Волчьи тропы

– Я бы все равно тебя не отпустил, – сказал мой волк. – Но мне хотелось, чтобы ты шла со мной по доброй воле.

Я потянула его за собой. Идар послушно сделал несколько шагов и встал.

– Идем, – я снова потянула его. – В моей стае живут несколько чужаков: их приняли. Тебя тоже примут. Кто посмеет оспорить дар этой Ночи?

– Я привык жить один, – ответил Идар. – Если ты захочешь жить только со мной, я смогу защитить тебя и наших волчат. – После слов о волчатах я смущенно потупилась. – И смогу прокормить вас. Ты не будешь знать нужды.

– В стае жить веселей, – рассмеялась я. – Тебе понравится у нас!

Идар усмехнулся. Но прежде чем отправиться дальше, он оглядел себя и отошел к деревьям. Вернулся мой волк со штанами в руках.

– Надеюсь, хозяин не обидится, – улыбнулся Идар. – Если бы я знал, что меня ожидает, я бы прихватил одежду из логова.

Я рассмеялась, подождала, пока самец оденется, а затем схватила за руку, увлекая за собой. Идар больше не останавливался, позволив вести его в сторону нашего поселения.

Звуки скрипки, флейты и барабана мы услышали еще издалека. Я радостно улыбнулась: празднество уже шло. Мне было любопытно, чем закончилась Ночь для моего брата и подруг. Кто сегодня веселится? Кого чествует стая? Перед тем, как выйти из леса, я крепче сжала руку Идара, обернулась к нему и рассмеялась. Я знала, что мне будут завидовать. Не могут не завидовать! Мне достался лучший волк. Идар улыбнулся в ответ и, крепко прижав меня к себе, жарко поцеловал в губы.

– Моя волчица, – прошептал он, и мне захотелось вернуться к озеру.

Но стая ждала, и я вновь потянула за собой своего волка. В поселении уже вовсю гремел праздник. Мы были последними, потому никто сразу не заметил еще одну пару, что вошла в поселение, переплетя пальцы. На самой широкой улице стоял длинный-длинный стол, за которым сидела вся стая, кроме волчат и тех, кто сегодня зализывал раны.

Стол ломился от яств, хмельной мед тек рекой. Мы, оборотни, пьем редко, но утро после Ночи Выбора – тот праздник, на котором не грех и напиться. Смех и веселые выкрики оглушали. Играла музыка, и недалеко от стола кружились пары. Деревья были разукрашены разноцветными лентами, а у девушек на головах красовались венки. Такой же был надет на мне. Это тоже ритуал: после ночи волк сам плетет и надевает на свою избранницу венок. Говорят, что так самец сплетает свою жизнь с жизнью волчицы, утверждая власть над самкой, обещая легкую и красивую жизнь, как те цветы, из которых сплетен венок.

Я посмотрела на Идара: теперь он улыбался легко и беззаботно, глядя на веселящуюся стаю. Мы подошли ближе. Я нашла взглядом Нарана. Он держал за руку черноокую Айриду и смотрел на нее с нежностью, которая нашла отклик в моей душе, и я прижалась спиной к Идару. Райну обнимал другой волк, который вернулся с гор еще два года назад. Они держались за руки, и это тоже нашло отклик в моей душе.

Неожиданно я почувствовала, как тело моего избранника напряглось. Тут же смолкла музыка, и все обернулись в нашу сторону. Я посмотрела на вожака. Гадар поднялся из-за стола. Он бросил на меня хмурый взгляд, затем посмотрел на Идара. Тот отодвинул меня в сторону, оставшись с вожаком один на один.

– Чужак, – сказал Гадар, – ты выбрал одну из лучших волчиц нашей стаи.

– Лучшую из всех стай, – ответил Идар и склонил голову, признавая власть нашего вожака.

Я выдохнула с облегчением. Если бы мой избранник задержал прямой взгляд на лице Гадара, это могло бы расцениваться как вызов. Гадар некоторое время рассматривал незнакомого самца.

– Сильный, – наконец произнес вожак. – Очень сильный. Ты одержал верх над двумя сильнейшими волками моей стаи.

– Это была честная драка, Священная Ночь мне свидетель. Эта волчица была предназначена мне. Я взял свое по праву, – спокойно ответил Идар и, подняв голову, снова посмотрел на вожака.

– Ты уводишь Айну в свою стаю, – Гадар говорил утвердительно, и я вновь забеспокоилась.

– У меня нет стаи, – сказал Идар, и вот теперь в его голосе звучал вызов. – Я одиночка.

Вожак снова нахмурился. Он повел носом, словно заново знакомясь с моим волком.

