Дыши. Мы взлетаем

Дыши. Мы взлетаем
Туся Топалова

Многим знакомы выражения: «у него свое кино» и «в моей картине мира…», однако, не все понимают их смысл. Если коротко, то все люди отличаются друг от друга не только полом, цветом кожи, религией, но и видением окружающей действительности. Всё еще не понятно? Поясняю. Даже близнецы – внешне совершенно одинаковые – чувствуют и воспринимают мир, по-своему, в зависимости от прошлого опыта и решений, в том числе про забытые ими.Мы, основываясь на внутренних ощущениях или мнении общества, делаем выводы о ком-то/о чем-то, которые считаем истиной. А затем смотрим на себя, близких, других людей или на жизнь в целом сквозь призму данного умозаключения. Но в наших силах это изменить.Кто ещё не понял о чем я пытаюсь тут сказать, читайте книгу до конца, тогда вы всё поймете… А, может, и нет – тоже нормально именно для вашей картины мира.

Туся Топалова

Дыши. Мы взлетаем

Книга основана на реальных событиях. Имена и события изменены. Любые совпадения с вашими знакомыми, считайте случайным, просто у многих похожие истории.

***

«Боже, какая я страшная!» – шестнадцатилетняя девочка стояла у зеркала в ванной и разглядывала свое лица. К глазам поступили слезы – «Только посмотри на это: длинный скрученный нос с горбинкой, словно у карги; вытянутое лошадиное лицо; кривые зубы и брови разной формы. Теперь понятно, почему меня никто не любит.»

– Оксана, дочечка, ты там долго? – за дверью послышались шаги и мамин голос.

– Сейчас выйду – вытирая слезы, ответила девочка.

Она тогда еще не знала, что это было начала конца…

***

Молодая девушка лет двадцати пяти ожидала свою очередь в травмпункте. Рядом с ней сидел её молодой человек.

– Так ты не видела, кто это сделал? Его лицо описать сможешь? – спросил парень.

– Нет, шапка и воротник скрыли от меня черты его лица, виднелась лишь борода. Я шла домой переулками и дворами, ну ты сам в курсе. Он подошел сзади и хотел вырвать у меня сумочку, но, когда я её не выпустила из рук, то ударил чем-то тяжелым по лицу. Я стала кричать, а он убежал. Знаешь, дорогой, мне страшно теперь ходить на работу, ведь он же знает, что я ежедневно добираюсь этой дорогой.

Молодой человек молчал.

– Кто следующий? Заходите! – донеслось из-за двери.

– Но куда я уйду, если ничего не знаю и не умею, кроме своей работы?! – подытожила Оксана и зашла в кабинет к травматологу, чтобы зашить рану на лице.

***

Женщина 37 лет сидела за своим рабочим местом и выполняла работу, повторяющуюся из недели в неделю, из года в год. Мысли сами лезли в голову Оксаны: «Здесь нет развития и карьерного роста, зарплата ниже среднего по городу. Почему я не увольняюсь?»

«Хватит! Надоело! Настало время что-то поменять!»

***

Начало конца

Ты то, во что веришь.

Оксана сидела за письменным столом и рисовала, погруженная в свои мысли. Её взгляд переплетался с тонкой линией карандаша, а рука двигалась с легкостью и уверенностью, будто танцуя вместе с музой искусства, создавая некие образы на безупречно белом листе бумаги. Ей нравилось находиться наедине с собой и своими мыслями, чтобы никто не отвлекал. Мама постоянно твердит, заботясь, чтобы она сидела прямо и не горбилась, но сейчас Оксана могла расслабиться и удобно расположиться на стуле, подложив одну ногу под себя. На столе вокруг неё были разбросаны мятая бумага, карандаши, фломастеры и ошметки от работы ластика.

Эта девочка была необычной и загадочной с хрупким и стройным телом, длинными ногами и изящными руками. На её левой руке пестрила красная нить «на удачу». Волосы Оксаны, вьющиеся и темные, были неаккуратно убраны в хвостик, который придавал ей детскую беззаботность и игривость. Челка спускалась на лоб, подобно завесе, скрывающая её самые глубокие мысли и фантазии. Высокие скулы придавали ей особую элегантность, изящный нос с маленькой горбинкой и стройный подбородок дополняли образ, а пухлые губы, слегка приоткрытые, словно желая вымолвить что-то важное, предпочитали молчать. Её внешность исходила изяществом и грацией. Она не была обычной красавицей, но в ней наблюдалось что-то магическое. По словам мамы, в детстве с Оксаной невозможно было гулять по парку, все женщины восхищались её красотой, постоянно желали потискать, а другие дети и животные подходили играться.

