Глубоководье

Трое искателей приключений с минуту безмолвно глазели на место своего ночлега и едва могли поверить, что кто-то их обокрал. Наконец Адон подобрал с земли каменную табличку и крепко прижал к груди.

– К счастью, ее не унесли, – заявил священнослужитель, засовывая Камень Судьбы обратно в сумку.

Пускай воры унесли все, зато самое главное они оставили…

Но Келемвар не был настроен столь оптимистично.

– Нас ждет холодная и голодная ночь, если я не добуду чего-нибудь на ужин, – буркнул он. – Адон, наверное, стоит развести костер.

Воин вынул из висевшего на поясе кисета кремень и огниво и вручил их священнослужителю.

Миднайт в знак согласия кивнула и, собрав с земли свои вещи, положила их рядом с Адоном.

– По пути сюда я заметила прекрасный серый орешник. Его плоды хорошо утоляют голод, хотя и немного горчат. – Миднайт поднялась и отряхнулась. – Адон, посторожи то, что у нас осталось, – попросила она, поворачивая к лесу.

– Не беспокойся, – уверил чародейку Адон. – Одно дело – стащить вещи, оставленные без присмотра, и совсем другое – украсть их из-под носа бдительного сторожа.

– Будем надеяться, что у тебя их не уведут, – хмыкнул Келемвар, шагая в сторону, противоположную той, куда пошла Миднайт. Хотя воин и не сказал о своих намерениях вслух, он все же рассчитывал обнаружить какие-нибудь следы воришки.

Ночь спустилась быстро, и Келемвар не смог отыскать ни единого следа. Затаившись в засаде у звериной тропы, воин не слышал ничего, кроме уханья совы. Прошло чуть более часа, когда Келемвар с пустыми руками вернулся в лагерь, внутренне содрогаясь при мысли, что ему придется набивать желудок одними орехами.

Миднайт сидела у маленького костерка, счищая кинжалом маслянистую скорлупу. В ногах у чародейки лежала горстка сморщенных орешков, выглядевших так же аппетитно, как камешки на дороге. Адон натаскал целую кучу хвороста и сейчас с помощью своей булавы рубил крупные ветки и палки.

– Что, добычи нет? – спросил священнослужитель с выражением явного разочарования на лице. Он уже вкусил плодов серого ореха и с надеждой поджидал возвращения Келемвара.

– Добычи полным-полно, – пробурчал Келемвар. – Вот только она бегает где-то.

Он взял в руки свои седельные сумки и обследовал их, надеясь, что вор оставил хоть кусочек лепешки. Но в мешках остались лишь крошки. Келемвар вздохнул и решил убрать туда оставшиеся пожитки, пока они тоже не исчезли.

– Тебе огниво и кремень уже не нужны? – спросил он у Адона.

– Я положил их к тебе в мешок, – ответил священнослужитель, кидая палку в костер.

– Их там нет, – возразил воин, переворачивая сумки.

– А ты получше посмотри, – вспылил Адон, раздраженный неудачной охотой Келемвара. – Я убрал их туда полчаса назад.

Сердце у воина забилось сильнее.

– Вор возвращался, – объявил он.

Миднайт проверила свои сумки. Они оказались пустыми.

– Болван! – напустилась она на Адона. – Моя книга заклинаний исчезла!

– Тебя же оставили здесь, чтобы… – рявкнул Келемвар, но тут же замолчал и попытался обуздать свою ярость. Гнев не вернул бы ему потерянного. – Ладно, забудь. Ведь тот, кто смог украсть наши вещи у тебя из-под носа, не совсем обычный вор.

От удивления Миднайт даже раскрыла рот. Подобное всепрощение было не в правилах воина.

– Ты… ты не Келемвар Лайонсбейн! – объявила она.

Поведение Келемвара даже заставило Миднайт устыдиться своего гнева. Она ведь не сумела сдержаться. Впрочем, без книги заклинаний чародейка была бессильна…

Адон не обращал на них никакого внимания. Схватив сумки с табличкой, он перекинул их через плечо. Священнослужитель чувствовал себя дураком, поскольку позволил вору выкрасть оставшееся, но Камень Судьбы все же был у них, а значит, еще не все потеряно.

