Иной

– Почему?

– Скоро сам все узнаешь.

– Так как ты говоришь тебя зовут?

– Под ноги смотри!

Идти было и в самом деле тяжело – сказывалось растяжение. А каменная площадь не добавляла мягкости походке.

Мы направились в сторону Северной улицы.

– А что, казнь отменяется? – начал возмущаться кто-то из зевак, провожая нас недовольным взглядом. – Прокурор, что с казнью?

– Ему дали отсрочку, – недовольно произнес тот, и я почти физически ощутил на своей спине его злобный прожигающий взгляд.

– Отсрочка? – повернулся я к здоровяку.

Тот угрюмо кивнул.

И вновь я принялся осматриваться по сторонам, пытаясь найти свободную лазейку среди стоящих, чтобы шмыгнуть туда. Отсрочка – это же значит, что не на совсем? Значит казнь все же состоится, хоть и позже?

Крепкая рука схватила меня за локоть, потянула на себя.

– Я же сказал – не советую, – здоровяк сдавил лапу сильнее.

– Это почему же?

Ответом послужили недовольные крики из толпы.

– Что же это мы зря, получается, стояли тут?

– Отчего же зря? Если прокурор не может его нормально казнить, сами это сделаем! Держи его!

– Ботинки чур мои!

– Нет мои!

– А я штаны его заберу!

Здоровяк прибавил шагу. Потом и вовсе побежал, волоча меня за собой как собачонку на поводке.

– Бежим!

Сначала в нас полетело все, что попалось обезумевшей толпе под руки – камни, мусор, палки. А потом кто-то крикнул «хватай их!» и народ бросился в погоню.

Мы рванули в сторону ярмарочных рядов, оттуда перебежали к Торговой улице, а потом и вовсе укрылись в темном проулке.

Отдышавшись, я принялся осыпать незнакомца вопросами:

– Кто ты такой? Куда мы идем? Почему мне дали отсрочку казни?

– Я же сказал – скоро все узнаешь. Мне не велено было вообще с тобой разговаривать.

– Не велено кем?

Здоровяк схватил меня за шкирку, и я подумал, что он отвесит мне знатного тумака. Даже услышал с каким клацаньем щелкнут мои зубы.

Но здоровяк сдержался, поволок меня через тесный проулок в самую темноту.

Мы долго петляли, шли какими-то заброшенными улицами, через чьи-то ограды и огороды, пару раз спускались на нижний уровень, к мусорщикам. Я едва успевал осматриваться чтобы запомнить путь. Бесполезно, на очередном повороте я сбился со счета и уже не знал, как мы сюда добрались.

Наконец мы вышли из очередного поворота улицы к просторному ухоженному двору, засаженному яблонями. В дальнем конце сада возвышался огромный дом.

– Нам туда? – с сомнением спросил я, поглядывая на роскошные скаты и фронтоны дома.

– Туда, – кивнул здоровяк.

Чей это дом? Судя по богатому строению и огромной конюшне, хозяин из зажиточных.

Стоп! А может это кто-то из тех, кого я обчистил? Хочет отомстить? Так, Харпер, вспоминай, был ли ты здесь когда-нибудь до сего момента? Залезал ли в окна этого дома? Топтался ли по этой сочной траве возле жилища? Мочился ли на выбеленные стены?

Из памяти ничего знакомого не выплыло. Не был я тут.

Тогда зачем сюда тебя привели? И главное – по чьему указанию? Ох, не к добру все это, видят боги, не к добру.

Мы миновали сад, подошли к дверям. Здоровяк постучал и нам тут же открыли, словно ждали.

Королевская стража. Все как на подбор, и даже лица одинаковые. В руках чинкведы – короткие широкие мечи. С такими шутки плохи. Человека на раз разрубают.

– Он уже ждет, – сообщил моему попутчику один из стражников. – Проходите.

Фраза, а главное то, с каким почтением и едва скрываемым страхом произнёс ее встречающий, заставила меня поежиться.

Опять я во что-то вляпываюсь.

Мы вошли внутрь. Пахнуло восточными благовониями, прохладой. Убранство дома заставило меня оживиться. Глаза блеснули и разбежались от того великолепия, что было вокруг. Здесь тебе и хрустальные люстры, и подсвечники из серебра и малахита, и мраморные плевательницы, и дубовые столы с золотыми блюдами с фруктами. Почему же я до сих пор еще здесь не побывал? Да тут добра тысяч на десять наберется! И это только одна комната!

– Нам наверх, – мягко подтолкнул меня здоровяк в спину.

Мы поднялись по винтовой лестнице на второй этаж, оказались в не менее богатом помещении. Убранные шторами окна затемняли вид, и я едва смог разглядеть сидящего в центре комнаты человека. Видел лишь силуэт.

– Приветствую, – произнес незнакомец. Голос его, не знавший никогда крика, был мягок и по-детски тонок. – Не могу сказать, что рад видеть вас здесь, но все же правила этикета я свято чту и поэтому смею предложить вам чего-нибудь выпить или отведать в знак гостеприимства.

– Благодарю, – в тон ему ответил я. – Воздержусь. У меня…

– Есть вопросы ко мне, – закончил за меня незнакомец.

– Верно.