Демоны на привязи

– Эм… Ты можешь сам ко мне являться?! А я думала, что только когда я зову. – Я даже жевать от удивления перестаю.

– На это силы тратятся. Детка, давай без самодеятельности. Если я сказал «вызывай через семь минут», делай, как я говорю. – Агнус отчитывает меня, протягивая одну из курток.

– Я человек вообще-то, нам, людям, есть надо хоть иногда. – Быстренько доедаю остатки омлета, складываю сковородку в таз для грязной посуды, натягиваю куртку на плечи.

– Внученька, я уберу, не беспокойся, – выглядывает из-за печки чур. Ого! Волколачьи хвосты явно пошли на пользу нашим взаимоотношениям с Тихоном. Сытый домовой – это даже лучше, чем робот-пылесос!

– Спасибо, дедушка чур!

Ангус тоже успел надеть куртку. И я считала, что ему идут костюмы? Это я его просто в прикиде а-ля байкер не видела! Вот же демон!

– Возьми вещи и выходи, мы можем сюда не вернуться в ближайшее время, – говорит демон, растворяясь во тьме плотных сумерек во дворе. Я подхватываю давно собранный рюкзак со всем необходимым.

– Держи, последыш. – У порога дома стоит чур и протягивает мне маленький, с грецкий орех, мешочек из холстины, завязанный бечевой.

– Что это?

– Пригодится. – Чур явно не собирается пускаться в объяснения. Секунду размышляю. Все-таки не хочется брать «кота в мешке», пусть даже микроскопического. Но пользы от чура больше, чем вреда. Беру, прячу «подарок» в рюкзак, выхожу на улицу.

У немного покосившихся ворот стоит новенький, блестящий хромом мотоцикл. Агнус седлает железного коня и приглашающе похлопывает по кожаному сидению позади себя.

– Ты можешь объяснить, куда мы едем и что будем делать? – Я не спешу занять предложенное место.

– Детка, как я уже говорил, ты поможешь достать одну вещь. Пыльцу. Я смогу ее выгодно продать и дать тебе денег. Тебе ничего не нужно будет делать – просто постоять на том месте, где укажут. Это не больно и не причинит тебе вреда. – Ангус обстоятельно, как несмышленому ребенку, объясняет мне предстоящую миссию. Уж как-то слишком гладко он говорит. Мои сомнения растут как на дрожжах. Это же демон, обман у него в крови!

– Сколько денег?

– Что? Ты же сама сказала, тебе нужно купить билеты на Камчатку. Вот столько и дам. Детка, поехали, у нас мало времени!

– Лепус! – Вместо ответа я отворачиваюсь от своего защитника и зову советника. Пусть невежливо, пусть некрасиво так делать, но я должна знать.

Мой даймоний появляется в человеческом обличии с книжкой в руках, продолжая просматривать глазами текст.

– Сладкая булочка, ты определись, я должен искать информацию или отвечать на твои сиюминутные запросы. – Децимус закладывает пальцем страницу и прикрывает книгу. «Или ты позвала меня, чтобы еще раз поцеловать?» – голос, который раздается в моей голове, немного смущает. Вот же шь! Я и забыла, что он может передавать мне свои мысли.

– Что такое пыльца, которую собирается с моей помощью добывать Ангус?

– Своеобразный наркотик-афродизиак для нечисти. Образуется на крылышках эльфус-минима-вульгарис. Редкое и поэтому очень дорогое вещество.

Мне бы расспросить подробнее о «способах добычи», но внимание цепляется за «очень дорогое». Так и знала, что этот Змей хочет меня облапошить!

– Лапус, спасибо, можешь идти. Ой, то есть, Лепус, сгинь!

«Ангус тебе больше пяти процентов не даст», – звучит в моей голове мысль даймония, перед тем как демон с легким хлопком исчезает.

– Я хочу половину прибыли от продажи! – решаю, что если уж делить, то по-честному.

– Полпроцента, – невозмутимо отвечает этот гад. Пару минут мы ожесточенно и громко торгуемся, так что я даже начинаю оглядываться: не собираются ли вокруг заинтересованные жители ближайших домов.

– Семь. Это мое последнее слово. Или будешь доставать деньги самостоятельно.

Что-то в тоне Ангуса убеждает меня в том, что он так и сделает: откажется от моей помощи и будет искать другие способы добыть пыльцу. А я останусь без денег. Хотя это больше, чем прогнозировал Децимус. Эх!

– Договорились. – Только я произношу это слово, как в моей руке появляется золотая нить, тянущаяся к полоске металла на шее Ангуса. Демон нечленораздельно ругается, пытаясь содрать ошейник. Через несколько секунд и нить, и золотая удавка, обхватившая горло демона, замерцав, исчезают.

– Это соглашение прикрепилось к первому, – задумчиво тянет Ангус, как-то с подозрением косясь на меня, а потом еще раз хлопает по сиденью мотоцикла: – Поехали, детка, у нас совсем не осталось времени.

И мы мчимся по проселочным дорогам мимо полей с подсолнухами и кукурузой. Мне кажется, что головки цветов осуждающе покачиваются, глядя нам вслед. До чего ты докатилась, Арина, помогаешь добывать наркотики для демонов! Ай, пусть эта нечисть травится, чем хочет. Я просто хочу найти Отшельника и стать нормальной. Прижимаюсь к Ангусу сильнее, прячу лицо от пронизывающего встречного ветра за его широкой спиной. Мои руки намертво сцепились, обхватив талию демона. Убеждаю себя, что я так прижалась, потому что совершенно не хочу свалиться с мотоцикла, который подпрыгивает на ухабах, как норовистый конь. Вскоре дорога теряется, мимо мелькают деревья. Лесополоса стремительно сменяется чащобой.

