Просто скажи мне

– Это было круто, – говорю я.

Ноэль выглядит самодовольным, но почему-то это не кажется отталкивающим.

– Ага.

Когда приходит тренер, мы начинаем полноценную тренировку, во время которой я периодически смотрю на трибуны, на которых сидят девушки. Сложно это игнорировать. Я новичок, естественно они следят за мной.

Ноэль тоже за мной следит, его ухмылки меня мотивируют, будто я должен доказать что-то, что я и делаю. А еще я ловлю себя на мысли, что заинтересован тем, чтобы не упасть в грязь лицом перед его сестрой.

Черт, я очень в этом заинтересован. А не должен.

Новость о том, что меня берут в команду, нисколько не удивляет. Роб, который вечно в шапке, рассказывает мне о том, что у местных ребят есть традиция. Каждый раз после игры или тренировки все идут в блинную напротив прямо в экипировке.

Это меня удивляет. Я хочу переодеться и принять душ прежде, чем сесть кушать.

Заметив мою реакцию, Бретт – парень из класса по экономике и нападающий в команде – смеется, подтолкнув меня в спину.

– Ты привыкнешь, городской мальчик.

Что ж, надеюсь.

Блинная «Макки» представляет собой крошечное уютное здание с домашним декором: это где деревянные столики с салфеточками в квадратик и точно такими же занавесками. Тихо играет кантри, по телевизору идет шоу Эллен, которое с улыбкой смотрит пожилая женщина в голубом фартуке.

Кучка старшеклассников, еще и на коньках, создают кучу шума, но похоже, женщину это нисколько не волнует и не отвлекает. Улыбнувшись нам всем, она продолжает смотреть шоу и при этом принимается работать.

За стойкой появляется высокий и тоже пожилой мужчина с длиннющими усами из прошлого века.

– Привет, мистер и миссис Маккинли, – перекрикивая друг друга, произносят все, за исключением меня.

Я занимаю первое сиденье, чтобы не ходить по полу в коньках. Пока кто-то сменяет обувь, кто-то уже заказывает блинчики.

– Рой, тебе с каким сиропом?

– Э-э, – выпрямившись, я чешу затылок и встречаюсь глазами с Эйвери, которая стоит рядом с холодильником с пирожными. Ее карие глаза тоже излучают тепло, которым буквально пропитано это заведение. – С шоколадным.

Эйвери прячет улыбку и отворачивается.

Наверное, это самый долгий и сумасшедший поход в блинную в моей жизни. Нас много, заказов соответственно тоже. Все разбирают свои порции, путаются, туда-сюда из рук в руки постоянно передаются тарелки. Но все это сопровождается смехом, незначительной болтовней, вперемешку с голосом Эллен из телевизора, а также голосом вокалиста какой-то группы.

Я не чувствую дискомфорта, мне легко.

Когда наконец-то мы все определяемся с местами и находим свои порции, я оказываюсь за одним столиком с Ноэлем, Робом, Бреттом, Эйвери, Ингрид и еще какой-то девушкой. Насколько я понимаю, последние две – это лучшие подруги Эйвери.

Я все еще не занял свое место, когда Ингрид вдруг громко заявляет, глядя на свою тарелку в руках:

– Черт, я хотела с шоколадным сиропом.

И при этом ее взгляд устремлен на меня. Что это сейчас…

Роб закатывает глаза. Глядя на него, я пожимаю плечами и передаю Ингрид свою порцию.

– Можешь взять мою, мне все равно какой сироп.

На самом деле, нет. Я хочу с шоколадным. Зачем я вообще это делаю?

Ингрид расплывается в широкой улыбке и передает мне свою тарелку с блинчиками, политыми карамельным сиропом. Ну, тоже не плохо.

– Спасибо.

Кивнув ей, я опять встречаюсь взглядом с Эйвери, которая в это время пролазит мимо Ноэля. Я пожимаю плечами и подмигиваю девушке. Она снова прячет улыбку.

Розали – так зовут тихую светловолосую девушку – садится у окна, рядом плюхается Эйвери, а рядом с ней Ноэль. Через секунду туда притискивается Роб, так как мест практически уже нигде нет.

Я сажусь напротив Эйвери рядом с Ингрид, рядом со мной приземляется шумный Бретт. Он тут же запихивает в рот целый блинчик.

– Когда ставите спектакль, Эйв? – спрашивает он.

Эйвери ковыряется вилкой в тарелке.

– Наверное, сразу после «дня мисс целомудрие» в следующем месяце.

Все фыркают, а я в недоумении смотрю по сторонам.

– Что за «день мисс целомудрие»?

Мне рассказывает Ноэль:

– В прошлом году Ноэми Сидней залетела от какого-то парня, который работал на ферме. Естественно все всполошились, ведь ей едва исполнилось шестнадцать. В общем, теперь у нас каждый месяц проводятся тренинги по предупреждению ранней беременности и ее последствиях. Из этого случая раздули такую историю, что мы вынуждены слушать миссис Томас по два часа после уроков каждый месяц.

Эти классические истории маленьких городов вызывают у меня лишь улыбку. Знали бы они, сколько девчонок из моей школы залетело от парней и постарше. Различия лишь в том, что в Вест-Лебридже легко одну крупную историю заменить на другую. В Досон-Крик о твоем «позоре» будут помнить вечно.

– Звучит не так страшно, – отзываюсь я.

Ребята обмениваются скептическими улыбками.

– Скоро сам убедишься во всем, – предупреждает Ноэль.

– Хорошо, – отвечаю я и решаюсь поддержать тему, заговорив при этом с Эйв: – Ты будешь участвовать в пьесе?

Эйвери не успевает ответить. Сидящая рядом со мной Ингрид вставляет:

– Ой, вряд ли Эйв будет выступать еще после…

– Ингрид, – одергивает ее Розали.

Над столом повисает неловкая пауза. Эйвери не выглядит пристыженной, она хмуро смотрит на свою подругу. Тут какая-то история, о которой видимо не говорят, а Ингрид хотела мне ее вылепить. Что меня удивляет, потому что Ингрид не кажется классической «королевой школы» или уж на то пошло недалекой болтушкой. Она вполне милая и адекватная, но сегодня будто играет чужую роль. Может, я просто-напросто плохо разбираюсь в людях.

– Сегодня ты выглядишь потрясно, – неожиданно поизносит Ноэль, нарушая создавшуюся тишину.