Ожерелье гномов

– Ну, свободную торговлю еще никто не запрещал, – ответил Свен.

– Это ты будешь там у себя в Белом Городе судьям рассказывать, – прорычал Брин. – А здесь у нас закон другой.

– И что же вы хотите?

– Мы хотим свою долю! – грозно потребовал Брин.

– Долю?! – деланно удивился Свэн. – А что если я не захочу давать долю?

– Тогда ты не будешь здесь торговать!

– Хорошо, и какова, по-вашему, должна быть ваша доля?

– Две трети выручки – вот наша законная доля! – рявкнул Брин, и было видно, как напряглись мускулы под его одеждой, а кулаки так сильно сжали рукоять меча, что побелели костяшки пальцев. Казалось, великан вот-вот готов ринуться в бой.

– Постой, постой! – с наигранным удивлением всплеснул руками Свен. – Как это две трети?! За что собственно?! За то, что я смогу продавать свой высококачественный товар здесь, в этом гадюшнике? Да, вы сами должны мне еще доплачивать! Может ты не знаешь, но я расскажу тебе, что такого напитка, как у меня, еще не было на свете! Он в разы крепче вина или любого эля! Это – волшебная рецептура. Его варят для меня колдуны из далекой страны. А ты говоришь две трети…

– Две трети! – стоял на своем Брин.

В этот момент произошло нечто неожиданное. Свен рухнул на одно колено. От удивления у Брина отвисла челюсть, настолько это не вязалось с текущей ситуацией. Другие братья-великаны тоже удивленно посмотрели на оппонента. «Чего это его так подкосило? – пронеслась мысль в голове Брина. – Может он хочет меня умолять о скидке?» Но это была последняя мысль, которая могла быть прочитана в широко открытых глазах богатыря. В воздухе что-то пронзительно свистнуло, и в один из этих глаз вонзилась длинная стрела, которая прилетела как раз из-за спины Свена, а значит со стороны девятой башни.

Казалось, что второй брат, Гвин, не может поверить в то, что произошло. Долю секунды он наблюдал, как Брин покачнулся и рухнул, словно подкошенный артелью дровосеков многовековой дуб. «Как же так? – четко читалось на лице Гвина. – Ведь ни один человеческий лук не сможет пустить стрелу на такое расстояние, пусть даже из башни». Но выражение удивления сменилось гневом, и Гвин начал поднимать огромную секиру. Поздно и слишком медленно! В тот момент, когда стрела вонзилась в глаз Брину, Матуурз не терял времени даром. Он мгновенно обнажил обе кривые сабли и бросился на стоящего перед ним Гвина. Тот еще не успел даже поднять огромный топор, когда короткие сабли обрушились на его запястья с такой силой, что пробили защищающую их броню и секира выпала из пальцев великана. Еще мгновение, и шустрый гоблин подпрыгнул высоко в воздух и взмахом одной из сабель перерезал Гвину горло.

Совсем иначе обстояло дело на другом фланге, где великан Олог, противостоял третьему брату – Дину. Дин оказался не так прост. И, несмотря на скудоумие, проворнее братьев. Также свою роль сыграла и невероятная живучесть урода. В момент, когда началась заварушка, Олог достал откуда-то из-за пазухи кистень, который он все это время там прятал. К усеянной острыми иглами железной рукояти была приделана длинная цепь с тяжелой шипастой гирей. Этим оружием, внешне такой неповоротливый и громоздкий, Олог владел в совершенстве.

Но слишком долго раскручивалась цепь. Огромный каменный молот взлетел вверх и, несмотря на то, что Олог уже нанес удар железным шаром по голове Дина, рухнул на тролля. Правда, в последний момент Олог выставил вверх руку и успел шагнуть ближе к Дину. Рука тролля приняла рукоять молота. Кость хрустнула, но спасла череп Олога от каменного навершия.

Дин снова поднял молот над головой. Понимая, что назад дороги уже нет, тролль вместо того, чтобы отступить и попасть под удар страшного оружия, еще ближе подскочил к Дину и нанес удар вооруженным железными шипами кулаком по лицу третьего брата. Но тот выдержал и этот удар. Его лицо превратилось в кровавое месиво, но Дин был жив и опасен, как никогда. Он выпустил молот и вцепился огромными руками в горло тролля. Олог был в несколько раз больше обыкновенного человека и обладал недюжинной силой, но было видно, что его глаза полезли на лоб, а вовсе не тонкая шея вот-вот хрустнет под пальцами Дина.

