Я не была твоим врагом

– Милорд, её светлость уснула в покоях, где вы приказали разместить раненого. Разбудить госпожу Таллию? – заговорила Эдна, проходя в мой кабинет. Она беглым взором окинула наше пиршество и с укором на меня взглянула.

– Как? Где она уснула? – с недоумением переспросил, не сразу сообразив, о чём говорит экономка.

– В кресле за столом. Имхейр укрыла её одеялом, но…

– Не нужно беспокоить госпожу, – остановил я женщину и устало растёр лицо руками, – пусть спит… иди, Эдна, на сегодня ты свободна.

– Как прикажете, господин, – произнесла экономка. Недовольная моим ответом, она, прежде чем уйти, осуждающе покосилась на две опустошённые бутылки, валяющиеся у стола. Эдна была единственным человеком в замке, кому я иногда позволял делать мне замечания, но сегодня её нравоучения раздражали.

После нападения Конвилей охота на зверя перетекла в преследование подлых трусов. Мои воины, учуяв кровь, снедаемые жаждой мести, гнали их до самых гор, но подземные крысы успели спрятаться в своих норах…

– Она сегодня отказалась выполнить твой приказ, – прервал мои гнетущие мысли Иннес, с грохотом поставив пустой кубок на стол.

– Леди Таллия помогла нашему воину, хотя это не в её интересах, – проговорил Бойд, бросив недовольный взгляд на своего извечного соперника.

– И это очень подозрительно – разве она не поклялась уничтожить Алана и весь его род? – зло парировал Иннес, тут же обращаясь ко мне, – зачем ты согласился взять её в жены?

– Приказ короля не обсуждается, – глухо ответил я, почувствовав досаду. Мы неоднократно возвращались к этому вопросу, но с приближением обряда имя Таллии Девон в кабинете упоминалось слишком часто.

– Ангус не стал бы тебя заставлять, откажи ты ему. Он доверяет тебе, ты его лучший воин и близкий друг.

– Не желаю больше об этом говорить. Ты знаешь, что так было нужно для нашей страны, – отрезал я, ударив кулаком по столу, – за ней смотрят. Если она посмеет напасть на моих людей, Таллию остановят. Захотелось ей побыть лекарем…

– Она пытается заполучить себе союзников! Зачем ты отдал ей ключи, показав всем слугам, что она хозяйка? Запри её в башне, получи дитя, как приказал его величество, и избавься от неё.

– Иннес… – предупреждающе прорычал я на зарвавшегося друга – никто не смеет указывать, что мне делать – и рывком встал с кресла, – мальчишка всё равно нежилец, с такими ранами умирают!

– Ты привёл в свой дом врага, – упрямо проговорил Иннес, ярый противник всех, кто поддерживает церковников.

– Знаю, – коротко бросил я и вышел из кабинета, едва не сбив с ног замершую у порога Сесиль.

– Алан! Я думала, мы вместе поужинаем. А где Иннес?

– Там, – кивнув на дверь, я, не останавливаясь ни на секунду, устремился к лестнице, но жалобный тон девушки вынудил меня остановиться.

– А ужин? Алан… я распорядилась приготовить твоё любимое блюдо.

– Я не голоден, спасибо, Сесиль.

– Алан, так нельзя, тебе нужен отдых, – протянула девушка. Мягко ступая, она быстро сократила разделявшее нас расстояние и, совершенно не беспокоясь, что нас могут увидеть, обвила мою шею руками и без стеснения потёрлась о моё бедро, – этот глупый обряд, он нарушил привычную жизнь в нашем замке. Зачем ты ей позволил лезть к несчастному Дугу? Священник хотел отпустить его душу.

– Душа не покинула тело, – ответил, убирая руки Сесиль со своих плеч, – я устал, пришлось гнать Конвилей до самых гор. Зайди в кабинет, кажется, Иннес собирается надраться.

– Опять! – сердито воскликнула девушка, её брови сдвинулись к переносице, а пухлые губы исказились в презрительной улыбке.

– Нападение Конвилей после подписания соглашения для всех нас было неожиданным.

– Да, его величество должен был их всех казнить, как он поступил с семьёй Девон.

