Чёрный ронин

– Как хочешь, но ты его этим очень сильно разозлишь.

Пока Ишида зря растрачивал свои слова, ронин уже оказался на улице, не слушая его бесполезные угрозы. Ему было плевать на него и лорда Анджея Асана.

***

Последние несколько занятий прошли для принцессы как в тумане. За обедом она даже не притронулась к еде. Каскад заметил, что что-то не так, и обеспокоенно поспешил рассмешить госпожу, рассказав ей забавную историю из детства. Но она даже не смотрела в его сторону. Вернувшись в свою комнату, госпожа первым делом наполнила ванну, добавив в воду соль и раствор с эфирными маслами. Изящным движением руки она зажгла благовония, и ароматный дым наполнил покои её величества. Погрузившись в тёплую воду с пышной пеной, её тело медленно расслаблялось, но сердце и разум всё также терзали неприятные и страшные думы. Мысль о свадьбе была столь ужасающей, что никакая ванна не могла её успокоить. Вспоминая слова отца, её сердце начинало биться как сумасшедшее. «Ты выходишь замуж,» – прозвучало в её голове, заглушая всё вокруг.

«Что же мне теперь делать? Я не хочу выходить замуж! А что, если этот… этот человек окажется ужасным? Я даже не знаю его имени! О какой свадьбе может идти речь! И что от этого мой отец собирается выиграть? Расширение границ страны, поддержку народа или одобрение сюзеренов? Неважно, я в западне и выхода из этого положения нет».

Юная девушка поступила так же, как и сотни других принцесс до неё. Она смирилась с волей своего отца.

После водных процедур госпожа обтёрлась полотенцем и подошла к ширме. В одном её отец всё-таки не подвёл. Вечернее платье, сшитое из чистого шёлка фиолетового цвета, оказалось очень красивым. Оно идеально село на её фигуру.

Время уже позднее, пора собираться на торжественный приём.

***

Открыв глаза, ронин резко вскочил с постели. Из груди вырвался крик ужаса. Тяжело дыша, он выхватил из-под подушки спрятанный нож. Судорожно сжимая рукоятку, он держал оружие прямо перед собой, готовый напасть и растерзать своих врагов.

Ронин напряжённо рыскал глазами по пустой и сумрачной поляне. Никого не было. Среди кустарников и малочисленных деревьев он был совершенно один.

«Кошмар… – устало сказал ронин, – это был всего лишь кошмар». Он откинул нож в сторону и грузно сел на скомканное одеяло. «Очередной плохой сон и ничего более». Но это был не просто кошмар. Он вскочил с постели и жаждал сражаться с фантомными врагами. Ему приснились ужасы давно прошедшей, но так и не забытой войны. Несколько сотен солдат против нескольких тысяч. Это была бесславная битва, бойня на которой воины сражались и умирали на поле брани. Они гибли в крови и грязи, а их раненные братья продолжали сражаться под аккомпанемент истошных криков боли падших. В ту ночь темное небо запылало ярче солнца – шквал из огненных стрел накрыл тех немногих, кто пытался выжить… Воин сражался за проигравшую сторону, и роковое напоминание об этом он обречен всегда нести на своём лице.

Весь день ронин проспал здесь, на вершине открытого холма, откуда хорошо был виден город Тень-лун. Его простые дома, нескладные улицы, рынки и конюшни. Когда-то он там жил, когда-то это был его дом, ну а теперь…

Начало смеркаться. От костра остались лишь угли. Ронин осмотрел свои припасы. В чугунном котелке не осталось еды, фляжка с водой была пуста, а ночь обещала быть очень холодной. Недолго думая, он взял с собой лук и стрелы, однако вечер не благоволил ему. Он провёл в лесу больше трёх часов, но не встретил ни одного зверя. Набрав дров и воды, он вернулся к своему лагерю.

Сидя у костра, ронин смотрел на полыхающее пламя. К этому моменту уже стемнело, густой мрак окружил его. Огонь почти не согревал, холодный ветер постоянно вгонял в дрожь, вместе с этим пропал и сон. Ронин никогда не любил спать. Одни и те же кошмары постоянно мучили его сознание. Он подкинул ещё несколько поленьев в костёр и в этот момент одиночества увидел, как из тени на него смотрят две яркие искры. Из ночной мглы выполз дикий койот. Его рыжая шкура ярко переливалась в свете костра. Он без тени страха глядел на чёрного мечника. Воин заметил, что у этого зверя имелась странная аномалия – один его глаз был тёмно-зелёного цвета, а второй – блестяще-золотистого.