– Доченька, ты у меня такая красавица! – восхищалась дочерью мама

– Ой, мам, ты так говоришь, потому что ты моя мама, а для родителей их дети всегда самые лучшие и красивые.

– Оксана, ты растешь и становишься такой красавицей, наверное, все мальчишки за тобой бегают. – утверждали соседи и друзья родителей.

– Никто не бегает. Вы так говорите, оттого что дружите с моими родителями и знаете меня.

Девочка не верила этим словам, поскольку в зеркале она видела совершенно другое: длинный скрученный нос с горбинкой, вытянутое лошадиное лицо, кривые зубы и брови разной формы. «Конечно, ни один нормальный мальчик на такую страшилу не посмотрит! Именно поэтому, к кому я проявляю симпатию, меня игнорирует и не обращает внимание, а пристают только те, кто мне не нравится. Реально неведомый любовный треугольник.»

Оксана глубоко вздохнула. Её карие глаза с длинными черными ресницами, такие живые и меняющие цвет от ярко-коричневых до глубоких шоколадных оттенков, в зависимости от настроения и окружающей обстановки, сейчас были потухшими и хранили некую глубинную тайну, известную только самой девочке. Она смотрела куда-то глубоко сквозь рисунок, охваченная своими мыслями и чувствами.

«Наконец-то, этот 10 класс закончен, и наступают летние каникулы. Ещё годик потерпеть.» – промелькнуло в голове. В ответ тело дернулось, еле заметно, как бы соглашаясь с этими мыслями.

Этот год для неё выдался тяжелым и неприятным. Прошлым летом родители решили увеличить жилплощадь, поэтому месяцем позже, она вместе с ними переехала в новую квартиру на другом конце города. Нравилась она ей? В целом да, жилье представляло собой просторное и уютное пространство. Первое, что бросалось в глаза – кухня-гостиная, занимающая практически половину всей её площади. В центре комнаты стоял обеденный стол, уставленный красочными стульями, рядом с ним телевизор и огромные настенные часы – именно здесь семья периодически собиралась за ужином, чтобы поделиться впечатлениями о дне. В дальнем углу был установлен стильный островок – кухня, откуда доносились ароматы свежеприготовленной пищи. В скромном балконном уголке стояли однотонные горшки с разнообразными цветами, источая сладкий аромат, а небольшой угловой диван привлекал внимание своим комфортным обещанием отдыха. Конечно, из окон второго, выходящих во двор, особого пейзажа не увидишь, но Оксана любила проводить время тут, особенно в теплое время год, наслаждаясь шелестом листьев на ветру, пением птиц и размышляя обо всем.

Рядом с гостиной располагались две спальни: родительская и её. Наконец-то, теперь у неё была своя просторная комната, где она нашла своё пристанище и могла заниматься своими увлечениями, например, рисовать, читать книги и мечтать о будущем. И каждый шаг здесь – настоящее удовольствие: постеленный линолеум на полу, светлые обои и пестрые картины, украшающие стены, превращали спальню девочки в настоящее царство спокойствия и комфорта. Девочка обожала свою комнату.

Но в том старом районе остались все её друзья. А здесь пришлось осваиваться с нуля, разбираться, где дети гуляют и чем занимаются возле этой многоэтажки, а скитаться без дела девочке не нравилось. Но самое омрачительное было то, что так и не сложились дружеские отношения с местными ребятами, по-видимому, лишенные всякого веселья и радости, а их злоба, испытываемая ко всему, казалась необъяснимой. Более того, они частенько насмехались над ней, и это вызывало у нее боль и ощущение ненужности и одинокости. Больше друзей она тут не искала, а практически все выходные часами проводила в своей уютной комнате, погрузившись в творческие процессы и мысли.

В новой школе, которая считалась элитной, тоже не ладилось. С первого дня ей стало очевидно, что она была здесь чужой. Оксана надеялась, что учителя примут её с содействием, дадут шанс проявить свои способности и знания, но она была жестоко разочарована. Некоторые учителя проявляли предвзятость к ней – это отражалось на отметках девочки. А, наблюдая их тёплое общение с местными учениками, она чувствовала себя бездарной, никчемной и такой одинокой. Кроме того, ежедневно на неё осыпались мрачные взгляды и саркастические комментарии со стороны одноклассников. Они никогда не упускали возможности подшутить над ней, оскорбить и опустить её на самую низшую ступень. Она была просто набором несоответствующих элементов, столь же ненужным, точно чужеродное тело в организме человека. Оксана ощущала бессилие и безысходность, окруженная жестоким миром. Выходя из класса, обернутая вокруг себя воображаемым плащом невидимки и пытаясь спрятаться от враждебных насмешек, она мечтала отыскать место, где она будет принятой (своей), понятой и где сможет достичь успеха.

