Бешеный шарик

«Коробка Шрёдингера» с прежней сноровкой контролировал свои мысли, имел целый список желаний, боялся, гневался, отчаивался, но он не мог распоряжаться некогда принадлежавшим ему телом, для подчинения которого раньше, в худшем случае, требовались компромиссы. Впервые в жизни ему захотелось станцевать какой-нибудь сумасшедший танец. Он не отказался бы от массажа и расслабляющего акта самоудовлетворения. Было ясно, что сорок три года – это слишком длинный путь, который внезапно оборвался на самом ужасном повороте. «Коробка Шрёдингера» надеялся на лакомый кусочек, брошенный ему судьбою за все те жуткие переделки, в которые он попадал. Уходить из жизни с сомнительным багажом оказалось унизительным делом. А нужен ли «где-то там» его багаж? Стоит ли сокрушаться по поводу того, что ты вовремя не напрягся и не добыл себе достойный груз за плечами? Не станет ли это балластом, тянущим человека прямиком в ад? Какая теперь разница.

Он увидел над собой ёё. Муна была одета в ту неприятную униформу, которую носят патологоанатомы. Выражение ее лица было безжалостным и решительным. Примитивный робот со всеми необходимыми инструментами находился рядом с ней. Статистика гласила, что такие роботы не настроены на деликатную работу и родственники умерших неоднократно жаловались на варварское отношение к покойникам. «Коробка Шрёдингера» не мог рассчитывать на что-то большее. В конце концов, его тело трудно назвать идеальным. Сожаления о грубом вскрытии, по его мнению, были неуместны.

– Эрвин Манн, прими взвешенное решение. Твой ответ: «да» или «нет»?

Ответ не заставил себя ждать. Он сказал: «Да».

Паукообразный механизм прекратил подачу лучей. Места надрезов Сара аккуратно зашила и наложила пластырь, очень редкий и слишком дорогой для человека средних финансовых возможностей. При такой обработке уже на третий день «Коробка Шрёдингера» лишится признаков серьезной работы, проводимой над ним в этом кабинете.

Добиваясь нужного ей результата, Сара включила аудиосистему, выбрав для воспроизведения раздражающие слух звуки металлической природы. Это было не единственное устройство, направленное на усложненный выход «Коробки Шрёдингера» из мутных глубин его сознания. Через весь потолок кабинета простиралась визуальная сетка, показывающая непрерывный поток кадров, которые возникали на считанные мгновения. Великолепные уголки природы, утопающие в мусоре. Животные, убитые подростками ради забавы. Убогие районы неизвестных городов. Исторические хроники. Трупы. Трупы. Трупы. Фотограф, делающий снимок малыша, находящегося в агонии. Очередная голодная смерть в бесплодном жарком краю. Киты и дельфины, выбросившиеся на сушу. Чайки и альбатросы в мазуте, пролившемся из уничтоженного кочевниками танкера. Грустная обезьяна без левой руки, находящаяся в клетке одного из передвижных зоопарков. Жестокая драка школьников. Мировые диктаторы разного времени и результаты их деяний. Шествие молодых людей, несущих огромных размеров баннер с лозунгом: «Буду трахать до смерти каждого, кто захочет меня отыметь!». Лица ненависти, безграмотности, гипертрофированной наглости от самых юных представителей текущего поколения, до седовласых стариков. Среди этих кадров регулярно появлялись снимки самого «Коробки Шрёдингера» и людей из его жизни. Самый удачный в его жизни портрет был показан перед снимком однорукой грустной обезьяны, а фотографии его близких друзей чередовались со страшными кадрами жестоких убийств. Постоянная смена громкости и неопределенный такт превращали прослушивание аудиофайла в сущую пытку, но на лице Сары за все время консультации не дрогнул ни один мускул, поскольку она предусмотрительно перекрыла ход неприятным звукам качественными бирушами.

