Так вот: к монаршему благоволенью
И нам есть верный путь, – определиться
В ливрейные лакеи к миссис Шор.
Наш государь дал столько власти ей
И женушке – увядшей и ревнивой, —
Что подлинно настало бабье царство.
БРЕКЕНБЕРИ
Милорды, я прошу меня простить,
Но государь мне повелел строжайше,
Чтоб в разговоры не вступал ни с кем
Брат короля, – кто б нам ни повстречался.
ГЛОСТЕР
Ах, так! Тогда прошу, дражайший сэр,
Послушайте, о чем мы говорим.
У нас в речах крамолы нет. Толкуем,
Что добродетелен и мудр король;
Что наша королева – в цвете лет
И не ревнива; что у миссис Шор
Прелестнейшая ножка, губки – вишни,
Открытый взгляд, отнюдь не злой язык;
Что вышли в знать родные королевы.
Как, сэр, не станете ж вы отрицать?
БРЕКЕНБЕРИ
Ну, в это я не путаюсь, милорд.
ГЛОСТЕР
Не путаетесь? С миссис Шор? Ну, друг,
Кто путается с ней, тот не болтает.
Все, кроме одного, молчат об этом.
БРЕКЕНБЕРИ
А кто же тот один, милорд?
ГЛОСТЕР
Хитрец!
Конечно, муж ее. Что, донесешь?
БРЕКЕНБЕРИ
Простите, ваша светлость: я обязан
Беседу вашу с герцогом прервать.
КЛАРЕНС
Что ж, Брекенбери, выполняй свой долг.
Мы подчиняемся.
ГЛОСТЕР
У королевы
Мы не в чести, и надо подчиняться. —
Прощай. А я отправлюсь к королю.
Любой ценой, – хоть для того пришлось бы
Мне величать сестрой вдовицу Грей, —
Освобожу тебя из заточенья.
Но то, что ты у брата в злой опале,
Я принимаю к сердцу, как никто.
КЛАРЕНС
Да, это горестно для нас обоих.