Неприкаянные

– Сделать еще чай?

– Да. С сахаром, пожалуйста.

Андрей забирает у меня кружку и уходит на кухню. Я слышу, как шумит чайник. Пытаюсь собраться с мыслями, но мой мозг, будто превратился в желе. Я не могу думать. Не в силах анализировать или спрашивать у Андрея про Дину.

«Утром… спрошу у него утром», – окончательно сдаюсь я.

Андрей возвращается с кружкой горячего чая.

– Я не отпущу тебя спать, пока ты не съешь бутерброд, – хмурится он и садится рядом со мной.

Я вздыхаю и откусываю кусочек бутерброда.

– Придется взять тебя под контроль, – качает головой Афинский. – На работе обедать будем только вместе.

Я вспоминаю нашу приемную, и по сердцу растекается тепло.

– Мне не терпится вернуться к работе, – вздыхаю я.

– Не раньше понедельника.

Я заглядываю в его ореховые глаза. В них мерцают те самые золотинки, которые заставляют мое сердце биться сильнее, и я невольно улыбаюсь.

– Идем, Тася, – протягивает мне руку он. – Если не хочешь есть, давай я отведу тебя в спальню.

Я сжимаю его теплую ладонь и осторожно наступаю на ноги. Он подхватывает меня на руки. Несет в спальню и осторожно опускает на двуспальную кровать. Если бы я не чувствовала себя такой разбитой, мне бы показалось это романтичным. Но все, что я могу – позволить Андрею заботливо укрыть меня мягким одеялом. Глаза закрываются сами собой.

–Спи, принцесса, – тихо шепчет Афинский. Его губы с нежностью опускаются на мою щеку. Я улыбаюсь и проваливаюсь в сон.

Глава 17

Я открываю глаза. Вокруг полумрак и тишина. Пытаюсь приподняться на локтях и тут же чувствую резкую боль. Локти содраны. Со стоном я оставляю эту идею и откидываюсь обратно на подушки. Пытаюсь присмотреться к интерьеру.

Это спальня. Какое счастье, что нет лепестков роз и круглой кровати. Поднимаюсь, теперь уже осторожнее, и с любопытством верчу головой по сторонам.

Стены отделаны кирпичной кладкой. Постель уютная и мягкая. Стена слева занята искусственным камином и висящими в рамках миниатюрами. На них изображено нарисованное карандашом море. Струящиеся вниз голубые занавески обрамляют широкие квадратные окна. Пол устелен пушистым светлым ковром.

Даже легкая попытка согнуть ногу или руку заставляет испытывать дискомфорт.

Я осторожно сажусь на кровати и выглядываю в окно. На линии горизонта занимается рассвет. Вдалеке видна бесконечная полоса моря.

Здесь все пропитано им, Афинским. Именно поэтому мне так хорошо. Кажется, я бы узнала это место из тысячи других.

Я пробую встать на ноги. Наступать все еще больно, а стесанные колени превращают попытки передвигаться в настоящее испытание на прочность.

Кое-как я добираюсь до двери и выглядываю в просторный холл. Слева

вижу вход в ванную комнату. Справа двойные стеклянные двери, которые ведут в гостиную.

Я добираюсь до ванной. Включаю воду и жадно пью из-под крана. Освежившись, решаю, что на этом мои подвиги закончены и пора обратно в постель. Слишком сильный дискомфорт доставляют содранные колени.

Открываю дверь и сталкиваюсь с Афинским. Я невольно вздыхаю – майка, спортивные брюки и легкая щетина делают его неимоверно притягательным и домашним.

– Все в порядке, Тася?

Я киваю.

Один шаг мне навстречу – и он притягивает меня к себе. Касается ладонями моего лица, с нежностью гладит спину. Я прижимаюсь щекой к его груди и слышу, как бьется его сердце. Душу пронзает дикое желание принадлежать ему.

– Я хочу тебя… – будто читая мои мысли, шепчет мне в шею он.

Я запускаю пальцы в его волосы. Его губы обрушиваются на мои. Я с жаром отвечаю на поцелуй. Руки Андрея скользят по моей спине, гладят бедра, и внизу живота все сводит от сладкой истомы. Я ощущаю дикую потребность в нем, как в мужчине. Подаюсь навстречу, и с губ срывается тихий стон.

Кажется, мы оба охвачены какой-то странной лихорадкой, от которой нет другого лекарства кроме откровенных объятий.

Я нащупываю край его майки и тяну ее вверх. Мне безумно хочется гладить его обнаженный торс. Я схожу с ума от желания коснуться губами его солоноватой кожи.

Андрей стягивает майку через голову, отбрасывает ее в сторону и мягко притягивает меня к себе.

Я сжимаю ладонями его небритые скулы. В моем взгляде мольба не останавливаться.

Его пальцы нащупывают пояс халата и осторожно развязывают. Губы опускаются на шею и мягко покусывают. Руки касаются упругой груди, гладят ее и сжимают. Терзают по очереди тугие горошины сосков, сначала мягко, а затем все интенсивнее.

Все мое тело пронизывает возбуждение, и я со стоном подаюсь ему навстречу. Его пальцы ловят край халата и окончательно освобождают мои плечи. Я обвиваю его шею руками и со стоном погружаюсь в терпкую патоку новых ощущений.

Андрей подхватывает меня на руки и бережно прижимает к своей груди. Тело охватывает неведомая доселе сладкая истома. Я с наслаждением вдыхаю его запах. Усыпаю нежными поцелуями его губы и колючие щеки.

Он распахивает дверь спальни плечом и мягко укладывает меня на постель. Гладит по волосам и заглядывает в мои глаза. В его взгляде немой вопрос. Я обхватываю его шею руками и тяну к себе.

– Люби меня… – запуская пальцы в его взлохмаченные русые волосы, шепчу я. – Пожалуйста…

Он склоняется надо мной, и накрывает мои губы поцелуем. Терпкий и властный, этот поцелуй наполняет меня желанием. Губы медленно скользят по шее, опускаются на горящую от возбуждения грудь, ласкают и покусывают.

Я подрагиваю от волнения. Слышу, как он избавляется от своей одежды, и впиваюсь ладонями в его широкие плечи. Кажется, буря новых ощущений захватила меня без остатка.

Андрей кладет теплую ладонь мне на низ живота и мягко скользит вниз.

От его нежных поглаживаний у меня между ног разгорается настоящий пожар. Я с трудом контролирую свое дыхание, провожу рукой по его волосам и выгибаюсь ему навстречу.

Он придавливает меня собой, и это безумно приятная тяжесть. Заглядывает в глаза, будто желая угадать мои мысли, и уверенно втирается бедрами между моих ног. Я ощущаю жар его тела, чувствую, как его твердый член касается моего лона, и меня бросает в дрожь от страха и возбуждения.

Андрей накрывает мой рот поцелуем. Прижимает к себе еще крепче, не давая ускользнуть от предстоящего соития, и в следующий миг я широко распахиваю глаза и судорожно впиваюсь пальцами в его плечи.

Он замирает внутри меня, давая привыкнуть к новому ощущению. Я начинаю паниковать, но Андрей лишь прижимает меня сильнее к своей груди.

С моих губ срывается вскрик. Я чувствую саднящую боль, слышу, как стучит его сердце, как сбивается его дыхание, и как он как он постепенно ускоряет ритм, врываясь все глубже, и заставляя извиваться под его натиском.

За несколько мгновений до разрядки он выскальзывает, и мы пачкаем простынь.