– Чем вы живете? – громко и твердо на менторский лад спросила Сара, – Не знаете? Вы тяжело работаете, наблюдая за тем, как любимое дело превращается в ежедневную причину ваших унижений, а затем убиваете остаток драгоценного времени в Интернете. А чего вы хотите от своей жизни? Избавиться от постоянного ощущения паршивости происходящего вокруг. Понять, почему все настолько непостижимо для такого перспективного и умного человека, как вы. Всему виной государство, диктующие низкосортные стандарты существования, вы согласны? И общество, слепо реализующее искусственные ценности государства. Общество, которое заставляет вас заниматься тем же. Я права, Эрвин? Разумеется, я права! Вы желаете, чтобы последнее слово было за вами. Даже если для этого потребуется пожертвовать своей жизнью.

Внутреннее тщедушное и лицемерное сопротивление «Коробки Шрёдингера» глушилось агрессивными звуками и визуальным рядом, от которого он не отводил глаз. Звуковые колебания провоцировали ощущение дрожащих зрачков и неприятное покалывание кожи лица. Его внимание обостренно концентрировалось в тот момент, когда с ним говорила Сара. В нужный момент он оказался безоговорочно с ней согласен.

3

«Я не принимаю объективную реальность», раз за разом прокручивал в своих мыслях обновленный «Коробка Шрёдингера». Острые приступы ненависти случались с ним, как только он видел сухощавых старушек, нагловатых на первый взгляд подростков, обкуренную молодежь, проституток. Не оставляли его равнодушным булочные, подхваченные порывом ветра обертки от шоколадных батончиков и остальной мусор, который встречался на его пути.

Две последние недели, ни разу не покидая собственный дом, «Коробка Шрёдингера» неусыпно ждал послания. Ожидание было само собой разумеющееся, подобно безусловному инстинкту. Он испытывал острую тягу к смерти, но еще острее ему хотелось отомстить тем, кто окружал его все эти годы. Былые сомнения превратились в реальную и непререкаемую уверенность. «Коробка Шрёдингера» был подброшен в этот город, когда ему едва исполнилось 4 месяца. Его встретила чужая, враждебная обстановка и он не мог ее перебороть ни в детстве, ни в юношестве, ни в зрелости. Он стал пленником города, отвечающего на каждый жизненный вопрос: «Никогда!». Просто умереть и тем самым проиграть в условной войне «Коробке Шрёдингера» не позволяло недобитое чувство собственного достоинства.

Послание не заставило его долго томиться. Ранним утром он получил небольшую бандероль с короткой запиской. «Будь осторожен. Внутри небольшой, но очень ценный груз. Разбей пузырьки в людном месте, на твое усмотрение. Время и место подбирай разумно. Чем раньше ты это сделаешь, тем скорее мы встретимся. PL», было написано нервным, неразборчивым, но очень красивым почерком.

Для «Коробки Шрёдингера» предстоящий день первых продаж суперпопулярного гаджета казался провидением свыше. Маленький аппарат-помощник усовершенствованной модификации в очередной раз стал истеричной мечтой миллионов представителей профессионального потребительского сословия. В нем было несколько опережающих свое время функций, а внедренный в систему искусственный интеллект отличался более высокими и качественными характеристиками в сравнении со среднестатистическими показателями человека. Наибольшую популярность прочили функции автоматической примерки одежды. Лучшие дома моды одними из первых стали выпускать свою продукцию со специальными кодами на бирках, имеющими всю информацию относительно каждой отдельно взятой вещи. Новый аппарат открывал для модников и модниц широкие возможности и гарантировал безопасность. Наличие персональных данных владельца позволяло четко определить риск возникновения аллергических реакций на ткань. Таким образом, решалась проблема, с которой модный рынок боролся более 2-х лет.

Старт продаж должен был состояться в недавно построенном торговом центре, умещающем в себе до 3 тысяч посетителей. В некогда просторном холле, словно косяки блестящих рыб в глубоких водах мейнстрима, сновали толпы будущих счастливых владельцев модной новинки. Мигранты из ближнего зарубежья были основным двигателем всеобщей шумихи. Те, кто относился к соотечественникам «Коробки Шрёдингера» по праву рождения, прекрасно понимали, что лучшая покупка – это тихая и своевременная покупка, поэтому решили в этот день не посещать места скопления людей. Из каждого угла блестящий косяк мейнстрима развлекали шоу-программы среднего сегмента, а шумные лотереи эффектно опустошали карманы, в которых прятались заначки на мелкие расходы.

