Жатва

– Двадцать третья, вам приказано немедленно возвращаться в Бейсайд.

– Чье это распоряжение?

– Доктора Аарона Леви. Вы не имеете права ехать в МКБ. Вы поняли?

Фурильо вопросительно посмотрел на Эбби:

– Чего они там шумиху подняли?

«Хватились, – подумала Эбби. – Они все поняли и теперь пытаются нас остановить…»

Контейнер, лежавший у нее на коленях, заключал в себе месяцы и годы жизни для семнадцатилетнего мальчишки.

– Не возвращайтесь, – попросила водителя Эбби. – Довезите меня до МКБ.

– Что?

– Я сказала – довезите меня до МКБ.

– Но мне приказывают вернуться.

– Машина двадцать три, ответьте Бейсайду, – надрывалась рация. – Где вы?

– Довезите меня до Массачусетской клинической! – почти требовательным тоном произнесла Эбби.

Фурильо покосился на рацию:

– Ну и закавыка. Кого же мне слушать?

– Тогда высадите меня прямо здесь! Дальше я пойду пешком.

– Машина двадцать три, ответьте Бейсайду. Немедленно ответьте Бейсайду.

– Да пошли вы! – пробормотал Фурильо и прибавил газу.

У подъездного пандуса их уже ждала медсестра в хирургическом костюме.

– Из Бейсайда? – спросила она, едва Эбби вылезла из «скорой».

– Я привезла сердце.

– Идемте со мной.

Эбби едва успела поблагодарить Фурильо и поспешила вслед за медсестрой. Она почти бежала. Словно видеопленка на перемотке, перед ней мелькали людные коридоры и холлы. Они вошли в лифт. Медсестра вставила в прорезь специальный ключ, чтобы лифт не остановили на промежуточных этажах.

– Как парень? – спросила Эбби.

– Подключили к искусственному сердцу. Мы больше не могли ждать.

– Его сердце снова останавливалось?

– Оно уже практически не работало.

Медсестра выразительно посмотрела на трансплантационный контейнер.

– Вы привезли ему последний шанс.

Они вышли из лифта. Снова бегом по коридорам, через автоматические двери. Туда, в хирургическое крыло.

– Мы на месте. Давайте контейнер.

Через широкое окно Эбби увидела множество лиц в хирургических масках. Контейнер несколько раз передавали из рук в руки, после чего открыли. Сердце, предназначенное Джошу, покинуло ледяные недра.

– Если хотите присутствовать при пересадке, переоденьтесь, – сказала Эбби медсестра. – Женская раздевалка вон там.

– Спасибо. Я очень хочу.

К тому времени, когда Эбби надела чистый хирургический костюм, шапочку и бахилы, хирурги удалили из груди Джоша О’Дея его собственное больное сердце. Эбби было не протолкнуться к операционному столу. Зато она слышала разговоры врачей. Знакомая обстановка несколько успокоила Эбби. Все операционные выглядели одинаково: те же инструменты из нержавеющей стали, те же голубовато-зеленые шторы и яркий свет. Но в каждой операционной была своя атмосфера, и она напрямую зависела от личности главного хирурга.

Судя по непринужденным разговорам, с Иваном Тарасовым врачам работалось легко.

Эбби обошла вокруг стола и остановилась рядом с анестезиологом. Кардиомонитор над головой показывал безупречную прямую. Сердца в груди Джоша не было. Мальчишка жил за счет аппарата, гонявшего кровь по его телу. Веки Джоша заклеили лентой, уберегая роговицу от высыхания. На голову ему надели бумажную шапочку, из-под которой выбивался один темный завиток.

«Все еще живой, – подумала Эбби. – Ничего, парень. Ты будешь жить».

– Вы из Бейсайда? – шепотом спросил анестезиолог.

– Всего лишь курьер. Как было до операции?

– Одно время парнишка просто висел на волоске. Но теперь худшее позади. Тарасов у нас быстрый. Уже до аорты добрался.

Иван Тарасов с его седыми кустистыми бровями и добродушным взглядом был олицетворением дедушки, о каком мечтает ребятня. Все распоряжения, будь то новая хирургическая игла или увеличение мощности аспирационного насоса, он отдавал мягко и вежливо, словно просил налить ему еще чашечку чая. Никакой игры на публику, никакого зашкаливающего эго. Просто специалист, тихо и сосредоточенно делающий свою работу.

Эбби снова подняла глаза к монитору. Все та же прямая линия.

По-прежнему – никаких признаков живого сердца.

Родители Джоша О’Дея то плакали, то смеялись. В комнате ожидания было людно. Все, кто там находился, радостно улыбались. Часы показывали шесть вечера. Все страхи, с которых начался этот день, остались позади.

– Новое сердце работает просто замечательно, – сказал доктор Тарасов. – Оно начало биться даже раньше, чем мы ожидали. Это хорошее, здоровое сердце. Оно прослужит Джошу всю жизнь.

– Мы этого просто не ожидали, – признался мистер О’Дей. – Нам позвонили и сказали, что сына везут сюда. «Возникла необходимость» – и больше никаких объяснений. Мы уж подумали… подумали…

Он отвернулся и обнял жену. Они стояли, прижавшись друг к другу, не в силах вымолвить ни слова.

К ним подошла медсестра:

– Мистер и миссис О’Дей, если хотите, можете пройти к сыну. Он просыпается.