В этот момент Свен поднялся с колена, выхватил свой широкий заостряющийся к концу меч, подскочил к Дину сзади и начал наносить ему в спину колющие удары. Но Дин не выпустил горло Олога. Вместо этого он повалил того на землю, а сам оказался сверху и продолжал сжимать свои пальцы в железной хватке. Свен же продолжал колоть великана в спину. Из ран Дина потоками лилась кровь, но тот не сдавался. И в тот момент, когда казалось, что судьба Олога уже решена, к сражающимся подскочил Матуурз и одним ударом отсек Дину голову. После чего гоблин и человек с трудом разжали пальцы свежего мертвеца на горле едва живого Олога. Все вышеозначенное заняло не более двух трех секунд.

– Что это за стрела? – тяжело дыша, спросил Матуурз Свена. – Твой план? Ты бы хоть предупредил.

– Предупредил о чем? О том, что будет драка? – ответил Свен. – А ты и так этого не знал?

Свен выпрямился и помахал рукой в сторону башни.

– Стрела-то, эльфийская, – сам себе пробурчал Матуурз, разглядывая исходный предмет в глазе Брина. – Но даже она сюда бы не долетела.

– Поэтому я и договорился со своими друзьями из стражи, чтобы моего эльфа с эльфийским луком пустили на башню. Я все рассчитал. Эльфийский лук плюс высота башни. Одно без другого не сработало бы, – уточнил Свен. – Но это мои маленькие секреты. Давай приводить в чувство Олога. Пора уходить отсюда.

А теперь, пока читатель еще не совсем устал, перенесемся еще в одно место. И расположено оно в глубинах узких улочек гоблинской части Миндона. Здесь в какой-то темной комнате к голой стене прикован капитан Орочьего Легиона по имени Харг. Харг стоит у стены, его руки согнуты в локтях и схвачены металлическими кольцами, вбитыми в стену. Харг наг. Его высокое, смуглое тело едва различимо в комнате, освещенной лишь тусклым светом масляной лампы. Похоже, что его собрались пытать? Так, да не так. Прямо перед ним, виляя бедрами, юная гоблинша танцует эротический танец. Руки Харга закреплены намертво. Он не может прикоснуться к восхитительной танцовщице. Она продолжает танец, ее распущенные волосы колышутся из стороны в сторону и иногда касаются груди орка. Самка кружится прямо перед его носом, заставляя его орочье достоинство подниматься. Мускулы Харга напрягаются. Огромные мышцы кажется вот-вот вырвут железные кольца из стены… Но в самый интересный момент игру прерывают.

Дверь с грохотом открывается, и в комнату, ехидно скаля клыки, входит командир Орочьего Легиона и прямой начальник Харга орк, по имени Трум. Он такой же высокий и крепкий, как Харг. Разве что немного более грузный. Или, лучше сказать, матерый. И, в отличие от Харга, на макушке чьего выбритого черепа сохранился небольшой, схваченный кольцом пучок волос, напоминающий небольшую пальму, голова Трума абсолютно гладкая. Только покрыта татуировкой, изображающий череп какого-то дикого зверя с клыками. Причем клыки неимоверно длинные – через виски и щеки орка доходят до его нижней челюсти.

Полуголая девица с визгом выбегает в открытую дверь, а Харг остается в том же положении, что и был. Его орочье достоинство постепенно опускается.

– Развяжи, командир! – взмолился Харг, сгорая от стыда.

– Зачем? – удивился Трум, как ни в чем не бывало, раскуривая люльку, набитую каким-то зельем. – Тебя что-то смущает? Меня нет.

– Или ты думаешь, меня пугает вот это? – и Трум кивнул в сторону Харгового достоинства. – Так я видал вещи и пострашнее.

– Команди-и-и-и-и-р-р-р-р… – простонал Харг.

– Ладно, шутки в сторону, – посерьезнел Трум.

Он встал, достал из-за пояса кривой кинжал, подошел к Харгу и двумя точными ударами рукояти выбил железные клинья, скрепляющие кандалы на руках своего подчиненного.

– Тут такая каша заваривается, садись и слушай внимательно.

Освобожденный Харг бросился к постели в другом конце комнаты и обмотал вокруг бедер первую попавшуюся тряпку. Оказалось, что это был один из предметов одежды той самой танцовщицы. Теперь орочье достоинство Харга скрылось из виду, но от этого его собственный вид не стал менее комичным.