Планомерно сливаясь с толпой, «Коробка Шрёдингера» прислушивался к голосам тех, кого пришел убивать. Его интересовали последние фразы, произнесенные человеком накануне собственной смерти.

«Ждала и выждала! Бог наградил меня за мое ангельское терпение! Бог все видит! Кто заслуживает больших подарков, а кто и дырявой тряпки не стоит!», – протарахтела молодая девушка, очевидно, своей сестре.

«У каждого уважаемого человека должно быть это», – по-детски писклявым голосом сказала женщина рядом стоящему мужчине.

«Видишь, малышка. Я исполнил твою мечту. Теперь ты будешь, как все крутые девчонки. Ты же моя богиня. Для своей богини я готов на все. Не могу дождаться, когда ты меня, наконец, отблагодаришь», – томно обратился к своей юной спутнице непрезентабельный мужчина средних лет.

«Сказала, что даст, если я куплю ей эту штуку. Сказала, если не принесу сегодня – не даст никогда. Пришлось продать все, что только можно. Не зря же я так долго добивался, чтобы она мне дала. Сука!», – послышалось от парня, стоящего слева от «Коробки Шрёдингера».

Выслушав достаточное количество людских откровений, «Коробка Шрёдингера» достал из кармана три небольших пузырька с неизвестной ему жидкостью. Старт продаж должен наступить с минуты на минуту. Не теряя драгоценного времени, «Коробка Шрёдингера» расставил пузырьки в разных, наиболее оживленных, частях холла. Четвертый пузырек он разбил сам, выбрав для финального аккорда своего плана мести выход из торгового центра. «Коробка Шрёдингера» догадывался, что жидкость имела поражающее действие, а сам он уже смертельно заражён. Оказавшись на оживленной площади, он стал подходить к людям и предлагал обняться в знак солидарности в отношении поддержания мира на континенте. Каждый встреченный им человек оказался на удивление открытым и радушным. Никто не отказался от убийственных объятий «Коробки Шрёдингера».

Ажиотаж в торговом центре охватил каждого человека из блестящего косяка мейнстрима. В небольшой давке были сразу же разбиты три грамотно расставленных пузырька с поражающей жидкостью. Импровизированная акция «Коробки Шрёдингера» с мирными объятиями так же имела страшные плоды. Инфекция, о существовании которой широкая общественность не подозревала, с уникальной скоростью распространилась не только по городу, но и ближайшим населенным пунктам. Заражению подвергались не только люди, но и различные объекты человеческого обихода. За считанные сутки, пораженные внутренние органы превращались в черные зловонные сгустки мертвой плоти, а кожа покрывалась глубокими язвами. Столь разрушительное влияние не поддавалось восстановлению и зараженным людям отводилось мало времени для последних мук.

Находясь в агонии, «Коробка Шрёдингера» еще раз пустился в путешествие по закоулкам своего сознания. Он оказался в оазисе посреди пустыни. Его окружали зыбучие пески терракотового цвета. У небольшого источника пресной воды стояла сутулая фигура в черном балахоне. Это была старуха с татуировкой между ключицами. В ее руках были головки цветов с густыми ярко синими лепестками.

– Где Муна? – чуть слышно спросил «Коробка Шрёдингера».

– Где Муна? – спросила старуха.

– Мы должны были встретиться.

Старуха осторожно приблизилась к обессиленному мужчине. Он лежал на боку с едва открытыми глазами и силился ей что-то сказать.

– Где Муна? – выдавил из себя «Коробка Шрёдингера.

– Придумай ее, как ты это сделал тогда.

Прекрасные цветы с густыми ярко синими лепестками были подброшены старухой над головой «Коробки Шредингера». На безжизненное тело упали острые камни, но он уже не почувствовал их жестокого прикосновения.