– Почему ты одиночка? – спросил он.

– Моя мать была человеком.

Идар расправил плечи, и я поняла, что он готов защищаться. После его слов в поселении наступила полная тишина. Гадар приблизился так близко, что оказался лицом к лицу с Идаром. Вожак снова испытывал его. Одиночка, обиженный своей стаей полукровка. Такие редко способны жить среди других волков. Они привыкли полагаться на себя и всегда готовы к нападению, чтобы доказать свое право на жизнь.

Мышцы Идара напряглись. На мгновение мне показалось, что он обернется. Гадар зарычал. Мой волк выдохнул и, сделав шаг назад, вновь склонил голову, а я радостно улыбнулась. Он выдержал, не сорвался! Мне достался не только сильный, но и умный зверь.

– Хорошо, ты можешь остаться в нашей стае. Мы принимаем тебя, – громко произнес вожак, и я почувствовала, как напряжение, сковавшее сам воздух в поселении, спало.

Гадар указал в сторону стола. Волки потеснились, освобождая нам места. Идар обнял меня за плечи, и мы направились к столу. Вновь заиграла музыка, и стая пришла в движение. Наран махнул нам рукой. Они с Айридой потеснились, приглашая сесть рядом с ними. Мама поднесла тарелки и чаши. Ее задумчивый взгляд задержался на моем волке, но, кивнув своим мыслям, она вернулась к моему отцу.

Я не могла дольше смотреть по сторонам: мои глаза сами искали Идара, рука не желала покидать его ладони. Не хотелось ни пить, ни есть – только вернуться к озеру и снова любоваться жаром моего волка. Но законы стаи нельзя нарушать. После свадьбы новым парам будет дано время на то, чтобы насытиться друг другом, а пока мы должны быть со всеми вместе.

Взгляды стаи то и дело сходились на Идаре. Кто-то был насторожен, еще не зная, чего ожидать от него, кто-то смотрел с любопытством, кто-то просто принюхивался. Наран подергал меня за рукав и указал взглядом в сторону от стола. Я насупилась: отпускать своего волка не хотелось, но и брату сейчас было тяжело расстаться с парой. Однако он звал меня, и я кивнула.

– Я рядом, – шепнула я Идару, последовавшему за мной взглядом, как только я поднялась со скамьи.

Мой волк взглянул на Нарана и ноздри его затрепетали. Но, уловив запах схожий с моим, Идар кивнул и заговорил с одним из старых волков, который спросил его о стае отца. Наран отвел меня в сторону и взглянул на спину моего волка.

– Бестолочь, – беззлобно обозвал меня брат.

– Сам бестолочь, – ответила я, и мы рассмеялись.

На душе было немного грустно: теперь уже никогда не будет, как прежде. Беззаботные игры волчат закончились. Он теперь взрослый самец, у которого есть пара, я – самка, признавшая своего волка. Отныне мы равноправные волки в своей стае. Мама с папой уже не будут нас ругать или хвалить. Они отпустили нас с братом, признав равными. Родители присмотрят за нашими волчатами, если на то будет нужда, но никто не полезет с советом, как нужно жить, не покачает укоризненно головой.

– Иди сюда, – сказал брат и привлек меня к себе. – Значит, чужак?

– Он не чужак, он мой, – улыбнулась я.

– Я знаю, – рассмеялся брат. – Только…

Оторвавшись от Идара, я снова обернулась к брату.

– Что только?

– Ран, – коротко ответил тот. – Горячий он, мало ли что.

Усмехнувшись, я легкомысленно махнула рукой.

– Разве кто-то сможет напугать моего волка? – спросила я, рассмеявшись. – А Ран пусть найдет свою пару.

Махнув брату, я поспешила к Идару. Наран покачал головой, и ветер донес до меня его слова:

– Он ее уже нашел.

Плевать! На Рана, на Ори, на тысячу других волков. У меня есть мой волк. Мой!!! Со смехом подбежала я к Идару, схватила за руку и потянула за собой туда, где играла веселая музыка, где уже отплясывали счастливые парочки. Мой избранник, улыбнувшись, с готовностью последовал за мной. Его руки легли мне на талию, мои ладони накрыли могучие плечи. Мгновение мы любовались друг другом, и музыка понесла нас по кругу вместе с остальными волками.

Я смеялась, запрокинув голову, когда Идар кружил меня, взяв за руки. После посмотрела на волка, его глаза горели, а на губах играла счастливая улыбка. Идар подхватил меня на руки и воскликнул:

– Моя Айна!

– Твоя Айна, – ответила я и закричала: – Твоя!

– Моя! – выкрикнул Идар и радостно рассмеялся.