Они были мелкие и золотокрылые

– У меня для тебя вроде как подарок, – улыбнулась Дора.

– Ещё один? – Мари, смеясь, обернулась на стопку брюк и свитеров, выложенных на витрине пока ещё закрытого кафе.

– Да, – Дора протянула ей прямоугольный лист картона, с золотыми буквами, печатью и красивыми завитушками по краям.

– Что это? – Мари вчиталась в написанное. – Это что же?..

– Сертификат на льготное приобретение златокрыла. Самочка, к которой я возила Пряника, отложила три яйца. Я, хозяйка самца-папаши, вроде как имею право рекомендовать человека, которому хотела бы доверить одного детёныша. Ты – первая в очереди на наше потомство, после человека, на которого укажут хозяева самки. А поскольку яиц у нас достаточно, думаю, не подерётесь. Тебе продадут его за полцены и снабдят всем необходимым на первое время. Конечно, если захочешь.

– Ещё бы не захотеть! – Мари бросилась ей на шею. – Спасибо!

– Ну а пока он вылупится и подрастёт, надеюсь, справишься своими силами?

– Справлюсь. Вот сейчас и начну, – она засуетилась, убирая вещи со стола и пряча сертификат в сумочку. – Пора открываться.

– Сделаешь мне кофе? – улыбнулась Дора. – Буду твоим первым клиентом.

– Так-так, сейчас прочитаю, что у тебя на уме, – Мари прищурилась. – Кажется, радость из-за перемен в жизни, и вместе с тем – волнение, всё ли получится? Может, предложить вам латте с шоколадно-мятным сиропом? Он и взбодрит, и расслабит, придаст сил и уверенности.

– Прекрасный выбор. Валяй.

Мари принялась отстукивать заказ бот-повару, а Дора уселась за столик у окна, расстегнула «дутую» куртку. За окном шуршал метлой дворник, поднимая клубы пыли. До уличных бот-уборщиков у них пока не дошли. Что вроде как даже хорошо. Где бы иначе сейчас работал вот этот дедуля?

Златокрыл свернулся клубком на соседнем стуле. В такую рань посетителей не будет, можно посидеть в тишине, выпить латте, а потом поехать в новую квартиру второй полосы. Работа в ресторане «Жасминовый туман» начиналась завтра. Ей дали день, чтобы обновить блокиратор с «гостевого» на «постоянный» и освоиться в новых условиях. А что там осваиваться? «Принеси-подай-улыбнись» – везде одно и то же. Вроде как…

Звякнул колокольчик у входа. Ага. Насчёт уединения – ошибочка вышла. В кафе зашёл её брат Эжен.

– Я знал, что ещё застану тебя здесь, – сказал он, покосился на Пряника, взял новый стул и сел рядом.

– Тебе же вроде как в университет надо?

– Успею. Я вот что хотел… Можно, я иногда буду приезжать к тебе? И, – он кивнул на Пряника, – к нему? Дома, как ты понимаешь, у нас с ним не очень получалось общаться, хотя мне всегда хотелось.

– Ещё бы, – Дора сжала ладонь брата. – Как только немного обустроюсь, выпишу тебе приглашение.

Квартира была просторной, двухкомнатной, со спальней и широким залом, с большой гардеробной и отдельной нишей в стене для златокрыла. В гардеробной висели платья, юбки, брюки, деловые костюмы, пальто… Все – из дорогих тканей, сшитые по её меркам – аккуратно, красиво и со вкусом отделанные. Как же такое носить? То ли дело привычные джинсы и свитера, и ботинки! Пусть одна модель на всех, зато крепкие, хоть и кривоватые. В них не страшно и на грязную лавку сесть, и по луже прошлепать, а в этой красоте, небось, только стоять и можно…

Дора провела ладонью по мягкой ткани пальто персикового цвета. Внезапно прижалась к нему лицом, пошатнулась. Голова слегка кружилась от введённого час назад блокиратора, и плечо всё ещё жгло. Она вцепилась в пальто пальцами, поморгала, глубоко вздохнула… Надо же, какая шерсть бывает… приятная. Она и не знала. И хорошо, что не знала. Раньше – тёплая «дутая» курточка и грубый колючий свитер казались ей пределом совершенства. Тепло, удобно, что ещё надо? Сейчас же она едва не пищала – так хотелось прогуляться поскорее в новом пальто.

