Маг

– Сиди! – шутливо прикрикнула Маргарет. – Я подам тебе все, что нужно. Я помню, сколько положить сахару. Мне приятно поухаживать за тобой.

С присущей ей грацией она пересекла студию с полной чашкой в одной руке и тарелкой с бисквитами – в другой. Сюзи показалось, что он восторженно благодарит Маргарет за внимание. Глаза засияли нежностью, когда он принял из ее рук чашку и сладости. Маргарет ответила гордой и счастливой улыбкой.

При всей своей доброте Сюзи не могла не почувствовать некоторого укола в сердце. Ведь она тоже могла полюбить. В ее душе скопилась бездна нерастраченной нежности, которая была никому не нужна. Никто и никогда не шептал ей тех милых глупостей, о которых она читала в книгах. Мисс Бойд сознавала, что некрасива, но раньше обладала по крайней мере очарованием юности. Теперь и оно ушло, а возможность вести светскую жизнь она обрела слишком поздно. Женский инстинкт до сих пор подсказывал ей, что она создана для того, чтобы стать женой порядочного человека и матерью его детей. Она оборвала свою веселую болтовню, опасаясь, что голос выдаст ее мысли. Однако Маргарет и Артур были слишком заняты друг другом, чтобы понять это.

«Какая же я дура!» – подумала Сюзи.

Она давно поняла, что здравомыслие, доброта и сила воли ничего не стоят по сравнению с хорошеньким личиком. И пожала плечами.

– Не знаю, догадываетесь ли вы, молодые люди, что уже поздно? Если мы собираемся ужинать в «Шьен нуар», Артуру пора покинуть нас и дать нам возможность привести себя в порядок.

– Хорошо. – Артур встал. – Я вернусь в отель и приму душ. Встречаемся в половине восьмого.

Маргарет прикрыла за ним дверь и обернулась к подруге.

– Ну как? – спросила она, улыбаясь.

– Не следует ожидать от меня определенного мнения о человеке, которого я видела полчаса.

– Ерунда! – отмахнулась Маргарет.

Сюзи промолчала.

– Я думаю, у него очень хорошее лицо, – наконец сказала она убежденно. – Никогда не видела человека, на лице которого так определенно были бы написаны его намерения.

Сюзи отличалась ленцой, никогда не могла заставить себя заниматься работой по дому, и поэтому, пока Маргарет убирала посуду, принялась рисовать шарж, на который ее всегда вдохновляло каждое впервые встреченное лицо. Изобразила Артура носатым, ужасно долговязым, с крылышками, луком и стрелами Амура, но, еще не закончив рисунка, решила, что замысел не умен, и разорвала набросок на клочки. Когда вошла Маргарет, она обернулась и пристально взглянула на девушку.

– Ну, – улыбаясь ее испытующему взгляду, спросила та, – что ты собираешься сказать?

Мисс Донси стояла в центре студии; к стенам были прислонены незаконченные полотна, тут и там висели репродукции с известных картин. Она инстинктивно приняла изящную позу и, несмотря на молодость, обрела вид дамы, полной достоинства.

– Ты похожа на греческую богиню в моднейшем парижском туалете, – насмешливо улыбнулась Сюзи.

– Так что же ты собираешься мне сказать? – повторила Маргарет, почувствовав по виду подруги, что она чего-то недоговаривает.

– Знаешь, до того, как мы познакомились с твоим Артуром, я всем сердцем надеялась, что он сделает тебя счастливой. Однако, несмотря на все, что ты мне о нем рассказывала, чего-то опасалась, зная, что он намного старше тебя и первый мужчина, которого ты встретила. Я боялась, что ты будешь несчастлива.

– Не думаю, что тебе надо бояться этого.

– Но теперь я всей душой надеюсь, что именно ты сделаешь его счастливым. Теперь мне страшно не за тебя, а за него.

Маргарет не ответила, она не понимала, о чем говорит Сюзи.

– Я никогда не видела человека с такой готовностью страдать, как у Артура. Не думаю, что ты полностью сознаешь, как он способен терзать себя. Будь осторожна и очень добра к нему, потому что ты можешь сделать его самым несчастным человеком на свете.

– Ах, но я хочу, чтобы он был счастлив! – страстно возразила Маргарет. – Ты же знаешь, что я обязана ему всем. И сделаю все, что в моих силах, чтобы он был счастлив, даже если мне придется пожертвовать собой. Но мне незачем приносить себя в жертву, потому что я люблю его и все, что делаю, делаю с наслаждением.

Ее глаза наполнились слезами и голос задрожал. Сюзи со смешком, которым пыталась скрыть волнение, поцеловала ее.

