Дневник его возлюбленной

Мобильный, одиноко дремавший на тумбочке, проснулся сразу с двумя практически одновременно раздавшимися вызовами. Первой была Алисия, опередившая Яна буквально на несколько секунд. Я сначала ответила ей, потом поставила линию в режим ожидания и ответила Яну. Он звонил уже из аэропорта и снова извинялся, что не может сам меня забрать. Спрашивал, кто меня довезёт до дома. Я его успокоила, сказав, что на роль моего персонального водителя претендуют многие. Меня немного развеселил ревнивый вопрос: «Кто же, если не секрет?», – но держать интригу не было ни сил, ни желания, поэтому я честно сказала, что это всего-навсего Марта и Марк. Перед тем как повесить трубку Ян попросил меня быть осторожней, сказал, что будет волноваться, начисто стирая своей заботливой интонацией воспоминание о том, что мы встречались с ним всего три раза в жизни, причём два раза из трёх при весьма драматичных обстоятельствах.

– С кем ты так долго? – Алисия еле дождалась моего ответа на линии.

– С Яном.

– А, понятно. Как ты себя чувствуешь?

– Отлично! – Я сама удивилась внезапному приливу бодрости.

– Да, кстати, Клифф просит тебя пока воздержаться от комментариев.

– Не беспокойся. Пока, дорогая.

Вернулась Марта. Глаза её подозрительно блестели. Она пододвинула к моей кровати стул, жестом остановив попытавшегося ретироваться Марка.

– Выписка готова, ты можешь собираться. – Марта потёрла рукой лоб, явно собираясь сказать нечто грандиозное. Мы с Марком обратились в слух. – Да, так вот, что я хотела вам сказать.

«Нам?» То есть мне и Марку? Я была заинтригована до предела.

– Доктор сказал, что ты очень устала, – продолжала Марта подбирать слова. – Он считает, что если сейчас всё пустить на самотёк, то может начаться депрессия. – Последнее слово она произнесла с придыханием, призванным обратить, по-видимому, на него моё самое пристальное внимание. – Это не шутки, это серьёзный недуг, которым страдают очень многие люди в наше время. Она снижает работоспособность и приносит много страданий как самому больному, так и его близким.

«О!» – Я заскучала. Нет, больше – затосковала. Вынести лекцию, да ещё на медицинскую тему! «Просто, караул!» Я умоляюще посмотрела на Марка.

Он засуетился, явно не зная, с чего начать массовую эвакуацию.

– Марта, – начал он, – я слышал, что от депрессии помогает перемена мест.

Я заинтересованно на него посмотрела. Диалог, определённо, обещал стать знаковым, и я поспешила занять место в партере.

– Я предлагала Кристине поехать с нами в Грецию. Она отказалась, поэтому мне придётся остаться и поддержать её.

Единственный зритель был в обмороке. Остаться один на один с сестрой, которая всерьёз решила вылечить тебя от депрессии – это же межличностный конфликт, как минимум. По спине поползли мурашки, я диким, затравленным взглядом посмотрела на Марка. Тот сразу понял моё состояние.

– Что ты, Марта. Вы так долго мечтали отправиться на море всей семьёй. – Марк смущённо закашлялся в кулак и исподлобья взглянул на меня.

Я всем своим видом давала ему понять, что зрительный зал рукоплещет стоя и требует продолжения спектакля.

– Я не понимаю, что Вы предлагаете. Как я могу бросить сестру здесь совершенно одну в таком состоянии?

– Но, в конце концов, я мог бы присмотреть за ней.

– Вы это серьёзно?

Я никак не могла взять в толк, к чему клонит Марк, но чувствовала, что лучик свободы забрезжил на моём горизонте.

– Конечно. И мы с Кристиной тоже могли бы куда-нибудь поехать.

Я насторожилась. Идея показалась мне очень заманчивой.

– Марк, а давай поедем на Мауи! Помнишь, ты обещал меня свозить туда?

Да, бездарные зрители не должны были вмешиваться в ход этого спектакля. Лицо Марты поменяло цвет, она встала.

– Так, значит, вы об этом раньше договаривались?

– Сестрёнка, послушай, – я старалась, как могла, исправить ситуацию, – врач же сказал, что мне нужна смена обстановки. Поверь, поездка на Мауи – это то, что нужно.

– Хорошо, Кристина. Я Вам доверяю, Марк.

Ура! Несмотря на моё совсем не дипломатическое вмешательство перемирие было заключено.