Келемвар хотя и смог справиться с яростью, тем не менее вовсе не собирался легкомысленно позабыть о пропаже. Он отошел к краю полянки, на которой они разбили лагерь, и тщательным образом осмотрел кустарник. Через несколько минут поиски дали результат. Воин тихонько подозвал своих спутников и указал на валяющиеся среди кустов хлебные крошки.

Миднайт ринулась в лес, не обращая внимания на производимый ею шум и позабыв о всякой осторожности, но Келемвар с Адоном вовремя остановили ее.

– Не спеши, – сказал воин, положив руку на плечо чародейки.

– У нас нет времени! – возразила она. – У вора моя книга!

– За ночь ему далеко не уйти, – резонно заявил Келемвар. – Но если он услышит, что по его следу отправлена погоня, мы никогда не найдем его.

– А почему ты думаешь, что он не умеет передвигаться в темноте? – отрезала Миднайт, пытаясь вырваться из рук Келемвара.

– Остынь и веди себя потише, – приказал Адон, разряжая обстановку. Он знал, что Келемвар прав, но также понимал, что найти вора по каким-то там крошкам просто невозможно. – Нам нужно обнаружить еще какие-нибудь следы, чтобы точно определить, в каком направлении ушел воришка.

Миднайт вздохнула и, согласившись с предложением священнослужителя, принялась искать новые улики. Спустя минут десять она обнаружила шарик серы – один из магических компонентов, хранившихся в ее сумке.

– Не так уж и много, – заметил Адон, крутя в пальцах шарик. – Но это все, что у нас есть.

Жрец мысленно провел линию через то место, где Келемвар обнаружил крошки, и то, где Миднайт нашла серу. Воображаемая линия проходила под прямым углом к направлению, выбранному Миднайт и Келемваром в первый раз.

– Думаю, что вор ушел вон туда, – заключил Адон. – Будет лучше, если мы подберемся к нему без шума.

И трое товарищей начали пробираться сквозь темные заросли леса. Иногда, когда нога наступала на сухую ветку, раздавался треск. Адон как-то раз даже поскользнулся и, упав на землю, не смог сдержать стон. Вскоре, однако, глаза привыкли к темноте, и герои стали двигаться тише.

И вот впереди, за стволами деревьев, запрыгал, замерцал, затанцевал огонек лагерного костра. Друзья замедлили шаг и подкрались к краю лесной поляны.

Чуть больше двух десятков хафлингов – главным образом женщины и дети, одетые в такие же простые одежды из хлопка, что и покойники в деревне, – сидели вокруг огня. Мать племени резала кинжалом Келемвара пшеничные лепешки на маленькие ломтики. Три огромных сочных кролика – каждым можно было бы накормить весь лагерь – поджаривались на костре.

Ребятишки сгрудились в шалаше, сооруженном из плаща Адона, а из большого пальца его перчатки цедил вино какой-то старикашка. Нельзя сказать, что хафлинги выглядели веселыми, но и опечаленными их нельзя было назвать. Враждебные обстоятельства не сломили малышей, и Келемвар лишь подивился их воле к жизни.

Адон знаками показал воину, чтобы он обошел лагерь с левой стороны, затем дал указание Миднайт заходить справа. Сам же Адон остался на прежнем месте.

Келемвар подчинился команде, но, сделав несколько шагов, наступил на сухую ветку. Раздался резкий и громкий треск. Все хафлинги разом повернулись на звук, а мужчины схватились за оружие – большущие палки.

Воин повел плечами и вышел на поляну.

– Не бойтесь, – спокойно сказал он, выставляя пустые руки на всеобщее обозрение.

Мать племени со страхом и изумлением уставилась на Келемвара. Остальные отошли назад и, размахивая дубинами, залопотали что-то на своем языке. Дети замолкли и спрятались за спины родителей.

Келемвар опустился на колени, надеясь тем самым успокоить маленький народец.

Через миг на противоположной стороне поляны появилась Миднайт.