Город, которого нет

Никита тупо смотрел в окно. Лена погладила его по волосам и сказала:

– Знаешь, а когда ты пропал… нет, лучше не буду… Хотя, скажу. Я ставни сломала. Представляешь? Специально. Садилась у окна. Все смотрела тебя среди них. Среди прозрачных, – она заговорила тише. – Потом кто-то наябедничал, механики приехали и доктор. Грозил. А мне было все равно.

Она словно очнулась:

– Нет, не думай, что я сумасшедшая. Просто ждала… не верила, что ты пропал. Глупости разные делала… последний раз, недели две назад… – она оглянулась. – Ой, ребята собираются, пойду провожать, – и скрылась в прихожей.

Подошел Саня Чиж и встал рядом.

– Что-то ты не в себе, Кит, – сказал он, – Ты прости, – он замялся, – я, как вернулся тогда, хотел к матери твоей зайти, но… не смог. А ведь и к лучшему, да? – он был уже сильно пьян, и бас его гудел, как труба.

Никита молчал. Что происходит? Как они из центра переехали на набережную? Почему Нева? Что за бред? Может, он спит?

– Стукни меня, Сань. Только легонько, – попросил он.

– Да ты что, браток? – застеснялся тот, – думаешь, я тогда сбежал? Меня оттуда выдернули, после твоей истории, словно морковку с грядки.

– Ага, – продолжил Никита, не сводя с него глаз. – Позвонил Леонидыч, весь на измене, и визжал в трубку: в двадцать четыре часа! Чтобы духу не было!

– А ты откуда знаешь? – удивился Чиж.

Потому что это на меня Леонидыч орал, хотелось сказать Никите, это я из Н в двадцать четыре часа сваливал, это меня откопали, а ты остался лежать в той дыре, разметало тебя, так, что и пуговиц не нашли. Два года тому…

Но сказал другое:

– Ничего я не знаю. Я даже не врублюсь, как это мы сейчас переехали.

– Дык разводят, Кит. Первый развод – в полночь, потом – после трех, забыл, что ли? Где ты пропадал-то, братишка? Хотя – не сейчас. Зайду на днях, и расскажешь.

– Мосты разводят? – уточнил Никита.

– Мосты?.. – Саня заржал, – Мосты… разводят? Ну ты дал! Помнишь песенку: в этом городе нет постоянных, кроме солнца, мостов и котов? Похоже, ни хрена ты не помнишь. Город разводят!

– Зачем? – спросил он.

Саня сказал терпеливо:

– Чтобы пропустить корабли.

– А мосты?

– Что – «мосты»? что ты докопался до мостов?

– Ну, мост разводится и корабли идут.

– Куда идут?

– Куда надо. По Неве.

– А откуда они знают, где в этот раз Нева потечет?!

Никита вытаращил глаза. Чиж помотал башкой и сказал:

– Харе дурака валять! Ты ж не настолько контуженый. Может, тебе пока с выпивкой завязать, а? Мосты – константа. Растут по графику, глянь расписание. За триста лет раз двадцать всего менялось, теперь постоянно. Не зря же место выбрано? Мосты растут, формируют русло, а город уже разводят вокруг, чтоб удобно было. График можно в интернете скачать… Что тебе еще напомнить? Из букваря? Мама мыла раму. Дважды два четыре. Слушай, – оживился он, – А давай я тебя, действительно, стукну? Для освежения…

– Я тебе стукну, – улыбаясь, пригрозила Лена, которая подошла неслышно и встала рядом, – Саша, тебя ребята просили поторопить…

– Ладно, бывай, – Чиж сунул ему лапищу, – созвонимся на днях. Мосты разводить, – повторил он, – юморист контуженный…

На посошок, прошуршало в прихожей. И все опять улыбались, жали клешню, а потом удивительно быстро для таких больших, шумных, нетрезвых всосались в задверную ночь и исчезли.

Чуть позже, когда вызверился серпом в окошке тонкий месяц, Ленка обняла его и сказала:

– Сегодня два года, как… но я почему-то знала. Позвонила ребятам. Мы никогда не говорили, что ты погиб. Ушел. Значит, должен вернуться. Год назад собирались, решили, что если придешь, никто ни о чем тебя не спросит. Но ты мне расскажешь? Не сейчас, потом? – она заглянула в глаза.

Значит, я погиб, думал Никита. А Чиж остался. Стоп. Я? Вот он я. Дом? Мой же дом! Только дурацкие ставни. И Нева под окнами.

Тут его ждали. Вот только где это – тут?..

– Я даже к колдунье ходила, – сказала Лена, – две недели назад…

Облако волос под его рукой было невесомым. Светлые пряди, чуть светлей, чем у… его Ленки? Эта – другая. Бедная девчонка, подумал он. Ленка же… почти. Наверно, так сестрами-близнецами бывает: как две капли похожи, но нужна-то – одна. И точно знаешь, кто именно.

Она смотрела на него. Внимательно и грустно.

– Ты не расскажешь мне? Ты что… не рад? – спросила она.

– Рррад, – сказал он с запинкой.

И что рассказывать? Жил дома, с тобой, долго и счастливо. До этого вечера. А она два года ждала его здесь. Да не его! Другого Кита, которого нет на этом свете, наверное. Смелого, бедового… потому и остался там, в провале. А выкарабкался – другой…

А может… а если это наркотик, и он грезит? конечно! Подмешали что-то в питье, вот и сглючило. Мозг обрадовался, стал услужливо толкать по этому пути: ты спишь, это сон…

– Хочешь, завтра съездим к доктору, – вдруг предложила Ленка. – Он очень известный: гипноз там, тренинги… восстановление памяти. Я посмотрела, на всякий случай…

– На какой случай? – спросил Никита.

Приехали. Где ты, где ты, белая карета? А ведь ее тоже что-то смущает. Он другой. Похож, да не тот. Как воскресший кот с кладбища домашних животных. А тот неплохой, похоже, чувак был. Как все обрадовались! Вот уж свезло увидеть собственные поминки.

И что теперь делать? До четырех, сказал ему Рик. А потом что? Он превратится в тыкву? Или просто не сможет вернуться?

– На какой случай? – повторил он. Она не ответила.

Бедная девочка. Бедная, ага, сказал внутри кто-то злой. А кто кричал его Ленке: отдай? Кто его сюда затащил?

– Лена, как звали колдунью? – спросил он.

– Зачем тебе? Глупости же…