Глава 3. Время года не имеет значения

Разумный и прагматичный подход к терроризму новой формации пошатнул стабильное положение всех без исключения государств континента. Форма подковы не даровала этим землям фортуны. Благополучные и отсталые страны наравне противостояли предполагаемой, но недооцененной угрозе. Великую страну от общей беды спасало крайнее расположение на карте, общие границы только с одним, наиболее стойким государством и принципиальная позиция по вопросам внутренней политики. Семь остальных континентов были на добровольной основе далеки от событий происходящих в центральных широтах и занимали позицию бесстрастных наблюдателей.

За относительно недолгий период смертники использовали научные разработки не одного поколения. Громадные территории подвергались бактериальной, лучевой, химической атаке. Климатические условия перестраивались без разумных оснований, в результате чего ряд государств потрясали неведомые ранее стихийные бедствия.

Реакция населения континента была неоднозначной. Большинство из них склонили свои головы перед неизбежным. Остальные сохранили в себе достаточно сил для борьбы и несли для правящей элиты своих держав не меньшую угрозу, чем террористы. Пока государства-соседи шатались и рушились, подобно карточным домикам, Великая страна сохраняла свои прочные позиции. Многие мечтали бросить свою некогда благополучную жизнь в родном государстве и обосноваться в закрытой и поистине независимой Великой стране, но безопасность и стабильность Великой страны обуславливалась тем, что туда была закрыта дорога для всех мечтающих, страждущих, уповающих и рассчитывающих на свою личную выгоду.

Как только страны континента объявили о своей неспособности бороться с непреодолимыми и кровавыми реалиями, террористические акты новой формации прекратились. Надежное плечо поддержки наиболее пострадавшим регионам предоставили члены Союза Лидеров, ранее занимающие позицию бесстрастных наблюдателей. На восстановление континента вкладывались огромные финансы и бесчисленные ресурсы. Как и было ранее в мировой истории, на гребне благополучной волны континент настигли воинственные кочевники. Ими был объявлен новый этап смуты.

Прошлое, словно мощная воронка, поглотило благополучие, мир и привычную жизнь населения континента, оставив настоящее ни с чем.

Часть вторая. Эшенленд – с прикрасами и без них

Глава 1. 2058

1

Время, когда рай на Земле казался реальностью. Одна страна тесно приблизилась к религиозной легенде с корректировкой, требуемой неудержимым прогрессом. Плодородные земли, активное производство, умеренная экология, довольные люди. Всего этого могло бы и не быть, но это есть благодаря финансовым и стратегическим вливаниям могущественных государств – наставников. Наставники дарили новые возможности и ничего не требовали взамен. Длительное благоденствие Эшенленда порождало жадное ожидание будущего.

В знак благодарности по отношению к наставникам и зароку не возвращаться к прежним порядкам крошечное государство-доходяга стало Эшенлендом. Прошлое название страны, как след позора, год за годом стиралось из памяти и души каждого эшенлендца. Ушел в небытие и прежний язык. При первой же возможности все спешно меняли имена и фамилии на более благозвучные варианты, предлагаемые новой речью. Эшенленд стремился стать самой преданной и надежной частью нового миропорядка с перспективой когда-нибудь оказаться в одном ряду с наставниками.

Старшее поколение эшенлендцев все же помнило относительно недавние времена смуты и лишений, начало которым было положено именно на их континенте. Тогда плодоносный Земной шар казался кровавым рингом, на котором происходили бои без правил. Самые слабые покидали остервенелый мир болезненно и безобразно. Промежуточным и никого не удивляющим итогом было исчезновение одной народности в год. Прогресс не прекращал свое движение, но человек не мог этим достойно воспользоваться. Земля стремительно истощалась и с каждым месяцем у людей возникала уверенность в том, что скоро наступит предрекаемый пророками конец света.

