Тонкий лёд

– Ты прав, – вздохнула я, теряя разом весь запал и успокаиваясь. – Папеньку действительно сложно осуждать. Лишь бы это не сказалось на отношении его сиятельства ко мне в будущем. И так он покупает меня, и цена, которую сам установил, превышает во много раз мою стоимость. А это уже тревожит не на шутку.

Брат подошел ко мне, склонился, приобнял за плечи и прижался щекой к моей щеке.

– Вокруг Аристана Альдиса всегда витает множество слухов, оно и понятно, он все-таки диар, а не фермер. Но я никогда не слышал, чтобы он слыл пожирателем девиц, – совершенно серьезно произнес брат.

– Арти! – возмущенно воскликнула я, пытаясь ущипнуть его, но вертлявый братец уже отскочил в сторону, весело хохоча.

Вскочив на ноги, я бросилась за ним, однако агнар Пройдоха уже выбегал из моей комнаты, уворачиваясь из-под карающей сестринской длани.

– Артиан Берлуэн, я приказываю тебе остановиться и получить оплеуху! – вещала я, пытаясь отловить брата.

– На каком основании? – спрашивал он, поблескивая веселым взором.

– На основании того, что я старше, а ты болван! – выкрикнула я

– В корне не согласен, – парировал Арти, издевательски виляя передо мной задом. – Ты старше, а я мужчина.

– Но против болвана ты не возразил, – осклабилась я, подкрадываясь к братцу.

– Глупые выдумки я не замечаю принципиально, – он хмыкнул, вновь припуская вперед.

Брат позволял мне приблизиться и, снова извернувшись, словно змей, с хохотом убегал от меня. Мы промчались по всему этажу, сбежали по лестнице вниз, едва не сбив с ног престарелую горничную. Женщина сердито заворчала себе под нос, но что она говорила, мы с Артианом уже не слышали. Я прихватила папенькин старый зонт и, взметнув его над головой, с боевым кличем кинулась догонять братца.

Один раз я даже нагнала его и с особым упоением кольнула в самое вертлявое место. Арти подпрыгнул, прикрыв уязвленное… самолюбие ладонями, обернулся и погрозил мне пальцем. После этого развернулся, отобрал мое оружие и, умчавшись вперед, исчез в комнате близнецов. Я вбежала следом за ним и возмущенно всплеснула руками. Артиан прятался за хрупкими детскими спинами наших сестер и строил мне рожи. Я уперла кулаки в бока, собираясь отчитать младшего агнара Берлуэна, но он вдруг наклонился к сестрицам, глядевших на меня одинаково сузив глаза, и крикнул:

– Защекотать Фло!

– Защекотать! – радостно отозвались близнецы и бросились на меня.

– Нечестно! – взвизгнула я, развернулась и бросилась от них прочь.

Сестры гнали меня по коридору, я искала, куда могу спрятаться, но злой рок решил дело иначе. Коварный Арти пробежал через первый этаж, выскочил мне навстречу, раскинув руки, и я, влетев ему в объятья, сбила с ног. Брат завалился на пол, увлекая меня за собой, близнецы с громким кличем упали сверху, и три пары рук запорхали по моим ребрам, шее, спине, доводя до щенячьего визга, похрюкивания и хохота. Я извивалась, вырывалась, отвечала, уже сама не понимая кому. Впрочем, мои мучители, кажется, тоже уже запутались, и теперь мы все дружно хохотали, щекотки хватило каждому.

– Кхм, – раздалось над нами.

Ойкнув, охнув и даже чихнув – у кого что вышло, мы вчетвером задрали головы и посмотрели на папеньку. На лице его было довольство, и я поняла, что письмо диару родитель все-таки передал.

– Д’агнар Альдис был столь добр, что простил вашу непристойную выходку, дочь моя, – произнес он. – Завтра его сиятельство вновь навестит нас во второй половине дня, чтобы пригласить вас на прогулку. Будьте любезны к назначенному часу быть собранной и очаровательной, чтобы мне не пришлось вновь краснеть за вас, Флоретта. А теперь поднимитесь с пола, а то ваша любовь к этой части жилого помещения выглядит уже подозрительной. Приведите себя в порядок, как подобает будущей сиятельной диаре, и ступайте отдыхать. Завтра вы должны быть свежи, как роза. – Затем сурово взглянул на Артиана, укоризненно покачав головой. Поманив к себе близнецов, одарил каждую поцелуем в лоб, и удалился пожелав всем разом. – Доброй ночи, мои дорогие дети.

Мы проводили папеньку взглядами, переглянулись и тихо прыснули в кулаки. Однако быстро взяли себя в руки и разошлись по своим комнатам. Только уже лежа в постели, я вдруг разволновалась, думая о завтрашнем дне. Мне представлялось надменное лицо диара, который будет непременно думать обо мне дурно, либо из-за неловкой ситуации, либо из-за письма с раболепными извинениями.

А следом я подумала о том, о чем могу разговаривать со своим женихом, чтобы развлечь его и не дать во мне заподозрить необразованную особу. Безусловно, наше домашнее образование было далеким от того, какое должно получать дворянским отпрыскам, и все-таки этикет мы знали, географии учились по атласу и нескольким книгам о путешествиях. Историю изучали тоже по книгам и энциклопедиям. Умели играть на нескольких музыкальных инструментах. Танцевали пару танцев. А вот на лошади я вовсе не умела держаться. И даже не представляла, о чем могу говорить с его сиятельством, чтобы не показаться беспросветной дурой.