– Дальше пешком, – говорит Ангус, заглушая мотор. Он помогает мне слезть и отбирает рюкзак: – Детка, это лишнее, оставь здесь. Мобильный тоже. И куртку.

Немного поколебавшись, складываю вещи на сидение. Смартфон все равно не ловит, а куртка не моя. Красть некому, вряд ли здесь кто-нибудь ходит, кроме лесных зверей. А уж белкам не нужен мой телефон. Ангус подхватывает меня на руки, я и пикнуть не успеваю.

– Детка, обними меня руками и ногами, так мы сможем быстрее передвигаться по лесу. – Демон поддерживает меня под попу, не сомневаясь, что я выполню его распоряжение. Как же меня достало это его «детка», столько снисхождения в голосе!

– Я буду называть тебя земляным червяком, если не прекратишь говорить «детка», – шепчу угрозы в такое близкое демоническое ухо, успевая заметить три маленьких сережки-колечка, украшающих мочку, прежде чем фары мотоцикла гаснут, погружая окружающий мир во мрак. Разве у него были сережки раньше? Ай, какая мне разница, чем этот Змей себя украшает. И совсем мне не хочется прихватить губами его ухо, покатать на языке эти маленькие кольца, ни капельки!

И не введи меня во искушение. Слова приходят и помогают прогнать ненужные мысли. Даже не сами слова, а посыл, содержащийся в них, в потустороннем мире много значит. В природе демонов – соблазнять, в силах человека – не поддаваться.

Спустя минут пятнадцать сумасшедшего бега по лесу мы оказываемся на круглой поляне. Ночное светило, проявляя к происходящему большой интерес, заливает пространство серебристым светом. Трава под ногами выглядит ухоженной, будто газон в английском парке, который регулярно подстригают уже несколько сотен лет. Ангус опускает меня на землю, но продолжает держать за руку. Неужели он думает, что я сбегу в лес? Да я же никогда дорогу обратно не найду! Деревья плотной стеной обступают небольшой клочок открытого пространства. Только высокая ель выбивается из этого ряда, как будто хвойное дерево хотело шагнуть в центр поляны, но, застеснявшись, передумало и вот так застыло чуть с краю. Разлапистые ветки неожиданно качаются. А ведь ветра нет!

– За пыльцой пришел? – спрашивает дерево с каким-то предвкушением в голосе.

Ох, не нравится мне эта елка, уж больно она умна, если вы понимаете, что я имею в виду. Я уже около двух недель знаю о существовании нечисти, но никак не могу привыкнуть к тому, что растения могут разговаривать.

– Здравствуй, Гелу[12 - Гелу – от латинского Gelu – лед. А еще это отсылка к одной старой компьютерной игре, в которую автор просто обожала играть.], – говорит Ангус, делая шаг вперед так, что я оказываюсь за его спиной, прикрытая от шевелящейся елки. Интересно, кто этот Гелу? Леший, дриада? Страсть к изучению мифических существ оказывается сильнее страха, и я высовываюсь из-за плеча Змея. Наш собеседник все-таки не елка. Рядом с деревом стоит косматый великан в распахнутой длиннополой шубе. Борода лесного жителя спускается на грудь, путаясь в зарослях волос на ней.

– О, ты привел мне жертву? – Гелу в несколько шагов покрывает разделяющее нас расстояние, склоняется надо мной, втягивает широкими ноздрями воздух, а потом добавляет с недоверием: – Избранная?

– Нет, она моя. – Змей притягивает меня к себе, собственнически обнимает за плечи. Вот почему я кредит не взяла? Неужели банки страшнее этого великана в шубе?

– Твои десять процентов пыльцы, – по-деловому произносит Гелу, со скрипом почесав подбородок черным загнутым когтем. Ох, святые единороги! Да пусть бы кредиторы содрали с меня потом в два раза больше, чем взяла. Все лучше, чем быть разодранной этими когтями. В том, что великан может своими «ручными ножами» разделать тело, нет сомнений.

– Мои девяносто. Сейчас не твое время, а у меня Избранная.

С лесным чудовищем Ангус торгуется еще яростнее, чем пару часов назад со мной.

– Хорошо, бери сорок пять процентов, но после опыления я оближу Избранную, – говорит Гелу, уже заранее в предвкушении обводя мясистым языком губы.

– Пятьдесят на пятьдесят, это мое последнее слово. И я сам ее оближу.

– Никто не будет меня облизывать! – возмущаюсь этим бесцеремонным обсуждением, но тут же затыкаюсь под раздраженным взглядом Ангуса и внимательно-заинтересованным – Гелу. Великан смотрит на меня, как на кусок стейка, который вместо того, чтобы спокойно лежать в тарелке, вдруг заговорил. Права народная мудрость: молчание – золото!

– Ты позволяешь своему человеку разговаривать?! – Рука, больше похожая на лапу с черными серповидными когтями, хлопает Ангуса по плечу. Чувствую, как Змей вздрагивает, но не подает виду, что его это как-то задело. Если придерживаться фактов, это не я его человек, а он мой демон. Но я благоразумно не раскрываю рта.

– Ох-хо-хо! – Великан запрокидывает голову и смеется, демонстрируя острые хищные зубы. Он не объясняет, что его так развеселило, но, отсмеявшись, добавляет: – Пятьдесят на пятьдесят, но я хочу посмотреть, как ты ее будешь облизывать.

– Зови, – коротко бросает Ангус, сжимая мое плечо, как бы намекая, чтобы я дальше хранила молчание.