инвестиции и взятки. Речь шла о срыве переговоров между Соединенными Штатами и Ираном, чтобы поддержать монополию генеральной линии Тель-Авив-Эр-Рияд.