Сказано – сделано. Дора натянула обновку прямиком на старые джинсы со свитером, посмотрела в зеркало. М-да! Будто персик на засохшую сосну повесили… Она сорвала с себя джинсы, натянула чёрные шерстяные брюки, вместо потёртых ботинок – туфли на низком каблуке. Старый свитер, уныло торчащий из-под ворота пальто, скрыла под ярким оранжевым шарфом.

Вроде как лучше.

Дора подхватила на руки златокрыла и вышла на улицу.

Прохожие ей улыбались! Она ловила на себе восхищённые взгляды и улыбалась в ответ. На третьей полосе такое случалось редко – там всё чаще люди спешили куда-то, погружённые в дела. Разве что в кафе за чашкой кофе или чая могли немного расслабиться. Или – дома, после всех дел. Хотя последнего у неё как раз и не получалось…

Пряник важно вышагивал рядом, щуря янтарные глаза и похлопывая крыльями. В парках на газонах журчали фонтаны, трава, несмотря на конец октября, была ещё зелёной и аккуратно постриженной, и жёлтые листья смотрелись на её фоне особенно ярко.

По краям аллеи стояли деревянные беседки, Дора зашла в одну, расправила пальто и осторожно села на лавочку. Ого! Лавка с подогревом! А беседка – с анти-дымом. Она достала из сумочки сигарету, закурила. У ног уютно устроился златокрыл. Рябина покачивала алой гроздью, сунув пушистую ветвь в окошко беседки. В соседней беседке страстно обнималась молодая парочка. Дора облокотилась о тёплую стенку и впервые за долгое время почувствовала себя очень спокойно. Нет. Не так. Она впервые в жизни поняла, что чувствует себя спокойно.

Ей стало, с чем сравнивать.

На следующее утро её с ног до головы облили туалетной водой, пахнущей жасмином, нарядили в униформу – бежевую короткую тунику с довольно откровенным запАхом и тонким поясом-верёвкой, с глубоким декольте и вышитым белым цветком жасмина на груди. К ней прилагалась бежевая повязка на голову, также украшенная цветком жасмина, и белые туфли на высоком каблуке-шпильке.

Дора взглянула на себя в зеркало и не узнала. Униформа официантки выглядела шикарнее всего, что ей когда-либо доводилось надевать. Исключение – персиковое пальто. И, возможно, что-то ещё в новом шкафу – она не успела изучить гардероб. После прогулки со златокрылом пришлось тащиться в салон красоты – одним из условий переселения был регулярный маникюр, педикюр и стрижка у парикмахера. Как будто самой нельзя ногти постричь и чёлку. Она ещё ни копейки не заработала на новом месте, а уже – траты. Думала, зайти в салон-кабинку – они подешевле, а всю работу делают боты. Но решила, что бот с ножницами у лица – это всё-таки слишком. И пошла в салон с людьми.

– Стрижка – это искусство! – важно заявил ей курчавый юноша-парикмахер. – Нас никогда не вытеснят боты.

Дора ещё раз бросила взгляд в зеркало, улыбнулась отражению. И… Ох, мать твою. А ведь весь день вот так не будешь торчать перед зеркалом! И это вроде как проблема… Стоять в новых туфлях она ещё могла, но ходить… На третьей полосе таких каблуков не водилось. Максимум – дискотечный вариант с широченными и вполне устойчивыми несмотря на высоту каблучищами. Да и юбку на работу она привыкла надевать более скромную, а не такую, что при каждом шаге обнажает бёдра по самое не хочу.

Дора с ужасом поняла, что не в силах сделать ни шагу.

Появилась Рита – старшая официантка, высокая смуглая брюнетка – и критически её осмотрела.

– Первое время будешь помогать и учиться. Улыбаться и держать поднос, пока твоя напарница расставляет блюда, собирать грязную посуду, менять пепельницы. С клиентами без надобности не заговаривай. Можешь поинтересоваться, понравилась ли еда. Но сама заказов не принимай, пока не выучишь весь ассортимент блюд.