– Ну и зачем пожаловал? Смотришь ещё на меня так, думаешь покормлю? Могу угостить разве что стрелой в лоб, да вот мясо у вас горькое. И эти глаза не внушают мне доверие. Грейся, если хочешь, но не пялься на меня так, – он прикрыл веки и устало вздохнул. – Дожили, сижу и разговариваю с какой-то лисой. Похоже, я схожу с ума.

– О-да ты однозначно псих, раз путаешь лису с койотом! – послышался чей?то звонкий голос.

Чёрный ронин резко вскочил и вытащил свою катану из ножен. Он начал быстро рыскать взглядом, ища источник звука.

– Кто это сказал? Где ты?

– Успокойся, крепыш, я ведь прямо перед тобой.

Ронин медленно опустил голову и увидел, как этот рыжий койот широко улыбнулся, обнажив ряд острых зубов, и подмигнул своим золотистым глазом.

– Какого чёрта… – только и смог из себя выдавить мечник.

– Понимаю, для тебя это выглядит дико, но, пожалуйста, постарайся успокоиться. Неужели ты никогда о говорящих животных не слышал? Тебе что, мама ни разу не читала сказки на ночь? Там каждый второсортный хорёк вставляет свои комментарии, но почему-то главный герой не сходит с ума, как это делаешь ты сейчас.

Он безумно уставился на говорящего койота и отшатнулся назад. Зверь истерически засмеялся:

– Такой матёрый убийца, а боится маленького койота! Спокойно, mon ami, спокойно! Расслабь хватку, твой меч не причинит мне вреда. Я соткан из другой материи. Я живу во всех временах и во всех пространствах. Я видел, как ты появился на свет и как сгниют твои кости. Но сейчас, ронин, я выбираю быть здесь, потому что этот момент может изменить многое… Видно, в таком состоянии мне не удастся с тобой вести диалог. Что ж, придётся сменить ипостась.

Откуда ни возьмись начал клубиться ядовито-зелёный дым. Он поглотил рыжего зверя, словно живое облако. Ронин не знал, что за этим последует. Вытянув меч вперёд, он приготовился к схватке. Дым увеличивался в размерах и сгущался. За считанные секунды он стал приобретать очертания человека. Ронин оглянуться не успел, как вместо смога перед ним материализовался… Худой, почти костлявый высокий мужчина с мертвенно-бледной кожей. У него были огненно-рыжие волосы, небрежно зачёсанные назад с двумя торчащими по бокам пучками – чем-то напоминающие рога. Высокие скулы, орлиный нос и острый подбородок в купе с его жутковатым взглядом разноцветных глаз, вгоняли в холодный пот.

– Кто ты такой? – настороженно спросил ронин. – Или же… что ты такое?

– О-о, сразу на «ты». Лихое начало! Хм, думаю, ты можешь звать меня, трикстер.

– Трикстер? Но ведь это не имя, это…

– Да, это не имя и не фамилия, но это слово даёт тебе представление, кто перед тобой стоит. Моё настоящие имя, как и твоё, не имеет абсолютно никакого значения, а слова, обозначающие наш род деятельности, куда красноречивей говорят о нас. Так что зови меня трикстер.

– Чего тебе от меня нужно, демон?

Его тонкие и сухие губы изогнулись в улыбке, а взгляд пугающе заблестел в бликах костра.

– Обычно мне не нравятся, когда смертные ведут себя прямолинейно, но почему-то меня подкупает то, как ты не церемонишься с вопросами. Скажи мне, если бы у тебя появился шанс исполнить любое своё желание, что бы ты загадал?

Собеседник трикстера молчал. Ронин никогда не отличался красноречивостью, особенно когда сталкивался со своими врагами или жертвами, однако сейчас он просто не знал, что ответить. Странно, но этот не замысловатый вопрос обескуражил воина настолько, что он начал терять бдительность. Его меч медленно склонялся и стал опускаться острием к земле.