– Его величество мудр, – проговорил я, с трудом сдержав раздражение, – добрых снов, Сесиль.

– Добрых снов, Алан, – с сожалением улыбнулась девушка, продолжая стоять у дверей кабинета, пока я не поднялся на второй этаж.

В покоях благодаря заботе Эдны было тепло, в камине пылал огонь, жадно пожирая дрова. И стоило мне войти в комнату, как пламя радостно колыхнулось, моргнув тремя парами чёрных глаз. Подкинув в огонь несколько сухих поленьев, задумчиво взирая на пляшущие языки, я невольно вспомнил о потухшем камине в комнате супруги…

– Драх! – едва слышно выругавшись, я покинул свои покои…

– Господин?

– Сиди, Имхейр, как Дуг?

– Очнулся, выпил отвар и опять уснул. Госпожа сказала, дыхание ровное, значит, нет лихорадки. Я молю бога, чтобы он даровал моему сыну ещё немного времени побыть на этой земле…

– Дуг – воин, он будет бороться до конца, – неопределённо пожал я плечами, предпочитая не говорить о боге церковников, и подошёл к столу, за которым, подложив руки под голову, спала жена. Сегодня в зале я впервые растерялся… маленькая, отважная пленница. Её голос, взгляд, поза кричали о том, что она не собиралась сдаваться. Она стояла спокойно и с вызовом смотрела на меня, отстаивая право лечить своего врага.

– Леди Таллия ждала, пока мой сын не придёт в себя… она сказала, что сделает всё, чтобы Дуг выжил. Милорд, она и правда не отдаст моего сына в чертоги?

– Не знаю, Имхейр, – честно ответил я, аккуратно поднимая жену на руки. Девушка что-то невнятно пробормотала, забавно фыркнула и вдруг доверчиво ко мне прильнула…

Глава 12

– Где на этот раз она уснула?

– В комнате у заболевшей служанки. И долго ты будешь позволять своей жене бегать от тебя? – не скрывая улыбки, произнёс Бойд, проходя в кабинет.

– Я не насилую женщин. А Таллия… стоит с ней заговорить о брачной ночи, начинает испуганно дрожать или в обморок падает. Я не спешу обзаводиться отпрысками, а скоротать ночь у меня есть с кем.

– Сесиль, – с кривой усмешкой бросил Бойд, вполголоса проговорив, – ты знаешь, что она приказала высыпать в хлев травы, собранные твоей женой?

– Нет, я поговорю с ней, – рвано ответил, почувствовав досаду. Сесиль в последнее время стала капризной и требовательной и почти каждый вечер льёт слёзы. Таллия на обряде не издала ни звука, когда я девушке разрезал ладонь, и мужественно держалась весь вечер, хотя была ранена. И за неделю пребывания в замке ни разу не пожаловалась, а я знаю от Бойда, Эдны и ещё нескольких соглядатаев, что не все рады присутствию почитательницы церковников…

– Таллия ходит в часовню? К отцу Мерфи?

– Нет. Не забывай, наш священник не приветствует жестокие меры тех, кому он служит.

– Да, ты прав.

– Так что делать с леди Таллией? Пусть спит или опять под покровом ночи перенесёшь её в свою комнату? – с тихим смешком проговорил Бойд.

– Все в замке уже знают?

– Не все, но боюсь, что скоро слухи пойдут по всему графству Гэйр.

– Хм… – никак не прокомментировал насмешку друга, переводя тему разговора, – послезавтра приезжает Гавин, надо его встретить у лощины Ворона…

***

– Что. Здесь. Происходит? – чеканя каждое слово, произнесла, беглым взглядом осмотрев устроенный погром. Сейчас и без того узкий, мрачный коридор был заставлен сундуками, на них сверху свалили ковры и гобелены. Столы и нагромождённые на них стулья и лавки грозили от малейшего неловкого движения рухнуть на пол. Кровати, а вернее, то, что от них осталось, подпирали разобранными частями стены. А два массивных шкафа практически загородили проход, и чтобы пройти в последнюю, тупиковую комнату, нужно было хорошо постараться, протискиваясь в узкую щель.