Учиться предстояло многому.

В «Утро-Булке» ассортимент был небольшой, и она знала его наизусть. Здесь на изучение меню придётся потратить не один час, если не день, а оно ещё и обновляется… Раньше она выдавала клиенту еду и напитки в пластиковой или бумажной посуде с пластиковыми же ножами и вилками. Здесь приборы были из стали и фарфора, и каждый нужно правильно положить и поставить, и главное – не разбить. В «Утро-Булке» она просто сметала со стола грязную посуду и выбрасывала в мусорный бак, здесь забирать тарелки можно было только с разрешения клиента, если на блюде особым образом лежит вилка с ножом или ложка. В «Утро-Булке» клиенты с тобой здоровались и делились новостями, здесь смотрели либо как на бота, либо, если речь о мужчинах, как коты на сметану – едва не облизывались. И пойми, что хуже. Доре отчаянно хотелось одёрнуть тунику, прикрыть декольте, посильнее запахнуть подол на бёдрах. И сменить – ой-ой, сорвать к такой-то матери жгущие ступни туфли и сунуть ноги в мягкие удобные тапочки, в которых работала в кафе.

Она с завистью смотрела на напарницу Зою, девушку с очень светлыми, пепельными волосами и серыми глазами, которая на каблуках и в ужасной тунике двигалась так, будто была в джинсах и кроссовках. Нельзя сказать, что Зоя обрадовалась бестолковой помощнице, но собирая заказ на кухне, как попугай повторяла, в какой последовательности раскладывать ножи и расставлять тарелки, кто постоянный клиент, кто нет, у кого какое любимое блюдо…

Дора почти ничего не запомнила.

А в конце дня злополучные туфли таки сыграли с нею злую шутку. Дора несла полный поднос грязной посуды и, едва свернула из зала в коридор, ведущий в туалетные комнаты и дальше – на кухню, как каблук подвернулся, и она грохнулась на пол. Тарелки со стаканами разлетелись на осколки, вилки и ножи радостно звенели по полу.

На шум прибежала Рита. Бросила короткий взгляд на битую посуду и с трудом поднимающуюся Дору.

– Вычту из твоих кредитов, – сказала она, поджав губы, Дора кивнула. – И внесу в личную карту во всеобщей базе.

Кровь хлынула к лицу.

Бог с ними, с кредитами, но если её признают непригодной к жизни на второй полосе, то вернут на третью. И не факт, что на те же условия, с которых она ушла. Дама, собеседовавшая её, непрозрачно намекнула: тех, кто не оправдывает надежд, не любят. Вроде как так и сказала, да.

Дора неловко забормотала извинения и почувствовала на себе новый взгляд. Из мужской уборной вышел человек в блестящем чёрном пиджаке, тёмными глазами и торчащими волосами, цветом напоминающими о мышах. Или – о пыльном асфальте. На правой скуле пухлого круглого лица, под глазом, красовалась большая серая родинка. Он насмешливо посмотрел на Дору, и она обеими руками вцепилась в подол туники, прижимая его к ногам. Мужчина перевёл взгляд на гору битой посуды, к которой уже подступала уборщица с электрощёткой, и улыбнулся Рите.

– Позвольте, я оплачу это маленькое недоразумение. Просто внесите это в мой счёт, договорились?

Рита кивнула, хоть и скривилась.

– И вы окажете мне любезность, если не станете трогать личную карту этой девушки. Уверен, она освоится. Мы ведь должны помогать тем, кому, хм-м-м, повезло меньше нашего.

Он подмигнул Доре. Её бросило в дрожь, к горлу подступила тошнота. Невпопад вспомнился Артемий, их последняя встреча. Подумалось, что даже тогда её так не мутило.

– Иди, работай, – сухо бросила ей Рита.

Через час их сменили девушки с ночной смены – «Жасминовый туман» работал круглосуточно. Дора, наконец-то, сорвала с себя кошмарные туфли и натянула ботинки, пожалев, что вообще не пришла в старых кроссовках. Зоя же – о ужас! – сменила ресторанные туфли на почти такие же, только красного цвета. Впрочем, красное платье по степени открытости тоже не сильно отличалось от туники…