Конечно, об этом никто не знал. А кому ей было рассказывать? Родителям? Они бы только усугубили ситуацию, решив «разобраться по-взрослому» с учителями и детьми. Всем известно, что делают с ябедами. Своим старым друзьям? Им не до неё сейчас, своих забот и проблем хватает. Поэтому она молчала, не ожидая защиты извне.

На днях девочка прочитала в одном журнале, что при ощущении себя одиноким, ненужным или не принятым и не с кем поделиться данными переживаниями, то можно писать «кому-то неведомому», излагая на бумагу всё, что тебя гложет. Затем это письмо необходимо спрятать, чтобы никто не нашел или сжечь. Оксана решила попробовать этот метод в действии, ведь по сути, она ничего не теряла. Отложив рисунок в сторону, она взяла ручку и вырвала двойной листок из школьной тетради.

«Привет, дорогой невидимый друг, мне не с кем откровенничать, поэтому пишу тебе.

Я чувствую себя такой одинокой: будто живу не свою жизнь, не в своей семье, не в своем теле. Я не вписываюсь в обществе, окружающие люди меня просто не понимают, считая странной, «не от мира сего» и отвергают. Моё отличие от них – вера в другие параллельные миры, высшие силы, призраков, реинкарнацию и необычное суждение о нашем мире, всё это стало моим проклятием на одиночество. Я стараюсь молчать и не высказывать свои мысли, чтобы другие не считали меня чокнутой и не смеялись. Только со своими друзьями из прошлого района я могу быть настоящей, могу играть, веселиться и разговаривать, не думая, что обо мне подумают. Мне с ними хорошо, они меня воспринимают такой, какая я есть.»

На этом месте девочка задумалась, размышляя о неприятных ситуациях, ранее произошедшие в школе, и решила написать и об этом.

«Я просто ненавижу свою школу и даже не представляю, как выдержать следующий год. Я только что закончила 10 класс и практически все мои годовые оценки ужасные – сплошные тройки, никогда ранее я так плохо не училась. Обычно меня родители ругают и наказывают за плохие оценки, я понимаю, что они хотят мною гордиться и хвастаться своим друзьям. За итоги этого года они не ругались, однако, я ощутила их разочарование во мне. Но я ничего не могу с этим поделать. Словно нарочно, чем усерднее я стараюсь, учу материал, тем хуже оценки. Но взрослые и учителя же не могут ошибаться, значит, я, действительно, ни на что не способна и бестолковая, а в прошлой школе мне ставили хорошие оценки из жалости. Я очень хочу, чтобы родители мной гордились, но я непутевая.

А ещё недавно я испытала чувства опущенности и унижения. Девочки из параллельного класса, мимо которых я проходила, говорили про меня всякие гадости. Я им ответила матерными словами. В итоге после уроков меня пригласили «поговорить» в подъезд одного из домов, расположенных рядом со школой. Разговор был долгим о том, что стоит следить за своими словами, разговаривая с другими, и, что, за бездумно брошенные слова, бывают последствия. Я стояла и не знала, чего ожидать далее, потому что всем известны случаи девичьих разборок, так называемых «стрелок», и групповых избиений. Но одна из них, видать, устав от происходящего, сообщила остальным, что я адекватная и понятливая, поэтому в качестве наказания, я должна буду встать на колени и просто попросить прощение…»

На этом моменте Оксана остановилась, вытерла слезы и глубоко вздохнула. Ей тяжело давалось каждое слово на листе.

«…Лучше бы меня избили. Такого позора я никогда ранее не испытывала, считая себя опущенной ниже плинтуса, «опущенцем», с которым никто не захочет дружить и общаться. Я всегда считала, что просить прощения – это самое унизительное, что есть в мире. Я проплакала всю дорогу до дома, чувствуя себя беззащитной, ненужной и такой одинокой во всем мире. На следующий день я очень боялась идти в школу, предполагая, что эти девочки расскажут всем ученикам о былом инциденте. Но, на моё удивление, мы позже никогда не пересекались. Ни на следующий день, ни неделей позже.»

– Доченька, идешь ужинать? – голос мамы, доносившийся из кухни, вырвал девочку из воспоминаний.

– Да, мам, сейчас, 5 минут буквально. – ответила Оксана, поспешив сложить листик и спрятать его глубоко в полку письменного стола.

Удивительные вещи случаются.

Время шло своим чередом. Оксана со своими родителями проводила летние каникулы на даче. Это были удивительные дни: она, действительно, была счастлива и весела, помогая им на огороде или гуляя с такими же подростками по местности. Но где-то глубине девочка с опаской ожидала наступления нового учебного года.

– Оксана, знаешь, что мне сказала соседка с другой улицы? – начала однажды мама.