– Дорогая, ради Бога, не плачь. Ты знаешь, я не выношу слез. А если Артур увидит, что у тебя красные глаза, он никогда не простит мне этого.

Глава 3

«Шьен нуар», где обычно обедали Сюзи Бойд и Маргарет, был самым очаровательным ресторанчиком их квартала. В цокольном этаже находился зал, где с аппетитом поглощали пищу многочисленные посетители – компаниями и в одиночку, поскольку кормили там хорошо и дешево. У владельца, отставного торговца лошадьми, взявшего на себя заботу о чужих желудках, чтобы прикопить денег для сына, была добрая душа, его гостеприимство и громкий голос неизменно привлекали клиентов.

Наверху находилась узкая комната с тремя столами, расположенными в виде подковы, зарезервированная для небольшой группы художников: англичан, американцев, французов и их подруг. Вероятно, не все эти женщины были их законными женами, но их манеры отличались такой семейной респектабельностью, что Сюзи, когда она и Маргарет познакомились с ними, сочла, что с ее стороны было бы вульгарным задирать нос. Ни к чему слишком уж заботиться об условностях на бульваре Монпарнас.

Эта комната была полна, когда пришел Артур Бардон, но Маргарет заняла для него местечко между собой и мисс Бойд. Говорили все разом. Шел яростный спор о достоинствах постимпрессионистов. Артур сел и был представлен долговязому белобрысому юноше, сидевшему напротив Маргарет.

– Это доброе милое создание, – шепнула Сюзи. – Зовут его Джэгсан[1 - Джэгсан – в переводе: дитя попойки.]. Он человек добродетельный и трудолюбивый. Я не видела его работ, но уверена, он абсолютно лишен таланта.

– Откуда вам это известно, если не видели? – также шепотом спросил Артур.

– О, здесь принято думать, что ни у кого нет таланта, – засмеялась Сюзи. – Мы сочувствуем друг другу, но не питаем иллюзий относительно ценности работ соседа.

– Расскажите немножко обо всех остальных.

– Ладно. Гляньте-ка на того маленького лысого человечка в углу. Это Уоррен.

Артур посмотрел туда, куда указала Сюзи. Небольшого роста, с гладкой, как бильярдный шар, лысиной и бородкой клинышком, Уоррен взирал на мир небольшими, навыкате, маслено поблескивающими глазками.

– Не слишком ли много он выпил? – холодно осведомился Артур.

– Много, – быстро согласилась Сюзи, – но это его перманентное состояние. С каждой рюмкой он становится все обаятельнее. Не поверите, но он почти гениальный художник. У него совершенно необыкновенное чувство цвета, и чем больше он выпьет, тем тоньше и прекрасней его живопись.

Миниатюрная официантка, уставшая от исполнения разнообразных требований клиентов, встала перед Артуром в ожидании заказа. Уже не первой молодости, она в своем черном платье и белой наколке выглядела мило; придавала ей шарм и улыбка, не сходившая с больших пухлых губ. Она с материнской заботливостью обслуживала этих людей.

– Мне все равно, что есть, – сказал Артур. – Пусть Маргарет закажет мне, что захочет.

– Тогда лучше закажу я, – рассмеялась Сюзи и начала оживленно обсуждать с официанткой достоинства различных блюд, но их беседу прервали громкие крики Уоррена.

– Мари, я бросаюсь к твоим ногам и умоляю принести мне пулярку с рисом.

– Минутку, мсье, – откликнулась официантка. – Не обращайте внимания на этого джентльмена.

– Мари, ты больше не любишь меня! – продолжал вопить Уоррен. – А ведь было времечко, когда ты не мерила меня таким холодным взглядом, если я заказывал бутылку белого.

Компания поддержала его, и все шутливо принялись умолять Мари не относиться столь жестокосердно к румяному лысому художнику.

– О нет-нет! Я люблю вас, мсье Уоррен, – смеясь отвечала официантка, – но и всех остальных – тоже!

И убежала вниз передать заказ Уоррена, сопровождаемая взрывами смеха.

– На днях «Шьен нуар» оказался свидетелем драмы, – сказала Сюзи. – Мари порвала отношения со своим любовником, официантом из «Лавеню», и не желала мириться. Тот дождался свободного вечера, явился в нижний зал и заказал себе обед. Конечно, ей пришлось обслуживать его, и, когда она приносила очередное блюдо, он молил ее о прощении, и их слезы смешались…

Мари появилась вновь. На ее лице не было и следа недавней драмы. Она приняла заказ мисс Бойд, а Сюзи опять завладела вниманием Артура.

– А теперь взгляните на человека, сидящего рядом с мистером Уорреном.