Фамильяр. Рассказы

– Да, духи часто говорят со мной.

– А что тебе сказала Маруся?

– Сказала, что скоро тебя покинет.

– Но… – пугаюсь я. Нет, я не хочу в это верить. – Как же так? Я еще не готова!

– Ее миссия тоже когда-то должна была закончиться. Но она будет наблюдать за тобой, только ты ее видеть не будешь.

– Ты правда хорошо ее расслышала? – с надеждой спрашиваю я. – Я не хочу прощаться. Она мой друг.

– Да, я еще не все рассказала, – с запинкой говорит девчонка. – Духов я слышу в последнее время, ведь скоро я тоже буду принадлежать их миру.

– Так быстро, – вздыхаю я. – Тебе же всего пятнадцать.

– Там мне будет лучше. Моей миссии тоже скоро придет конец.

– Как такое возможно? – спрашиваю я, чувствуя, как слезы подкатывают к горлу. Я уже успела привыкнуть к странной девчонке, которая как никто другой понимает меня. Для большинства я просто ведьма или прокаженная. Я смотрю в ее спокойные темно-серые глаза: – Я буду помнить тебя.

– Спасибо, что была рядом. Мы с Марусей за тобой присмотрим, – Мелисса улыбается впервые после того, как поселилась в нашем доме. Ее пребывание здесь затянулось на три недели. – Мир духов ближе, чем ты думаешь.

Поднимается ветер и срывает желтые листочки с яблоневого дерева, кружа их в воздухе. «Прощай, наша яблонька, – поют они, все дальше уносясь ветром. – Вот и наш час настал».

– Без Маруси будет сложно…

– Да, она твой друг, понимаю, – Мелисса переходит на шепот. Вздыхает.

Я чувствую чье-то присутствие, такое неуловимое. Присутствие того, кто дарит уверенность и уют. Опускаю глаза и вижу, как из кустов на меня смотрят желтые глаза Маруси: «Вот ты все и узнала, мр-р-р, – говорит она грустно. – Но я еще здесь. Проводи меня, моя хозяйка. Я буду помнить о тебе вечно, и когда-нибудь мы обязательно встретимся».

Вторая жизнь

До

Его крепкие жилистые руки сжимали ее тонкую шею. Казалось, что она вот-вот задохнется. Ей удалось в последний раз глотнуть воздуха, прежде чем грубые пальцы разжались и ее хрупкое тело упало вниз.

Напоследок она почувствовала, как ботинок с жесткой подошвой ударил ее по животу, она испустила воздух, и из груди ее вырвался стон.

– На, получай! – прозвучал надрывный голос. – Шлюха!

– Нет! – закричала она. – Это твой ребенок!

Резкая невыносимая боль пронзила ее внутренности. Девушка летела с обрыва, беспомощно хватаясь за округлившийся живот, в котором еще теплилась жизнь. Ее красноватые кудряшки закрыли ей глаза, и она перестала видеть насмехающееся лицо убийцы.

Она сорвалась в крик и раскинула руки в стороны, мысленно представляя вместо них два крыла. Она хотела бы воспарить и улететь далеко-далеко, но бездна уже была готова принять ее тело, открыв свои объятья.

Жгучая боль распространилась по всему ее существу, наполняя силой. Она всегда была полна силы, и теперь эта сила в ней удвоилась.

Она медленно превращалась в нечто невесомое и чувствовала запах соленой волны. Она уже перестала ощущать страх. Осталось лишь понимание того, что она вот-вот покинет этот мир, переступив черту между «до» и «после». Также она поняла, что в этой бездне уже давно.

Девушка больше не замечала течения времени, потому что оно остановилось в ее сознании, когда ее материальное тело столкнулось с гладью воды, похожей на бетонную плиту. А потом бетон стал мягким и пластичным, принимая ее в морское царство, утаскивая тело все глубже и глубже. Там не было солнца, а была лишь тьма и пустота, но также там не было сомнений и боли.

Ужас бытия отпустил ее, когда легкие наполнились холодной водой и она перестала чувствовать свои конечности, а потом и все части своего тела, которое теперь стало похоже на разбитую вазу, которая рассыпалась на море кровавых осколков. Наступил покой.

После

Если вы пройдете сквозь небольшой лес вдоль полувысохшего ручья, а потом свернете направо перед большим ветвистым дубом, чьи корни на несколько метров выглядывают из-под земли, то вы увидите неподалеку, возле глиняного обрыва небольшое поместье.

Двухэтажный особняк с мансардными окнами и верандой, опоясывающей все здание, выглядел немного устрашающе для тех, кто видел его впервые: потрепавшаяся кровля, обросшая мхом, каменная кладка, покрытая трещинами, которую облюбовал густой плющ. Но самым отталкивающим в этом доме был не старый запущенный фасад, а парочка каменных горгулий, расположившихся на парапете крыши. Казалось, что они здесь совсем недавно – прилетели отдохнуть от городской суеты.

Хозяева дома были вполне приветливыми и гостеприимными людьми, как о них отзывались местные жители. Вот только их считали немного не от мира сего.

Мистер и миссис Свит, а также их единственный сын, семнадцатилетний Дориан, проживали здесь вдали от остальных неслучайно.

Из-за странной болезни, которая настигла миссис Свит несколько лет назад, семья Свит редко встречалась с кем-то из жителей Грэйвиллидж. Миссис Свит вдруг стала невосприимчивой к солнечному свету и страдала от жутких видений, терзавших ее по ночам. А когда ее посещали видения, она просыпалась с громкими криками и еще долго не могла прийти в себя.

Тут, где было тихо и сумрачно, а также не было лишних глаз и ушей, семья жила в своей особенной гармонии, привыкнув к странным вещам, которые свалились на их головы.