Солнечный луч. О чем молчат боги

Я рассеянно кивнула, вспомнив еще одного человека из прошлой жизни:

– Мужчину. У него черные волосы и голубые глаза. Я чувствую, что этот мужчина был связан со мной, но кто он и какова была связь, сказать не могу.

– Твой муж из того мира? – спросила Акмаль, и в ее голосе я снова уловила насмешку.

Обернувшись, я поглядела на махари и усмехнулась:

– Нет, он мне не муж, это не знание, внутренняя уверенность. Мой единственный возлюбленный и муж перед богами – Танияр. Это я знаю точно, как знаю, что он дар Высших Сил, за который я не устану благодарить Создателя Белого мира. Лучшего мужчину и желать нельзя.

Акмаль фыркнула и посмотрела мимо меня. Зато у меня созрел новый вопрос, и я не стала отказывать себе в любопытстве:

– Махари, ты любишь своего мужа?

Она вновь поглядела на меня и ответила, разумеется, надменно:

– Кто ты, чтобы совать свой нос в мою душу?

Я остановилась и повернулась к ней лицом.

– А она у тебя есть? – уже без всякой улыбки спросила я и в ответ получила тяжелый взгляд исподлобья. – Бедная Белек. Сначала ее бросил отец, после мать. Да и нужна ли она тебе? Ты ведь была разочарована ее рождением. Не сын. Будь она сыном, тогда бы и дочери Эчиль не являлись бы для тебя помехой, но родилась дочь. В наследовании Архаму вы обе оказались бы последними, кого призвали править. Даже Танияр на случай гибели в войне с двумя каанами назвал своими наследницами старших племянниц.

– Замолчи, – глухо велела махари.

– О, сколько угодно, – легко отмахнулась я. – Твоя совесть – твое дело, если она у тебя, конечно, есть, как и душа. Мужа приворожила, дочь оставила врагам. Да, совести, пожалуй, тоже нет.

Я развернулась и направилась дальше, спрашивая себя, зачем ярю ее. Но эта женщина вызывала мою острую неприязнь, от которой никак не удавалось избавиться даже на время. Рахона, что удивительно, я выносила спокойно, хоть он уже дважды стал тем, кто лишил меня дома и близких мне людей. Однако с ним я могла говорить почти как с другом, а махари раздражала всем, чем только можно было раздражать. Заносчивостью, самоуверенностью, тоном. Впрочем, наши чувства были взаимны, но ссориться сейчас было неразумно. Пятый подручный, конечно, защищал меня, однако мог и не углядеть.

– Махари!

Резкий окрик Рахона подтвердил мою последнюю мысль. Я обернулась и увидела, что он держит Акмаль за руку, явно поднятую для удара. И хорошо, что в этой руке не было палки, а то и ножа. Всего лишь кулак.

– Женщина благородного происхождения не унизит себя рукоприкладством, – все-таки не удержавшись, произнесла я. – Подобное – дурной тон, дорогая моя. И если уж ты претендуешь на право высокого рождения, то умей бить словами, а не кулаками.

– Ашити, – Рахон посмотрел на меня и укоризненно покачал головой. – Ты обещала вести себя благоразумно.

– О, – я взмахнула руками, – приношу глубочайшие извинения, если нанесла оскорбление. Обещаю впредь не задавать вопросов, которые могут задеть чужой тонкой души. Конфликт исчерпан? Мы можем продолжить путь?

– Можем, – чуть помедлив, ответил пятый подручный. Он немного помолчал, а после спросил: – Что за слова ты говорила? Я не всё понял.

– Приношу извинения и за это, – приложив ладонь к груди, я учтиво склонила голову. – Как долго нам предстоит идти?

– Боишься стереть ноги? – зло спросила махари.

Я пожала плечом:

– Любопытно.

– Меньше, чем ты можешь себе представить, – на губах Рахона появилась лукавая улыбка. – Мне кажется, ты все-таки испытаешь трепет.

Акмаль что-то фыркнула и, прибавив шаг, обошла нас с пятым подручным. Мы оба посмотрели ей вслед, а потом Рахон ушел вперед, и я вновь оказалась третьей в нашем строю. Обернувшись, я посмотрела на воина, он ответил полным равнодушием во взгляде. Мне захотелось спросить, где он скрывался на земле тагайни, однако мои мысли свернули в сторону, и я опять смотрела в затылок пятого подручного.

Мне вдруг стало интересно, почему в первый раз он повел меня по землям таганов, если есть более короткая дорога. Хотя… И вот еще что мне было непонятно: как эта дорога может быть короче, если мы, по сути, идем в противоположную сторону? Нет, правда. Эта мысль посещала меня и раньше, когда мы говорили с Танияром о Каменном лесе. Впрочем, я просто воспринимала его как возможную территорию илгизитов. Предполагала, что есть дорога, которая выведет из леса и протянется до гор, тем самым срезав путь, однако…

– Рахон, – позвала я.