– Так вот, – продолжил Трум. – Эльфы в Совете задумали создать некую коллегию. Это будет новый следственный орган. И войдут туда представители разных рас, населяющих Миндон.

– Зачем это? – удивился Харг.

– Якобы для того, чтобы непредвзято расследовать инциденты, случающиеся на межрасовой почве. – И, видя замешательство Харга, который, похоже, не понял эльфийского словечка, Трум поправился. – Ну, те преступления, где орк прибил гнома и так далее. Тебе понятно, дурья башка?

– Ну-у-у-у…, – протянул Харг.

– Но боюсь я, – продолжил Трум, – как бы все это не задело нас. Вдруг хитрый Талион и под меня копает. Не сомневаюсь, что он наслышан про наши дела в Гоблинском Городе. Не мне тебе рассказывать, что мы там все крышуем.

Харг кивнул.

– Так вот, я выдвинул тебя в качестве представителя от нас, орков. Твоя задача смотреть, чтобы коллегия не лезла в наши дела. Ты орк, проверенный. Думаю, справишься. Все ясно?

– Пока – да, – ответил Харг.

– Ну, тогда одевайся в приличную одежду, – Трум покосился на набедренную повязку своего подчиненного. – И давай за мной. Скоро начнется заседание Совета, где и будет объявлено о создании коллегии.

Когда оба орка вошли в зал Совета, расположенный во дворце лорда Талиона, тут уже было довольно тесно. У дальней стены на своем обычном месте, небольшом возвышении и расположенном на нем кресле, восседал глава Совета – лорд Талион. Ближе всего к его «трону» располагались постоянные члены Совета Города. По правую руку от Талиона сидел представитель эльфов воды – обманчиво кажущийся хрупким и похожим на юную девушку лорд Виндэ. По левую – владыка гномов Миндона бородатый гном по имени Наин, а рядом с ним бургомистр. Также Харг успел опознать представителя эльфов Чернолесья гордого лорда Нелдора. Который, хотя и не входил в Совет официально, тем не менее (как знал орк) являлся его частым гостем и, говорят, должен был вскоре вступить в полноправные члены как представитель одного из главных союзников Миндона. Также Харг увидел начальника стражи Ульфанга. Остальных орк не знал. Среди них был офицер городской стражи, какой-то сравнительно молодой (судя по небольшой длине рыжей бороды) гном с парными топориками, торчащими из-за его пояса, а также высокий зеленоглазый эльф, чей возраст, как известно, определить невозможно.

Когда лорд Талион поднялся со своего места, все разговоры смолкли, и присутствующие с почтением обратили свои взгляды на главу Совета.

– Буду краток. Сразу к делу, – заговорил Талион. – Думаю, что всем уже известна цель нашего собрания. Вот она. Совет решил создать коллегию, которая будет заниматься расследованием преступлений, связанных с межрасовыми конфликтами Миндон-Варны. Состоять коллегия будет из представителей всех основных рас города, дабы расследования велись справедливо и непредвзято. Всем органам власти надлежит всячески помогать коллегии.

В этот момент Трум подтолкнул Харга, и орк очутился посередине комнаты, рядом с офицером стражи, гномом и эльфом.

– Вас, – обратился Талион к этой группе, – выдвинули как наиболее подходящих представителей каждой из рас. Вам и надлежит вести дела коллегии. Докладывать вы будете непосредственно Совету Города. Никакого другого начальства над вами нет.

– Надеюсь это всем ясно? – и Талион обвел присутствующих строгим взглядом, так что стало понятно, что обращается он скорее не к новоиспеченным членам коллегии, а к тем, кто их туда делегировал.

Присутствующие почтительно склонили головы.

– Внесите жезлы! – скомандовал Талион.

Двери распахнулись и несколько слуг в расшитых золотом ливреях внесли так называемые «Жезлы власти», числом, равным количеству членов только что образованной коллегии. Жезлы покоились на бархатных подушках. Были они толстыми и короткими. Рукоять из какого-то темного отполированного дерева. А набалдашники красиво украшены серебром. Такие жезлы вручали представителям власти в исключительных случаях. Они означали то, что предъявителю сего предмета обязан был подчиниться любой житель города, не взирая на чин и общественное положение. За исключением высшего руководства и членов самого Совета. Харг слышал, что такое бывает, но сам видел первый раз. Он догадывался, что ритуал вручения жезлов, видимо, значительно более торжественен, но, похоже, что времени на него не было. Жезлы раздали членам коллегии.