Другие. Феникс

– Отпусти, не могу больше, – взмолилась я, чувствуя дикую волну, захватывающую моё тело.

– Проигрыш, Ада…

– Плевать.

– Вторая ночь, да?

– Да! Да! – мой голос сорвался на крик, тело дёрнулось, к горлу подкатила сладость, слишком вкусная. Она рвалась наружу, продолжая издеваться надо мной, застилая разум волной эйфории.

Ден уронил нас на постель, всё ещё крепко прижимая меня к себе с усилием, достойным его стальной хватки. Из моих глаз потекли слёзы, бесконтрольно, градом, зато тело пришло в блаженный покой. Тепло. Умиротворенно.

– Красиво плачешь, Ада…

Я упоённо продолжала наслаждаться своими чувствами, впитывать их, не хотела выпускать, проникаясь каждым лёгким поглаживанием Дена. Сейчас он был необычайно нежным и осторожным, будто пытался пожалеть или загладить вину. Ласковые касания бедёр, живота, груди, словно не было странных и местами жёстких игрищ. Едва ощутимые поцелуи теперь согревали мои плечи, спину и шею. Он медленно запускал пальцы в мои волосы, убирая их от лица, осторожно проводил ладонью по щеке, добирался до губ и тихонько водил по ним, иногда останавливаясь, а потом чертил линию от подбородка вдоль шеи далеко вниз.

Я дотронулась до мокрой щеки, и мне вдруг захотелось проверить свои слёзы на вкус. Но Ден опередил меня, перехватив ладонь. Он осторожно коснулся губами подушечек пальцев, едва заметно проведя кончиком языка по ним.

– Солёные, – шепнул он, продолжая играть с моими руками.

– А ты думал?…

– Сладкие, или кислые… Ты вина бутылку выпила.

– Больше, – лениво уточнила я.

– Ещё хочешь?

– Вина?

– И вина и… Меня, – по интонации слышала, что Ден снова ухмыляется. Сейчас он был совершенно не похож на того человека, которого я видела вечером. Совсем другой, более свободный и, кажется, откровенный.

– Febris erotica (любовная лихорадка (лат.)), – почти пропела я в ответ.

– Потрясающее произношение, где училась? У своих вампиров в Будапеште? – он перехватил меня поудобнее и усадил на себя. Теперь я видела его лицо и горящие глаза. Готова поклясться, они действительно горели! Или это просто отражался тусклый свет?

– Ошибся, это чудесный закрытый английский колледж.

– Серьёзно? Ты такая серьёзная дама?

– Нет, – я наклонилась, чтобы поцеловать его чуть припухшую от моего укуса губу. Руки Дена тут же скользнули по спине к ягодицами. – Ты готов соревноваться всю ночь?

– С тобой – да…

Плохо помню, сколько ещё времени мы провели в постели. Ден доводил меня до изнеможения. Не хватало сил даже на стоны, я то плакала, то молча задыхалась. Он был и нежным, и настойчивым одновременно. И мне пришлось сдаться под таким напором: слишком сильным было желание сливаться с ним в единое целое. Я чувствовала, что кожа на локтях и коленях почти стёрта, ноги сводило судорогой, а мы всё никак не могли остановиться, делали небольшую передышку – и снова возвращались друг к другу. Ласки становились более нежными и долгими, не такими настойчивыми, как в начале. Бесконечный круговорот удовольствия, сладострастия и неги.

Страшно, иногда мне становилось страшно. От силы Дена, от его горячности и неутомимости. Мы успели переместиться на пол, в душ, в гостиную и снова вернуться в постель, ни на минуту не отрываясь друг от друга, в постоянном телесном контакте.

Я немного пришла в себя только тогда, когда в полнейшем бессилии упала на взъерошенную постель. Дышать было трудно, тело болело, руки тряслись. Ден лёг рядом, укрывая нас лёгким покрывалом.

– Наверное, достаточно… Что-то я устал, – пробормотал он так уютно, что мне захотелось его обнять.

– Кажется, мне хватит на месяц вперёд…

– Эй, мы так не договаривались! А вторая ночь? – возмутился Денис.

– Вот через месяц и будет.

– Обманщица.

– Озабоченный.

– Вампирша.

Я вдохнула, чтобы сказать ему ещё что-то, но не нашла слов. Медленно выдохнула и всё же решилась устроиться поудобнее на его плече, опустив веки. Внезапно вспомнила, что хотела рассмотреть татуировки, но сил открыть глаза уже не было.

Сквозь сон мне послышался тихий голос Дена, снился что ли? Он будто бы разговаривал с кем-то по телефону, не чувствовалось присутствия другого человека.

– Льё, – довольно проговорил Денис, – я Феникса нашёл! – после паузы торжествующе и немного горделиво добавил, – да, в Москве, где ж ещё. Я ведь тут… Спит в моей постельке.

Суть сказанной фразы ускользала от меня сквозь сонную дымку, слова растворялись, изменялись, я слишком устала, чтобы понимать. Да, я Феникс… Но знать это могут те, кто не обитает в Москве. Разве только… Мозг сдался, отключился, не дав мне додумать последнюю мысль, и я провалилась в крепкий, сладкий сон.

– Денеб, – в трубке прозвучал строгий голос Льётольва, – выговор хочешь? Какая постель? Других способов не нашёл?

– Да я не был уверен, что она Феникс. Вот и решил совместить приятное с полезным, – Денис-Денеб вышел из спальни, устроившись на диване в гостиной.

– Ну напоил бы, главное что? Отключить мозг.

– Напоил. Вернее, она сама напилась. Но с головой сложнее, контроль очень сильный. Пришлось вот… – не сильно сожалея о своём поступке, оправдывался Ден.

– Только без подробностей, пожалуйста, – по голосу было слышно, как Льётольв поморщился.

– Ну было весело.

– И она не догадалась?

– Не-а. Во всяком случае виду не подала. Думаешь, стала бы она тут со мной полночи вытворять всякое, если бы знала? – Ден вытянул свою руку вперед, рассматривая татуировки, будто впервые видел.

– Новенькая? Интересно…

– Вряд ли. Просто я хорошо маскируюсь. Либо она расслабилась. Фениксы тут по работе не бывают, значит отпуск или ещё что.

– Молись, чтоб не узнала ничего, – буркнул Льё.

– Да мне-то что? Это у неё проблемы будут, – беззаботно откликнулся Денеб. – Но она классная, я и не думал, что Фениксы такие.

– Не все, Ден. Не все. Судя по тому, что ты сказал, уровень у неё хорош.

– А он разве влияет?