Тогдашняя территория Эшенленда была на самом безопасном расстоянии от эпицентра беды, но отголоски катастрофы касались каждого жителя планеты. Смута пожирала одну страну за другой и словно зверь, познавший вкус крови, агрессивно бросалась за новой добычей. За десятки лет в жернова войны было выброшено миллиард людей, астрономические суммы и лучшие научные достижения. Все сферы деятельности направлялись на ожесточенную борьбу, в ущерб повседневным людским потребностям. Сначала наука замерла недоразвитым плодом в чреве медицины. Разложение поражало все сферы научной жизни, что к тому времени казалось невозможным. Болезни и другие общечеловеческие проблемы развивались с аномальной активностью, но больше не возникало ни одного достойного способа устранения какой-либо бедственной вспышки. Человечество, стремительно следовавшее вперед, было отброшено далеко назад ударной волной распрей.

Конец всему пришел неожиданно. Все делали ставку на истощение и гибель земли. Никто не ожидал, что истощится сама война. Смута и кровавые стычки останутся только на той территории, которая уже непоправимо осквернена бесчеловечными законами. Людей, для которых война стала частью жизни, предоставили самим себе и на границе агонирующих стран возвели надежную стену, чтобы ни одна капля крови или кусок плоти оттуда не оказались на чужой земле. Создание укрепления на опасных границах стало одной из самых значимых побед научной мысли. Многослойный уровень защиты делал невозможным пресечение границы по обе стороны, каким бы то ни было способом. Война оказалась в прочных тисках.

Территории, на которых был восстановлен мир, все же вытянули трагический жребий – несколько последующих лет забрали близко тысячи жизней мирных граждан в результате агрессивных манифестов со стороны оставшихся воинственных кочевников. Не оставалось ничего иного, кроме как ждать гибели последнего кочевника и принять последние жертвы. Терроризм новой формации нередко вспоминали, как пережитое явление и любой здравомыслящий человек допускал возобновление деятельности, несущей наибольшую угрозу.

Приход благополучия откладывался долгие годы. Люди не были готовы работать даже на собственное благо. Потребовалось немало сил, смирения и самоконтроля для того, чтобы наладить всеобщее существование. На континенте, территория которого некогда по своей форме напоминала подкову, было только два государства, успешно преодолевших потрясения последних десятилетий – Великая страна и Эшенленд. Эти государства располагались на разных краях континента, подход к внутренним делам у Великой страны и Эшенленда не имел ничего общего, но в обоих случаях население можно было назвать в равной степени умеренно счастливым.

В Эшенленде не было запретов, намертво укрепивших свои позиции в остальном мире. Здесь курили практически все и везде, где только можно. Табачный дым никому не мешал, поскольку сознание людей не было затронуто пропагандой против этой вредной привычки. Были разрешены и легкие наркотики, употребление которых все же должно было происходить в контролируемых зонах согласно предписаниям. Все знали риски, провоцируемые избранным образом жизни и результаты, которые понесет их здоровье. Тяжелые и неизлечимые болезни не воспринимались, как приговор. Каждый знал, что с появлением первых болезненных симптомов, с которыми еще не способна справиться медицина, он может внести запись в лист ожидания специального хосписа, где ему проведут эвтаназию, в условиях роскоши и великих наслаждений. Десять дней блаженства и смерть, о которой раньше можно было только мечтать. Помимо людей, свои последние мгновения здесь проводили домашние животные без будущего.

Хоспис «Enjoy» располагался в старинном, но капитально отреставрированном особняке, окруженном вековыми парками, впечатляющими аллеями и лучшими во всем Эшенленде полями для гольфа. Неподалеку протекала узкая речушка, через которую простирался каменный мост. В некоторых местах над рекой были утесы, при виде которых поистине захватывало дух. И особняк, и все богатства обозримой природы служили тем, кто живет последние десять дней. Каждый ощущал себя хозяином дивных владений.

Мужчины, один из которых был седым, а второй – рыжим, одновременно заселились в «Enjoy», взяв с собой своих жен, и ожидали эвтаназии, которая была назначена на завтра. Седой и рыжий сдружились во время откровенно неудачной игры в гольф еще в первый день. Они проводили за этим бесплодным в их случае занятием большую часть отведенного им времени.

– Дерьмовая игра. – подытожил рыжий.

– Не торопись с выводами, веснуха. Мы просто не разобрались во всем этом. – спокойно ответил седой.