– Ну же, ронин, вопрос до безобразия прост! Подумай, как следует, какое твоё заветное желание? У тебя ведь должна быть какая-нибудь мечта? – трикстер проницательно уставился на ронина, но тот продолжал молчать. Его лицо всё также скрывала чёрная повязка, но эти растерянные глаза ясно давали понять, что чёткого ответа он не получит.

– Забавно, – с насмешкой изрёк бледный человек. – Всегда, когда я сталкиваюсь со смертными, я задаю им этот вопрос. И вот так сюрприз – все хотят одно и тоже. Понимаешь, их интересы до ужаса ограниченны! А обуревают их только деньги и власть, секс и слава. Но ты, – он направил на воина указательный палец, словно пригрозив ему чем-то, – ты со всем другой случай, monami! Да-а, в отличие от всех остальных, тебе плевать на деньги и престиж. Презираешь всю эту мирскую наготу! Конечно, за такие умозаключения меня впору назвать «капитаном очевидность», но чёрт меня дери! С человеком, у которого нет цены, история обещает стать более интересной и непредсказуемой… И всё же у тебя есть заветное желание, но, боже, до чего же ты не хочешь, а может и боишься признаться в этом даже самому себе. Скажи честно, тебе часто говорят, что ты одинокий психопат?

– А тебе?

– Ха-ха, оставаться одному – это самый разумный выход в этом безумном мире, не так ли? Ого, какой ты зажатый, мне кажется, тебе не помешал бы психотерапевт.

Ронин не понимал и половины его речи. Медленными шагами он стал обходить этого типа.

– Как много слов. Кажется, будто ты и вовсе не со мной разговариваешь. Рыжий демон явился ко мне посреди ночи из ниоткуда и просит назвать своё желание. Это сон или я сошёл с ума?

Трикстер широко улыбнулся от уха до уха и обнажил два ряда жёлтых крошечных зубов. Ухмылка получилась неприятной и до ужаса натужной, на неё просто-напросто было страшно смотреть. Всё потому, что человек не смог бы настолько сильно улыбаться. Физически это было бы невыносимо больно, но он, судя по всему, получал лишь удовольствие.

– Сон это или явь, неважно. Пойми одно, это только начало, мой друг. Всё основное безумие ждёт нас впереди. Вот здесь… – демон приставил указательный палец к виску и по-детски скосил глаза.

Трикстер внимательно рассмотрел лагерь ронина и зацокал, недовольно покачивая головой.

– Кем ты стал, – это прозвучало неоднозначно, толи как вопрос, толи как упрёк. – Ты живёшь здесь, на отшибе всего мира, вдалеке от людей, которые тебя презирают. Тебя ненавидят самураи и те, кому они служат. Ты противен и обычным людям. Крестьяне и ремесленники всегда смотрят на тебя как на шакала и относиться к тебе соответствующе. Да, для всех ты всего лишь грязный пёс и изгой. Одним словом – ронин, ха-ха.

Сквозь полыхающее пламя трикстер смотрел на тёмного воина. Тот его слушал, устремив свой взор в ночную даль. По нему было видно, как печальные раздумья зароились в его голове. Трикстера это позабавило. Он был доволен такой реакцией и продолжил в том же духе:

– Но ведь так было не всегда. Да, когда-то у тебя было всё…

– Зачем? – резко перебил ронин. – Зачем ты вскрываешь мои старые раны? Для чего это всё, чего ты пытаешься добиться?

– Когда-то у тебя был дом, – невозмутимо продолжал трикстер. – Были семья, деньги, слава и почёт. Ты был самураем! У тебя была жизнь достойного воина, о твоих подвигах и сражениях знал любой мальчишка. Мужчины уважали тебя за твоё бесстрашие в отчаянных битвах, а женщины восхищались и с воплями кричали, что хотят от тебя детей. Твоё имя гремело, словно боевой клич для союзников, и порождало страх в сердцах врагов!

– Хватит, – сдержанно произнёс воин.

Его карие глаза налились кровью. Голос был негромким, но жёстким и неприятным. Руки непроизвольно сжались в кулаки. На мертвенно-бледном лице дьявола была всё та же жуткая ухмылка. Казалось, у него свело мышцы, и он теперь навсегда обречён так улыбаться.