Распереживавшись, я не сомкнула глаз до утра и встала с постели с красными глазами, раздраженная и с ужасной головной болью.

Глава 3

К завтраку я спустилась позже всех из-за попытки придать лицу более свежий вид. Попытка успехом не увенчалась, зато раздражение и головная боль сравнялись по своему накалу. Спускаясь в столовую, я готовилась выслушать от папеньки очередную гневную речь о своей бестолковости. Однако ни старшего, ни младшего агнаров Берлуэн в усадьбе уже не было. Они отправились в поместье д'агнара Альдиса. Выдохнув с облегчением, я уселась за стол. Но головная боль вызывала тошноту, а все надуманные мною за ночь тревоги напрочь лишили аппетита. Поковырявшись в своей тарелке, я отодвинула ее и выпила один чай.

– Агнара Флоретта, вы совсем не поели, – всплеснула руками кухарка, когда пришла забирать посуду. – Ох, и выглядите вы не очень. Уж не приключилась ли с вами хворь? Девицы перед свадьбой часто себе придумывают всякие ужасы.

Она вдруг уселась напротив, пользуясь тем, что хозяина и его сына нет, а близнецы все еще сопели в своих кроватях. Женщина подперла щеку кулаком и посмотрела на меня с покровительственной улыбкой.

– Вы уж не обижайтесь на меня, агнара Флоретта, – начала она. – Но я все же скажу. Все свадьбы боятся, а все из-за чего? Это ж только немного больно по началу, а потом… Ох, помню, когда я замуж-то выходила, и чего только не надумала. А ведь сладко-то как оказалось. Так и бегут мурашки, как вспомню.

– О чем вы, инара Лирия? – недоумевая, спросила я.

– Так о ночи первой, – женщина удивленно смотрела на меня. – А чего вам еще опасаться? Жених – сам диар. Богат, представителен, собой хорош. Вот уж жених, так жених. Вон, как семейство ваше обхаживает. Видать, приглянулись вы ему. И то правильно, чего на этих расфуфыренных дамочек-то смотреть? То ли дело девушка скромная, да неприхотливая. А вы же у нас умница какая, агнара Флоретта. И веселая. Так что опасаться вы только одного можете, вот я вам и говорю – не бойтесь. А диар – мужчина опытный, он вас не обидит, все аккуратно сделает.

Я слушала Лирию и пылала от стыда и возмущения. Мало того, что подобное я готова была узнать, если бы только сама спросила, (а я бы ни за что не спросила, это уж точно!) так я даже не задумывалась до настоящего времени об этой стороне супружеской жизни. Мои тревоги касались намного большего. И если эта ночь должна случиться, то она случится… Великая Мать!

Осознание накатило ледяной волной – у меня будет это с диаром. Он будет трогать меня, наверное, целовать…

– Лирия! – воскликнула я, но тут же осеклась и сказала спокойно: – Благодарю, вы можете идти.

– Если хотите, я вам порасскажу, что там и как, – оживилась кухарка

– Нет! Вы очень любезны, но у меня ужасно болит голова, и я лучше прилягу, – слушать ее рассказы мне вовсе не хотелось.

– Я вам сейчас травку дам, а после погуляйте лучше, – женщина поднялась из-за стола и направилась на кухню, а я поспешила вернуться к себе.

И уже в своей комнате подумала, что и правда стоит сбежать на прогулку с близнецами. После разговоров Лирии смотреть в глаза д'агнара Альдиса мне было и вовсе стыдно. Вдруг во время беседы с ним я подумаю об этом, я ведь тогда ни слова не смогу произнести вслух. Буду краснеть и хлопать глазами, и диар посчитает, что я не в своем уме. А я ведь непременно вспомню! Какой ужас… Нет, определенно мне стоит избежать нашей встречи. Я ужасно выгляжу, мне нездоровится, и я имею полное право сослаться на плохое самочувствие… Папенька мне сошлется! За руку притащит к диару, еще и под дулом пистолета выгонит на прогулку. Да, нужно сбежать из дома, сказав, что близнецы умоляли меня, и я не сумела им отказать. Я добрая сестра, а вовсе не трусиха, и не невежа, как вы могли подумать, дорогой жених. Именно так! Уф…

Вскоре пришла Лирия со своим отваром. Она посмотрела на меня чуть насмешливо, подмигнула по-свойски и заговорщицки произнесла, понизив голос:

– Если всё же надумаете, агнара Флоретта, я буду на кухне. Я много чего могу рассказать, и как мужу угодить…

– Я поняла, – спешно прервала я кухарку.

Женщина удалилась, а я вытянулась на постели, ожидая, когда мне станет легче. Не дождалась. Пролежав совсем немного, я вскочила на ноги и поспешила к близнецам, твердо решив стащить их за ноги из кроватей, если они имеют наглость все еще спать, когда их сестра так отчаянно желает быть доброй и заботливой, самой лучшей старшей сестрой на свете.

На счастье близнецов они уже проснулись и теперь брызгали друг в друга водой, пока умывались. Увидев меня, сестры изумленно округлили глаза. Я мило улыбнулась им, а девочки сделали слаженный шаг назад.

– Доброе утро, – проворковала я, сестры переглянулись, после посмотрели на меня и слаженно ответили:

– Доброе утро, Фло.

– Мы идем гулять! – почти воинственно объявила я.

Девочки снова переглянулись и помотали головами.

– Мы не хотим, – ответила Мелина.

– Совсем не хотим, – поддержала сестру Тирли.

– Ни капельки не хотим, – хором закончили они.

Я поджала губы, упрямо глядя на близнецов.