– Пусть замолчит, – услышала я шипение махари.

Создатель, как же ей удавалось столько времени притворяться тихой скромницей, если сейчас она не в силах сдержать себя?! И поняла. Всё просто. Эти два с лишним года Акмаль шла к заветной цели. Ей было легко придерживаться выбранной роли, потому что верила в свой успех. А потом все надежды сгорели в мгновение ока и подернулись пеплом. И она даже не могла ни изменить что-либо, ни задержаться, и причиной тому была я. Моя дотошность, мое желание во всем разобраться, чтобы моему мужу ничего не угрожало. А может, и потому, что я занималась своим привычным делом, каким занималась и в прошлой жизни, потому и действовала уверенно. И всё это привело к тому, что сейчас дочь великого махира топчет Каменный лес, вместо того чтобы витать в радужных облаках будущего величия. Акмаль могла бы сдерживать себя, но не тогда, когда рядом был ее ненавистный враг. Мы не выносили друг друга. Только у меня хватало опыта скрыть это, а у нее нет.

– Твоему отцу не нужно ее молчание, – тихо ответил пятый подручный, но я расслышала и усмехнулась. – Пусть говорит. Мы должны стать друзьями.

– Она никогда не станет вам другом, – также тихо ответила Акмаль. – Она – наш враг.

– Сколько врагов теперь стали верными последователями Покровителя? – по-прежнему тихо спросил Рахон. – Она, как и другие, увидит его милость.

Я фыркнула про себя. Мне оказывает милость сам Белый Дух. Чем меня сможет поразить Илгиз? Но вслух я этого не сказала и даже вида не подала, что слышала их переговоры, которые закончились раздраженным ворчаньем махари. Однако требовать от меня молчания она перестала. Зато обернулся Рахон.

– О чем ты хотела спросить, Ашити?

– Почему в первый раз ты повез меня более долгой и опасной для вас дорогой?

– Хотел узнать тебя, – ответил илгизит. – Понять, кто ты такая. Еще хотел посмотреть, что ты станешь делать, когда тебя заберут от тех, кого ты знала. – Он чуть помолчал и добавил: – Мне нужно было знать, кого я везу великому махиру.

Удивленно приподняв брови, я хмыкнула и прибавила шаг. Нагнав пятого подручного, я пристроилась с той стороны, где не было махари, и спросила:

– Что ты хочешь этим сказать? Разве не он отправил тебя за мной? Ты говорил…

– Я не обманывал тебя. – Рахон поправил сумку на своем плече. – Алтаах почувствовал твое появление и велел отыскать того, кто прошел сквозь пелену миров. Он указал искать в таганах, подручные разъехались. Покровитель был милостив, и я первым узнал, где ты…

Мотнув головой, я остановила его:

– Постой. Ты говорил, что он велел тебе ехать в Зеленые земли и забрать меня.

Пятый подручный смерил меня непроницаемым взглядом и вздохнул:

– Какая же ты любопытная, Ашити. Откуда в тебе столько вопросов?

Вместо ответа на его вопрос я задала свой собственный:

– Я всего лишь хочу разобраться, потому что сейчас я ощущаю, что ты водил меня за нос… или водишь. Я отлично помню, что ты тогда говорил. А говорил ты, что известия о том, где я нахожусь, пришли в горы, и тогда махир отправил тебя. Однако я вижу, что всё было иначе, и хочу узнать правду. Ты приехал за мной в Зеленые земли?

– Нет, – усмехнувшись, сказал Рахон. – Я приехал после праздника лета и узнал, что шаманка привела полукровку пагчи. А потом ты сама сказала, что пришла из другого мира. Когда увидел, что ты уехала из тагана только с одним ягиром…

– Ты понял, что пора действовать, – кивнула я. – Махир не знал, что я в Зеленых землях. Это ты решил выслужиться. – Заметив непонимающий взгляд, я пояснила: – Ты решил привезти меня, чтобы получить одобрение.

– Выполнил повеление, – улыбнулся Рахон и повторил: – Покровитель был милостив.

Вот и еще одна часть мозаики легла на свое место. Спрашивать, зачем он соврал, не стала. В общем-то, понимала, что просто хотел добавить значимости великому махиру и всей шпионской сети илгизитов. И проверял, чего я стою. Любопытно, а если бы я показалась ему бесполезной, довез бы до Алтааха или же «потерял» где-нибудь по дороге? А может, просто хотел не только преподнести «дар», но и дать полный отчет по моей персоне, а заодно показать, чего стоит сам, – выслужиться, как я и сказала. Ничего таинственного.